Треснувшее зеркало

— Мне кажется, — пояснила мисс Марпл, — сейчас все что-то добавляют в еду и питье. В дни моей молодости было признаком дурного тона за едой принимать лекарство, все равно что высморкаться за обедом. Просто так не делали. Если действительно надо было принять таблетку, пилюлю или ложку лекарства, выходили из комнаты. Сейчас все по-другому. Когда я гостила у своего племянника Реймонда, я заметила, что его гости имеют при себе целый набор пузырьков с пилюлями и таблетками. Они принимают их и во время, и до, и после еды, они носят аспирин и прочие лекарства в сумочках и принимают их за чашкой чая или с послеобеденным кофе. Вы понимаете, что я хочу сказать?

— О да, — кивнул доктор Хейдок. — Теперь я вас понял, и мне это кажется интересным. Вы хотите сказать, что кто-то… — он остановился. — Сформулируйте лучше вы.

— Я хочу сказать, что вполне возможно — хотя и рискованно, но возможно, — что кто-то взял тот бокал, и бокал в руках этого человека воспринимался уже как его собственный. Он подсыпал туда что-то, совершенно не таясь. Никто на это даже не обратил внимания.

— И все же риск слишком велик, — возразил Хейдок.

— Да, — согласилась мисс Марпл, — это игра ва-банк, но это вполне возможно. И наконец, — продолжала она, — есть еще третья возможность.

— Возможность первая — полный кретин, — сказал доктор. — Возможность вторая — игрок. А третья возможность?..

— Кто-то видел, что произошло, и намеренно держит язык за зубами.

Хейдок нахмурился.

— По какой причине? — спросил он. — Вы предполагаете шантаж? Если так…

— Если так, — подхватила мисс Марпл, — то это крайне опасная затея.

— Да уж. — Он с любопытством смотрел на благообразную старую даму с белой шерстяной кофтой на коленях. — И именно третью возможность вы считаете наиболее вероятной?

— Нет, — ответила мисс Марпл. — Я не столь категорична. Для этого у меня еще нет достаточных оснований. Если только, — осторожно добавила она, — не убьют еще кого-нибудь.

— Вы думаете, должны убить еще кого-то?

— Надеюсь, нет, — поспешно сказала мисс Марпл. — Хочу верить и молю бога, чтобы этого не произошло. Но ведь это случается так часто, доктор Хейдок. Вот в чем весь ужас и несчастье. Это случается так часто.

ГЛАВА 17

Элла повесила телефонную трубку, загадочно улыбнулась и вышла из телефонной будки. Она была довольна собой.

«Всемогущий Крэддок! — пробормотала она себе под нос. — Я в сто раз лучше могу делать его работу. Вариации на тему „Смывайся, тебя застукали!“»

С немалым удовольствием она представила себе муки, которые только что испытал человек на другом конце провода. Этот еле слышный угрожающий шепот в трубке: «Я все видела…»

Она беззвучно рассмеялась, и ее рот скривился в злорадной и жестокой усмешке. В этот момент за ней было бы интересно понаблюдать ученому-психологу. Всего несколько дней назад она впервые ощутила чувство власти, хотя вряд ли осознавала, насколько это пьянящее чувство овладело ею.

Она прошла мимо Восточной обители. Миссис Бэнтри, как всегда копавшаяся в саду, помахала ей.

«Чертова старуха», — подумала Элла. Уходя по аллее, она спиной чувствовала взгляд миссис Бэнтри. Ни с того ни с сего ей в голову пришла фраза: «Повадился кувшин по воду ходить…» Чепуха. Никто не смог бы заподозрить, что именно она шептала эти угрозы…

Элла чихнула.

«Черт бы побрал эту сенную лихорадку!» — воскликнула она.

Войдя в свой кабинет, она застала там Джейсона Радда, стоящего у окна.

Он резко обернулся.

— Не могу вас нигде найти.

— Мне надо было поговорить с садовником. Там… — Она вдруг осеклась, заметив выражение его лица. — Что случилось? — коротко спросила она.

Казалось, его глаза запали еще глубже. На клоунском лице не осталось и следа веселья. Это был человек в состоянии стресса. Она и раньше видела его в стрессовых ситуациях, но таким — никогда.

Она опять спросила:

— Что случилось?

Он протянул ей листок бумаги.

