Страница 2 из 15
— Они бы действовали по-другому. — Маг скривился. — Это дамы, они не терпят насилия. Яд в бокал вина или змея в постель — это да. Но бандиты, отребье с улиц?
— Предубеждения! — Агриппа застыл рядом с мусором; я видел подметки его сапог, добротные, из буйволовой кожи, и каблуки с подковками. Дорогая обувь, такие сапоги под полсотни золотых стоят. — Времена меняются, мастер, традиции и привычки тоже меняются, это необходимо признать и принять. Замечу: магистресса Эвангелин поняла это еще пару лет назад и запросто могла сработать на парадоксе. Магистресса Эвангелин — сильный противник. И вас она ненавидит так, как никто другой.
— Может, поднять его из мертвых? — Маг глянул на тело Толстого Го. — Да порасспросить?
— Это запрещенный ритуал, — отозвался Агриппа. — Впрочем, вам закон не писан, я к этому давно привык. Но прошу учесть, что мы в городе, причем густонаселенном. Тут наверняка квартирует представительство ордена Истины, а то и полноценная миссия. Охота вам потом с черными братьями объясняться?
Прав этот Агриппа — миссия ордена Истины у нас в городе Раймилле полноценная, со старшим отцом, тремя отцами-наставителями, двумя десятками братьев-ищеек и дюжиной братьев-экзекуторов. Столица королевства как-никак, это обязывает. Я-то не раз у них в здании бывал, они каждую неделю устраивают бесплатный обед для неимущих, напоминая: «Орден для народа, а не народ для ордена». Формализм у них в крови, что не слишком удивительно, особенно если знать их историю. Я эту самую историю знал, во время бесплатных обедов кто-нибудь из отцов-наставителей непременно ее рассказывал, чтобы люди осознавали, у кого они в гостях. Да и про магов от них же я слышал немало.
Орден Истины появился лет триста назад, в те времена, которые позже назвали Веком смуты или Веком перемен и которые изменили лицо всего нашего мира, носящего название Рагеллон, от Ледяных островов на севере до Южного океана. Еще Рагеллон иногда называли мудреным словом «континент», я даже не знаю почему. Но слово красивое.
Так вот, триста лет назад по какой-то причине почти одновременно, всего-то за год-два, испустили дух представители почти всех родовитых фамилий Рагеллона, включая королевские, причем мор косил их под корень, до пятого колена. Вряд ли это было случайно, но никто так и не докопался до истинной причины. Да и не слишком-то расследовали — не до того всем было. Пустых престолов оказалось много, а претендентов на них — еще больше. И у каждого из претендентов, даже самого убогого, нашлись последователи, которые всячески пытались посадить своего принципала повыше. Плюс под шумок особо лихие авантюристы, не мудрствуя лукаво, начали перекраивать давно размежеванные границы королевств.
В результате мир захлестнула война. Все резали всех, в ход шли любые методы и средства, люди просто осатанели от насилия и крови.
Неудивительно, что скоро сталь перестала быть единственным способом упрочить свои позиции, к ней на помощь пришла магия. Причем конечно же черная, ибо белое чародейство не для войны.
Кто из сильных мира сего первым разрешил снова отправлять древние ритуалы магии ночи и смерти, неизвестно, но вслед за ним, наплевав на Круг магов, все королевства позволили практиковать запрещенное колдовство открыто, не боясь наказания. А может, и никто не разрешал, может, чернокнижники сами решили вернуть себе свои права.
Зашевелилась земля на кладбищах, и оттуда полезли мертвые, чтобы терзать живых. На старых капищах вновь установили деревянных идолов, и их рты были густо измазаны свежей кровью. В ущельях Холодных гор заклубился фиолетовый туман, вдохнув который, человек забывал все, что знал. На дверях деревенских домов, как в старые времена, появились венки из терновника, который, по поверьям, отводит злой взгляд и черные души.
Безвластие породило насилие, насилие призвало зло, а злу всегда плевать на все и всех, у него свои цели.
