Страница 10 из 42
В книге кратко рассказывается, как в процессе подготовки к войне формировались те или иные соединения Красной армии. Оригинальной представляется предложенная в книге методика оценки сравнительной боеспособности советских и немецких войск. Максимальная оценка — три "плюса", минимальная — два "минуса".
В этой системе обозначений получается, что по опыту планирования и проведения операций вермахт превосходил Красную армию в высшем командном звене вдвое, а в среднем и младшем звене — втрое. Уровень оперативно-стратегической и тактической подготовки сторон авторы признают равным в высшем звене, зато в среднем и младшем звене превосходство в два и три раза было на стороне вермахта.
В качестве танков советское превосходство считается двукратным по средним и легким танкам и абсолютным по тяжелым (таких танков у немцев просто не было). Замечу, что, наверное, по средним танкам советский перевес надо оценить большей величиной, поскольку в начале войны у немцев не было танков, способных противостоять Т-34. Зато по качеству подготовки танкистов и уровню ремонта, эвакуации и техобслуживания танков немцы превосходили нас втрое. Самое интересное, что такое же соотношение в качестве подготовки танкистов и организации технических служб сохранилось до конца войны, тогда как разрыв в качестве боевой техники сошел на нет, и превосходство здесь с появлением "тигров" и "пантер" даже оказалось на немецкой стороне.
Парад на Красной площади
Боевую подготовку советской пехоты авторы оценивают вдвое ниже немецкой.
По оценке авторов, как в качестве артиллерии, так и в подготовке артиллеристов РККА имела превосходство в два-три раза. В этом позволительно усомниться. Во-первых, у немцев были лучше прицелы, благодаря цейсовской оптике. Во-вторых, учитывая большую функциональную грамотность немецких солдат, они никак не могли уступать по уровню подготовки красноармейцам в таком требуюшем технических навыков роде войск, как артиллерия. Скорее, здесь стоит говорить о равенстве как техники, так и подготовки личного состава, что само по себе было достижением для РККА. Недаром немецкие мемуаристы подчеркивают, что русские были особенно сильны в артиллерии.
В авиации же люфтваффе по качеству подготовки летчиков, аэродромному обслуживанию и организационной структуре превосходили советские ВВС втрое. А вот германское ПВО, как подчеркивается в книге, превосходило советское по всем параметрам.
В книге дана впечатляющая картина развертывания советских вооруженных сил накануне и в первые месяцы войны. При этом отмечается: "В первые недели за счет внутренних округов было мобилизовано около 10 млн человек при общей потребности армии 4 887 тыс. человек". Пока военкомы ломали головы, что делать с пятью миллионами "избыточных" призывников, 11 августа 1941 года было принято решение призвать еще 6,8 млн человек 1895-1904 гг. рождения. В результате оснащать новые формирования все равно было нечем, так как 52 процента складов было потеряно уже к 10 июля. По этой причине, как подчеркивают авторы книги, "формирование большинства соединений и частей затянулось на многие месяцы, часть из них отправлялась на фронт не обеспеченная не только вооружением и материальной частью, но и продовольствием, вещевым, санитарным, ветеринарным и другим имуществом". Так погоня за количеством в ущерб качеству лишь увеличивала бессмысленные жертвы.
Стройной системы подготовки командного состава низшего и среднего звена, особенно специальных родов и видов вооруженных сил, у нас не было всю войну. Особенно болезненно сказались здесь репрессии 30-х годов, в результате которых был уничтожен слой мало- мальски опытных офицеров и генералов, которые могли бы передать свой опыт молодым.
