Ушедший

— Внимание: как только падаван исчезнет с пути, начинайте прорыв, — приказал Лорд, не поясняя, как мальчик исчезнет, лишь сделал шаг из укрытия, вскидывая правую руку.

Это было сложно.

Но возможно.

Сконцентрироваться на малом расстоянии между мелким и имперцами, сжать все нити Великой Силы и мощным толчком перенаправить их в сторону врага. Ударная волна, созданная из ниоткуда, откинула первый ряд стреляющих.

Люк, пользуясь моментом, попытался развернуться для смертоносного комбо… Вторая волна Силы ударила ему в лицо, откидывая на спину, а потом невидимое лассо туго сжалось вокруг тела и поволокло назад. Люк выключил меч, пытаясь развернуться всем корпусом, чтобы в последний момент ударить, активировав оружие. Но он не успел. Правую руку жёстко заломили, выкручивая меч из кисти. Его самого скрутили как игрушку, ударяя лицом вниз, выворачивая руки, и тяжёлым коленом пригвоздили к земле.

— Не дёргайся, — холодно приказал Лорд, и Люк зажмурился от боли. Затем расслабился, чтобы через пару секунд, когда мужчина потеряет бдительность, рывком попытаться вывернуться из захвата.

Не получилось.

— Не мешай! — рыкнул Ушедший, сильнее прижимая колено. Всё тело скрутило болью, он подавил жалобный стон.

Ну всё… ему капец! Сейчас его точно убьют.

Лорд бесцеремонно его поднял и поволок куда-то. Лоб и щёки больно загудели, из носа потекла кровь.

— Пустите! — завопил падаван от бессилия. — Я ничего плохого не сделал! Я хотел помочь!

— Помолчи, — уже спокойно попросил главком, отдавая приказы по рации.

Люк притих, понимая, что убивать его пока не собираются, и вырываться бесполезно… Захотелось почесать лицо, а ещё жутко болела кисть, локоть и рёбра… на глаза выступили слёзы. Меч… надо вернуть свой меч. Мальчишка пытался оглядеться, но Лорд неудобно перехватил его под ремень и нёс на правой руке, как сумку без ручек.

«Меч – это твоя жизнь!» – всегда твердил учитель, и он должен вернуть себе оружие. Люк шмыгнул носом, облизнул разбитую губу. Солёный привкус во рту раздражал его. Он не любил вкус крови. Он ещё раз шмыгнул, пытаясь вытереть нос. Ему нужен меч. Но искать его в такой позе было очень неудобно. Он его выбросил или себе забрал? Обидно… Мальчик шмыгнул носом. У него почти получилось, ещё один рывок… ещё чуть-чуть и он бы добрался до генератора и всё сделал бы… Лорд зашёл в защитное поле и швырнул его в сторону. Люк упал, приложился на ушибленную руку, не удержав стон боли.

— Люк? Мальчик мой! — тут же подлетела к нему женщина, в которой он признал королеву Альдераана. — Ты цел? Как ты?

Падаван попытался встать. Он будущий джедай. Он не может распускать нюни ни перед кем.

— Я в порядке, ваше величество, — произнёс Люк, высматривая Лорда среди солдат в белых доспехах. — Не стоит беспокоиться, — и неудачно шмыгнул носом, потерев лицо рукой. Стало ещё хуже.

— Ты не ранен? — королева помогла ему сесть, хотя он и сам бы справился, и тут же достала из потайных карманов платок и стала вытирать кровь с лица. — Я сейчас найду аптечку… — женщина прижала его к себе и, чмокнув в макушку, резко встала.

Люк выпрямился, прижимая к себе ушибленную руку и высматривая Лорда. На поясе Ушедшего, рядом с его мечом, мальчик увидел свой серебряный цилиндр. Вот он!

— Люк, не надо, — остановила его королева, подходя к нему, и положила руку на плечо. — Потом.

Он посмотрел на женщину, потом снова на свой меч. Рядом с защитным полем приземлялась канонерка, и королева, приобняв его, повела к ней. Лорд с его мечом пропал из виду.

Люк снова шмыгнул и зажмурился, от чего кожа на лице натянулась и засаднила ещё сильней. В канонерке стоял учитель. Учитель был недоволен.

— Где Лея? — тут же спросила королева, запрыгивая в транспортник.

— В безопасности!