Черные маги, колдуны, ведьмы — все те, о которых люди давно забыли, оказывается, вовсе никуда не сгинули. Они просто где-то отсиживались все это время и ждали своего часа. И дождались.
Уже очень скоро те, кто дал им свободу, пожалели об этом. Ученики Тьмы не собирались никому отвоевывать престолы, их интересовала только собственная судьба и вся та власть над людьми, до которой они могли дотянуться. Нет, они могли посадить на трон удобного для них человека, но при условии, что он будет играть по их правилам и им на пользу. Личные интересы новоявленный правитель должен был держать при себе, являясь, по сути, не более чем марионеткой в чужих руках.
Дальше все было просто. Слуги Зла опять допустили ошибку, которая стоила многим из них жизни. Просто они никогда не умели объединяться, в отличие от своих коллег, практикующих магию света и жизни.
Отдельно стоит заметить, что маги разных конфессий и школ никогда друг с другом без нужды не воевали. Они превосходно уживались, ведь делить им было нечего, да и методы у них разные. Правда, если дело доходило до личных интересов, вроде власти или денег, могло произойти все что угодно. Впрочем, подобным грешат все — и маги и обычные люди. И еще спорный вопрос, кто больше.
Впрочем, светлые маги в тот раз тоже опростоволосились. Точнее, опоздали. Они тогда прекрасно поняли, к чему идет дело, и терпеливо ждали, когда люди неодаренные явятся к ним с поклоном и просьбой о помощи. Конклав магов Света даже подготовил список требований — плату за свою помощь.
Но вот только эта самая помощь обычным людям не понадобилась. Впервые в истории Рагеллона они сами решили проблему, связанную с магией.
Все началось в самом большом городе континента, в столице королевства Айронт — Миклайте. И, как это водится, причиной схода огромной лавины оказался маленький камешек.
Капитан королевской гвардии Диорд, вернувшись домой, застал жену в слезах и очень быстро выяснил, что послужило тому причиной. Оказывается, их шестилетнюю дочь час назад без каких-либо объяснений забрал черный маг из ордена «Кубок Ночи», того самого, адепты которого два года назад возвели на престол короля и после этого творили в Айронте все, что им заблагорассудится.
Диорд кинулся к зданию ордена, но было поздно — его малышку уже принесли в жертву во время какого-то жуткого ритуала. Все, что от нее осталось, — платьишко да отрезанная под корень косичка светло-русых волос. Их, словно в издевку, отдали почерневшему от горя капитану два молодых и очень наглых послушника ордена.
Лучше бы они этого не делали.
Капитан не стал топить горе в вине, не стал винить во всем жену, не углядевшую за дочерью, и бить себя кулаками в грудь. Нет. Он пошел к своим воинам и спросил у них:
— Братья, как долго эти проклятые чародеи будут терзать нас?
Он сказал еще много чего. Сначала — гвардейцам, а после — и горожанам, которые внимательно его выслушали. И вечером люди, ведомые капитаном, разнесли по кирпичику башню, где обитал «Кубок Ночи», и сожгли ко всем демонам ее обитателей.
И — что примечательно — никто из горожан при этом не умер. И проклятие ни на чью голову не упало. Маги просто с воплями передохли на шестах в пламени — и все.
Такие вести разносятся быстро, а люди, уставшие от страха, легко усваивают то, что им выгодно.
Костры зачадили везде — в больших городах и маленьких деревнях, в горных селениях и лесных поселках. Народ начал так лихо уничтожать магов, что даже не слишком разбирался, черные они или светлые? Чародей? Пожалуйте на костер!
При этом как-то сами собой прекратились междоусобные войны, кое-кто даже поговаривал о том, что именно маги их и раздували. Не исключено, что так оно и было на самом деле.
В какой-то момент дошло до того, что чуть ли не впервые с начала времен маги всех конфессий собрались на один общий совет. Какие там дрязги и старые обиды, когда вероятность полного истребления чародеев.
На этот совет были призваны и повелители людей, те самые, которые буквально недавно у магов с ладони ели. Причем держались они теперь более чем уверенно.