Страница 39 из 83
Высыпались с вещами на платформу. И здесь столкнулись с первой проблемой. Не зная мадьярского языка, невозможно было разобраться, от какой платформы и когда отходит поезд на Белград. Наконец, кто–то обратил внимание на световые табло на платформах. Решили рассредоточиться у каждого из этих табло и дожидаться, когда появится объявление о нужном поезде.
Затем появилась вторая проблема.
— Серега, — подошли к нему девчонки, — туалет здесь платный, а денег у нас нет. Что делать?
Посовещались. Отправили на «дипломатические переговоры» со смотрителем туалета Ковалева, тезку и однокурсника Сергея, знавшего неплохо немецкий язык. Переговоры закончились успешно. Смотритель разрешил пользоваться привокзальным туалетом бесплатно, но так и не понял, что оказал любезность русским.
Третьей проблемой оказались билеты, которые были у Сергея. В них стояла цифра 1, которую сначала приняли за номер вагона. Но когда подошел поезд и толпа пассажиров, ринулась в вагоны, заметили, что «первых» вагонов несколько и запоздало поняли, что это номер класса. Поэтому, когда поднялись в один из таких вагонов, с трудом рассредоточились по свободным местам, которые были предназначены только для сидения. Так предстояло провести ночь. Пришлось располагаться на полу и на багажных металлических полках. Пограничники были очень удивлены, посреди ночи открывая затемненные купе.
К середине дня были в Белграде. Здесь никто не встречал. Простояв на пустынной платформе больше часа вместе с местными крестьянами, которые целыми семьями, похоже, расположились здесь надолго, решили звонить по телефонным номерам, которые были даны в Москве. Звонить отправился Виктор Смоляков как руководитель группы.
Дозвонились. Приехала совсем молоденькая девушка, которая на ломанном русском языке объяснила, что сегодня выходной день и в «аппарате» никого нет. О времени приезда группы их никто не предупредил.
Девушка посадила всех в поезд на Загреб. Это оказалась обычная электричка из нескольких вагонов, набитых битком самым разным простым людом с собаками, поросятами, курами. Естественно, немногим ребятам повезло с сидячими местами, остальные оставались в проходах. В тамбуре было невозможно повернуться от громоздящихся мешков, тут же спокойно стояла привязанная к ручке двери коза.
В Загреб прибыли поздно вечером. Здесь их уже встречали. Тут же отвезли в вполне приличную гостиницу. После того, как ребята разбросали свои вещи и привели себя в порядок, их пригласили в ресторан гостиницы. Столы были сдвинуты, и состоялось нечто вроде официального приема. Хозяева представились как местное руководство Союза молодых коммунистов. Их было трое, среди них одна девушка, прилично говорившая по–русски. Прежде всего, объяснили, что группу ждали значительно раньше, так как предполагалось, что ребята должны были быть направлены в международные студенческие отряды, строившие большую автомагистраль по призыву президента Тито. Но группа прибыла слишком поздно. Строительство дороги заканчивалось и скоро должно произойти ее торжественное открытие. Так, что делать теперь с группой, они не знали. Предложили пока отдыхать.
— Кажется, мы приперлись не во время и никому здесь не нужны, — заключил Виктор.
На следующий день осматривали Загреб, который оказался красивым современным городом. В центре, рядом с двухбашенным готическим собором (Хорватия — католическая страна) высился стеклянный небоскреб и были расположены современные здания торговых центров и офисов. На улицах обращали внимание на себя регулировщицы дорожного движения в элегантной форме и в белых перчатках. Но больше всего поразили попадавшиеся на пути группы оборванных малолеток, которые выпрашивали сигареты и деньги.
— Вот тебе и заграница! — воскликнул в досаде, оставшийся без сигарет, Ковалев.
Утром сообщили, что группа выезжает в Сплит.
— Это курортный город на берегу Адриатического моря, — объяснила переводчица Мария. — Там вы пробудете несколько дней до открытия автомагистрали. Я еду с вами.
До Сплита добрались вполне комфортно, в вагоне второго класса. В середине дня Мария пригласила в вагон–ресторан, где накормили вполне прилично.