Среди причин неудачного для Красной армии начала войны авторы выделяют:
— ошибки руководства в оценках сроков и перспектив вступления страны во Вторую мировую войну, а также в планировании и стратегическом развертывании, приведшие к запаздыванию сосредоточения войск и приведения их в боевую готовность, перевооружения на новые образцы техники;
— неудачную дислокацию войск, создание группировок, сильных в центре и слабых на флангах, неготовность войск к оборонительным действиям; расчет на молниеносный разгром вторгшегося противника без учета возможностей своих войск, оборону по линии госграницы без создания инженерного оборудования в глубине;
— неправильно избранную систему одновременной реорганизации большинства соединений, что привело к их небоеспособности;
— недооценку значения вспомогательных родов войск и служб;
— непоследовательную, непродуманную и порой просто преступную политику в отношении военных кадров;
— ошибки в оценке опыта действий своих и чужих войск в ходе прошедших кампаний;
— ошибки в политической работе по определению понятий "союзников" и "врагов" в будущей войне;
— отсутствие единого мобилизационного плана работы оборонной промышленности и размещение ее преимущественно в европейской части страны.
Замечу, что многие из этих ошибок могут считаться таковыми только в том случае, если предполагать, будто Сталин предполагал придерживаться оборонительного образа действий. Если же он готовил наступление, то многие из этих ошибок на самом деле ошибками счесть нельзя. Ясно, что в этом случае и группировка войск должна была быть наступательной, а строительство инженерных сооружений в глубине собственной территории представлялось ненужной роскошью. И если расчет был на скорую победу Красной армии, то размещение военной промышленности в Европейской части СССР ничем грозить не могло. Ведь ни Сталин, ни Тимошенко, ни Жуков и в страшном сне не могли вообразить, что немцы дойдут до Ленинграда, Москвы и Сталинграда.
Как подчеркивают авторы книги, "резкое увеличение числа новых воинских формирований требовало и соответствующего обеспечения, что повлекло быструю, порой коренную перестройку всей работы промышленности. При такой работе не обошлось без ошибок". Как признается в книге, ни в канун войны, ни в ходе ее "не удалось наладить производство в достаточном количестве средств связи, высокооктановых сортов бензина, магистральных паровозов, тепловозов, электровозов, вагонов, рельсов, постоянно ощущалась нехватка пороха, алюминия, меди и ряда других материалов. Существенную помощь армии и промышленности страны оказали в последующем поставки по ленд-лизу, которые практически покрывали их потребность в этой технике и материалах".
Устаревшие тонки ВТ (вверху) и Т-26 (внизу) к началу войны составляли основную массу танкового парка РККА
Пожалуй, главной ошибкой было то, что, всемерно наращивая выпуск новейших вооружений и боевой техники, советские руководители и генералы не озаботились соответствующим наращиванием гражданской продукции, необходимой для обслуживания вооруженных сил: бензина, транспортных средств, радиостанций и иных средств связи. А ведь ради этого стоило бы немного притормозить выпуск самолетов и танков.
Также и при строительстве собственно вооруженных сил, впечатляющая картина которого приведена в книге, наблюдалась гигантомания, погоня за большими цифрами самолетов и танков без учета реальных возможностей освоить в короткий срок новую технику и обеспечить ее всем необходимым. Как отмечают авторы книги, если в западных приграничных округах остро не хватало пилотов, то во внутренних и восточных округах многие летчики остались безлошадными. Красной армии прежде всего не хватало организованности и порядка.
Казалось бы, в таком состоянии нечего было и думать о нападении на Германию. Однако на самом деле эти органические пороки были присущи советским вооруженным силам всегда, в том числе и в победном 45-м. К тому же Сталин, да и многие другие руководители Красной армии не сознавали всей серьезности присущих ей недостатков и считали, что она может успешно воевать. В конце концов, кроме неудач начального периода финской войны был еще успешный, как считали Сталин и Тимошенко, прорыв линии Маннергейма, а также успех на Халхин-Голе. В то же время, как подчеркивают авторы, парадокс стратегического развертывания заключался в том, что на Западе, где ожидалось столкновение с Германией, почти не было войск, имевших опыт боевых действий в Монголии.