— Результаты анализа того кофе. Кофе, на который Марина пожаловалась и отказалась пить.

— Вы посылали его на анализ? — спросила она встревоженно. — Но вы ведь вылили его в раковину. Я же видела.

Его широкий рот расплылся в улыбке.

— Я довольно ловок на руку, Элла, — объяснил он. — Вы не знали? Да, я вылил большую часть, но оставил немного и отдал на анализ.

Она посмотрела на листок, который держала в руке.

— Мышьяк? — В ее голосе слышалось удивление.

— Да, мышьяк.

— Значит, Марина была права, сказав, что кофе горчит?

— В этом как раз она была не права. У мышьяка вообще нет вкуса. Но инстинкт ее не обманул.

— А мы-то думали, что у нее просто истерики!

— Конечно, истерики! А у кого бы их не было? Практически у ее ног замертво падает женщина. Одно за другим приходят письма с угрозами. Сегодня, надеюсь, ничего еще не пришло?

Элла отрицательно покачала головой.

— Кто их подбрасывает? Впрочем, это не так уж трудно: все окна открыты. Влезть может кто угодно.

— Вы считаете, надо запереться на все замки и засовы? Но ведь такая жара. И потом, у нас же есть человек, охраняющий дом.

— Да. И мне бы не хотелось пугать Марину еще больше. Все эти записки гроша ломаного не стоят. Но мышьяк, Элла, мышьяк — совсем другое дело…

— Здесь, в доме, за пищу можно не беспокоиться.

— Вы уверены, Элла? Уверены?

— Во всяком случае, это сразу заметят. Никто посторонний…

Он перебил ее:

— За деньги, Элла, люди пойдут на что угодно.

— Но не на убийство.

— Даже на это. Они могут и не понять, что совершают убийство. Слуги…

— В слугах я уверена.

— А взять Джузеппе. Вряд ли можно доверять Джузеппе. Если бы дело дошло до денег… Он работает у нас довольно долго, но…

— Стоит ли себя так мучить, Джейсон?

Он тяжело опустился в кресло, наклонился вперед, свесив длинные руки между коленями.

— Что же делать? — тихо и задумчиво проговорил он. — Господи, что же делать?

Элла молчала, наблюдая за ним.

— Она была счастлива здесь, — промолвил он.

Джейсон Радд разговаривал скорее с самим собой, чем с Эллой. Не мигая он смотрел на ковер под ногами. Если бы он поднял голову, его, вероятно, удивило бы выражение ее лица.

— Она была счастлива, — повторил он. — Она надеялась на счастье и была счастлива. Так она говорила в тот день, когда миссис… как ее?..

— Бэнтри?

— Да, когда миссис Бэнтри пришла на чашку чая. Она сказала, что здесь все так спокойно. Сказала, что наконец нашла место, где могла бы осесть, быть счастливой, чувствовать себя в безопасности. Бог мой, в безопасности!

— Жить счастливо до конца своих дней? — В голосе Эллы слышалась легкая ирония. — Похоже на сказку.

— Во всяком случае, она в это верила.

— Но не вы, — не унималась Элла. — Вы ведь никогда не верили, что так будет.

Джейсон Радд улыбнулся.

— Нет, конечно, но действительно думал, что на время — на год, на два — наступят тишина и покой. Она могла бы стать другим человеком, обрести уверенность в себе. Она ведь умеет быть счастливой. Когда она счастлива, она как ребенок. Сущий ребенок. И на тебе…

Элла заерзала на стуле.

— Случается всякое, — резко сказала она. — Такова жизнь. Надо принимать ее как есть. Кто-то из нас это умеет, кто-то нет. Она принадлежит к последним.

Она чихнула.

— У вас опять обострение?

— Да. Кстати, Джузеппе уехал в Лондон.

Джейсон слегка удивился.

— В Лондон? Зачем?

— Какие-то семейные неприятности. У него родственники в Сохо, и кто-то из них серьезно болен. Он спросил разрешение у Марины, и она разрешила, так что я дала ему выходной. Он вернется сегодня поздно вечером. Вы не возражаете?

— Нет, — ответил Джейсон. — Не возражаю…

Он встал и принялся расхаживать по комнате.

— Если бы я мог увезти ее… сейчас… немедленно.

— Начать все с нуля? Вы только подумайте…