— Люк побудет со мной! — утвердительно заявила Органа и, не отпуская мальчика, повела вглубь канонерки. Он всегда чувствовал какое-то особое отношение к себе от королевы. Она была к нему очень внимательна и заботлива, проявляла интерес и одаривала похвалами, когда они были на Альдераане. Учитель говорил, что королева так относится к нему потому, что они с принцессой примерно одного возраста, а женщинам свойственно заботиться о детях. Но Люк не замечал такого тепла от других женщин. Хотя они странные существа. Но сейчас ему показалась, что королева бы его не отпустила, если бы он кинулся к наставнику. Это было странно. Учитель что-то хотел сказать, но из ниоткуда появился Лорд и отвлёк наставника.

Люк сжался в углу, не зная, что и думать. Королева тут же кинулась искать аптечку, Лорд о чём-то разговаривал с сердитым учителем, периодически проглядывая на него. Мальчик ничего не мог разобрать из-за шума двигателей. Плечо болело, нос разбит, во рту вкус крови, он провалил миссию, разозлил Лорда Ушедшего, испугал королеву, расстроил учителя и потерял меч. Меч… который мирно висел рядом с длинной рукоятью меча Главнокомандующего, как трофейный.

Королева поднесла мокрую тряпочку к лицу, со знакомым привкусом бакты, больно защипало.

— Потерпи чуть-чуть, сейчас станет легче… — очень ласково и нежно произнесла королева. Она так же крутила головой, оглядываясь на наставника и Лорда. Тонкие руки женщины были холодными и их потряхивало. Её переполняли какие-то странные эмоции. Эти эмоции тяжёлым покрывалом накрывали и его. Хотелось кричать, смеяться и реветь одновременно, было беспокойно и спокойно, хотелось прижаться к женщине и никогда её не отпускать, и было страшно, что нет…

«Это эмпатия, — объяснял учитель. — Чувствовать то, что чувствуют другие. Только нельзя позволять ни своим, ни чужим эмоциям брать верх над собой».

Он зажмурился, закрываясь от этого, и опять обратил внимание на свой меч… который Лорд взял в руку и передал учителю. Наставник что-то ответил и повесил меч рядом со своим.

— Где Лея? — крикнула королева, обращаясь к мужчинам, так, что падаван вздрогнул. Мужчины повернулись к ним, им тоже не понравились нотки в женском голосе. Холодный Лорд скользнул по ним взглядом и отвернулся. Королеве это не понравилось, и Люк зажмурился, пригибая голову, как от взрыва, чувствуя, что королеву сейчас порвёт от чувств. Но женщина увидела, что Лорд с кем-то говорит по рации, и:

— Она на «Прорицателе».

Ком встал в горле. Он попытался его сглотнуть. Не получилось. Слёзы на глазах уже высохли, надо только чаще моргать, чтобы смачивать глазное яблоко. Глубокий вдох, затем выдох. Лучше совсем закрыть глаза и положить голову на край кровати. Она уже приходит в себя. Она цела, но… ему нужно будет ей всё рассказать. Ему надо… он должен сказать ей это… он крепче сжал её ладонь. Это он виноват в случившемся, это он их не уберёг. Но… как она там оказалась? Как такое могло случиться? Как? Он не знал, и от этого становилось трудно дышать. Но главное: она жива. Они вместе. Они справятся с этим. Надо только самому успокоиться, чтобы успокоить её. Прекрасного Ангела, такого бледного, лежавшего на больничной кровати. Самое страшное уже позади.

Позади?

Их сына нет.

Он умер.

Его нет.

Это было трудно принять. Ещё труднее, чем понять, что он опять опоздал. Он не спас его. Он может сколько угодно убеждать себя, что главное – это она…

Она.

Она его жизнь.

И они со всем справятся.

Её тонкие пальцы зашевелились, осторожно гладя по шершавой коже его руки.

— Родная моя? Как ты себя чувствуешь?

Она подняла глаза и во взгляде её была растерянность и пустота. Она уже знала. Уже…

— Никак.

— Прости, — он растерялся, испугался. Взял её руку и стал покрывать поцелуями. — Прости меня… я не знал… я не успел…

— Не надо, — прошептала она, пытаясь убрать руку, смотря в потолок.

Он замолчал. Все эмоции внутри прорвали плотину, затопляя всё его нутро, и остался лишь последний рубеж – он не мог себе позволить этого.

— Мы справимся, — его голос дрогнул.