Страница 5 из 42
«Я чрезвычайно опасался плохой погоды, — писал Джеремия в своем дневнике, — поскольку одновременно с прохождением Венеры предстояло также совмещение Солнца с Меркурием и Юпитером (словно и эти планеты прибыли полюбоваться на небывалое зрелище), а такое совмещение всегда сулит дурную погоду... Когда наступило время наблюдения, я удалился в свои апартаменты, закрыл окна, дабы избежать лишнего света, и направил свой телескоп на Солнце таким манером, чтобы его диск полностью входил в круглое отверстие, которое я загодя вырезал в листе черной бумаги... Около 15 минут после трех пополудни, когда мне вновь представилась возможность отдаться наблюдениям, облака, словно по Божественному соизволению, полностью разошлись, и я увидел черное пятно, совершенно круглой формы и необыкновенной величины, которое полностью вошло слева в солнечный диск».
Возможно, проживи Хоррокс подольше, он сообразил бы, как использовать свои данные для измерения расстояния от Земли до Солнца, потому что, по отзывам современников, он был талантливым математиком. Судьба, однако, распорядилась иначе — Джеремия Хоррокс умер всего год спустя, а еще через год умер и его друг Грабтри, второй из этой пары первых наблюдателей прохождения Венеры. В силу этого заслуга упомянутого расчета досталась замечательному английскому астроному Эдмунду Галлею. Сэр Галлей, в отличие от мистера Хоррокса, прожил долгую жизнь — он умер в 1742 году в возрасте 86 лет, успев к этому времени прославиться составлением первого каталога звезд Южного неба, доказательством периодичности комет, предсказанием даты возврата знаменитой кометы 1678 года, впоследствии получившей его имя, а также изучением земного магнетизма. Среди всех этих славных дел он нашел также время рассчитать формулу, позволявшую определить расстояние от Земли до Солнца с помощью измерения того срока, за который Венера проходит через солнечный диск.
Расчет этот был осложнен тем обстоятельством, что плоскость орбиты Венеры слегка наклонена к плоскости земной орбиты, так называемой эклиптике, и потому для наблюдения прохождений Венеры необходимо, чтобы эта планета находилась точно между Землей и Солнцем и в то же время проходила ту точку, где плоскость ее орбиты пересекает эклиптику. Эти два требования приводят, во- первых, к чрезвычайной редкости таких совпадений (а также к их повторению через 8 лет), а во-вторых — к уравнению с двумя неизвестными для связи астрономической единицы с указанной длительностью прохождения. Галлей, однако, показал, что, измерив длительность прохождения из двух разных точек на Земле, можно записать два таких уравнения, и тогда одну неизвестную величину удается исключить, получив искомое расстояние. В своем открытом письме к астрономам, опубликованном в том же 1716 году, он призвал коллег воспользоваться ближайшим следующим прохождением Венеры для проведения таких наблюдений из самых разных мест, что позволит исключить неблагоприятные погодные условия и прочие неожиданности.
Эти следующие прохождения состоялись через 19 и 27 лет после смерти Галлея, в 1761 — 1769 годах, и такого бурного восьмилетия астрономическая наука не знавала ни до, ни много лет после этого. Десятки научных экспедиций были отправлены в самые разные точки земного шара. Наблюдения проходили одновременно в 120 разных местах. Ломоносов следил за Венерой в Санкт-Петербурге, Месье в Париже, Д’Отерош в Калифорнии, Бейли на Нордкапе, Мор в Батавии, Исленьев в Якутске, Мэзон и Диксон — на мысе Доброй Надежды (кстати, история двух этих англичан легла в основу одноименного романа Томаса Пинчона). Предусмотрительность Галлея оказалась не напрасной. Некоторые экспедиции постигла печальная судьба. Несколько астрономов погибли в одной из перестрелок Семилетней войны. Другие умерли от эпидемий или попали в плен. Кто-то вернулся домой после 12-летнего отсутствия, чтобы узнать, что родственники продали все его имущество, полагая, что он давно погиб. Более всех не повезло Ле Жентилю, который направился в Пондишери, но застрял по пути и опоздал к прохождению. Французский астроном решил остаться на месте еще 8 лет, чтобы все-таки провести наблюдения при втором прохождении пары, но 3 июня 1769 года все небо над Пондишери застлали плотные тяжелые тучи, и Ле Жентиль так ничего и не увидел. А самое приятное путешествие выпало на долю знаменитого капитана Кука, который вместе с астрономами Солландером и Грином направился для наблюдений на остров Таити. «День выпал прекрасный, в небе ни облачка, — записал Кук в своем путевом дневнике, — а после наблюдений мы были приняты королем острова, и после заката к нам в палатку пришли три миловидные туземные девицы, которые завели с нами непринужденный разговор и без долгих уговоров согласились переночевать в той же палатке, тем самым выказав такое к нам доверие, равного которому я нигде более не встречал, учитывая столь краткое наше знакомство».