В Сплите ребят разместили в пустующем, по случаю каникул, студенческом общежитии. Комнаты на четырех человек, с поднимавшимися к стене на день кроватями, простыми и удобными. На окнах, вместо стекол, жалюзи, затемнявшие комнату от яркого солнца. На две комнаты — туалет с душем. Но горячая вода отключена. Нагреть воду в общежитии было негде. Это затрудняло бритье и, прежде всего, стирку белья. Столовая закрыта.
На кормление определили в небольшой ресторанчик неподалеку. Хозяин был очень рад. Это был мужчина среднего возраста, среднего роста и средней комплекции. Вскоре он освоил несколько русских слов, хотя русских видел в своем ресторане впервые. Сразу же после первого завтрака, состоявшего из малюсенькой чашечки крепкого черного кофе и небольшой булочки, которую можно было намазать маслом или джемом, ребята поставили вопрос об увеличении рациона. Был достигнут компромисс: со следующего дня подавали яичницу из одного яйца и кофе разрешалось пить без ограничения. Обед был вполне приличный с мясом или рыбой, и обязательно на столе стоял литровый графинчик с сухим вином. Очень скоро ребята заметили, что хозяин заменял графинчик, как только его опорожняли. Это понравилось, и этим стали злоупотреблять. Два графинчика за обедом на четверых стало нормой. Хозяин не возражал.
Вечером можно было всегда зайти в «свой» ресторанчик и выпить чашечку кофе или рюмочку «сливовицы». По вечерам все ресторанчики и бары города были забиты людьми. Они превращались в особые клубы, где проводили время знакомые друг другу люди и бурно обсуждали волновавшие их проблемы. Особо популярной темой был, конечно, футбол. Во время значимых матчей люди выходили на улицы с огромными оплетенными бутылками сухого вина. Не обращая внимания на транспорт, рассаживались прямо на тротуары и вели бесконечные жаркие споры. Вскоре и ребята освоили этот местный обычай, который очень скрасил их по началу однообразную жизнь.
Сплит осмотрели в первые дни. Он оказался небольшим приморским городком, разбросанным на холмах вдоль узкой полосы побережья, чем–то напомнившим Сергею Ялту. Это был старинный город, ведущий свою родословную еще с римских времен. Поразительно было ходить по булыжным мостовым, построенным римскими рабами, и видеть старинные крепостные, сегодня обитаемые, постройки первых веков нашей эры, на окнах которых на веревках сушилось семейное белье. Двух–трехэтажные современные дома стояли рядом с дворцами XVIII–XIX веков. В центре города, недалеко от «рыбного» рынка в средневековом стиле, высился большой Кафедральный собор. Улочки городка между высокими глухими стенами зданий были настолько узкими, что на них постоянно сохранялась прохлада и тень.
В один из первых же дней Сергей неосторожно вышел из такой затемненной улочки на открытую площадь, и сильное солнце буквально ударило по глазам. Его пронзила резкая боль, и он ослеп. Ребята проводили его в общежитие и там закрыли в темной комнате. Зрение к нему стало возвращаться постепенно только на следующий день. Все ребята сразу же приобрели самые дешевые защитные очки.
Набережная, украшенная пальмами и цветовыми газонами тянулась от холма Марьян, где находился городской парк, и завершалась морским пассажирским портом. Вся бухта, которую ограждали небольшие острова, была забита десятками яхт и катеров. Это был город моряков и рыбаков.
Вскоре выяснилось, что все пляжи в городе — платные, а подходы к морю — частные, то есть, огорожены с предупреждающей надписью «private». Пришлось проявить хитрость. Было замечено, что охранник пляжа, который находился недалеко от общежития, приходил на работу и уходил в строго определенное время. Ребята стали приходить на пляж либо до него, либо после него. Перелезали через забор и нагло располагались на досках пляжного помоста (здесь никто не входит в воду прямо с берега). Сторож вскоре заметил эту уловку и перестал закрывать калитку на ночь. Так что, уходя утром, или приходя вечером, ребята вежливо с ним здоровались и иногда обменивались сигаретами.