Были получены и более серьезные результаты. Ломоносов и некоторые другие ученые сумели во время прохождения заметить тонкий ореол вокруг черного пятна Венеры и тем самым установить наличие на ней атмосферы. А главное — из всех полученных данных удалось с помошью формулы Галлея впервые получить надежную оценку расстояния от Земли до Солнца, которое оказалось равным примерно 152 миллионам километров. Эта оценка продержалась до следующей пары прохождений 1874 — 1882 годов, когда Ньюкомб уточнил ее до 149 миллионов километров. И лишь более 100 лет спустя сотрудники НАСА, пользуясь радарными методами, получили самое точное на данный момент значение астрономической единицы — 149547836 километров.
Венера отыграла наконец свою замечательную роль в истории науки, и теперь, освободившись от прагматических нужд, люди могут наблюдать ее прохождение через диск Солнца с чисто эстетическими целями, к чему мы и призываем наших читателей. Напомним, что это прохождение произойдет 8 июня и будет видно почти повсюду на Земле, а для тех, кто опоздает или почему-либо не сможет увидеть это событие, будет организован повторный показ — ровно через 8 лет при любой погоде. Приятного вам транзита.
Григорий Зеленко
ГЛАВНАЯ ТЕМА
Война. Кануны
Книга «Красная Армия в июне 1941 года», основательный разбор которой публикуется ниже, вдруг оживил одно воспоминание давних лет.
Тротуары на улице Горького забиты народом. Вдоль них — шеренги милиционеров. А по самой улице растянулись четкие ряды боевых машин и артиллерии. Мне, мальчишке, удалось поднырнуть под руку милиционера и одним броском достичь броневика — их колонна стояла как раз напротив нас. Следом, уговорив милиционера, прошла и моя тетушка. Как зачарованный стоял я возле тяжелой и грозной броневой машины. Ее экипаж — в танкистских шлемах и комбинезонах выстроился у капота машины. И тут я увидел цепочку выщерблин на броневой стене машины. Ровная строчка шла наискось возле дверцы. Кто-то из экипажа, увидев меня, сказал: «попробуй, потрогай пальцами». — «А это что?» — спросил я, дотрагиваясь до выбоин. — «Это финны. Финский пулемет» — ответил тот. Чем-то взрослым, суровым и тревожным дохнуло на меня.
Мы с тетушкой вернулись на тротуар, а вскоре вся улица Горького пришла в движение: на Манежную, а вслед за ней на Красную площадь пошли грузовики с мотопехотой, танки, «наши» броневики. Беспредельная сила и мощь была в их слитном движении.
Так все это виделось тогда.
Но вот минул год, наступило трагическое лето 1941-го. И оказалось, что гитлеровский вермахт наступает, а наша мощная армия отступает.
И вот уже много лет меня не оставляет мысль: а какой на самом деле была Красная армия к началу войны? Долгие десятилетия нам лгали, закрывая и засекречивая подлинные данные о ней. Потом в военных мемуарах стали просачиваться свидетельства об отдельных частностях.