Бесчестье

— Разумеется, это дело рук Корво, — пожал плечами Томас. — Он отомстил всем, причастным к гибели его любимой женщины, и я говорю это, потому что знаю наверняка. Но вы, кажется, хотели спросить меня о другом?

Фарли Кук сжал губы.

— Сейчас, во времена хаоса и заговоров, первым заданием Аббатства, Корпуса Стражи и нашего Департамента является обеспечение безопасности правящей верхушки. Без нее все окончательно погрузится в кровь и смерть, а этого допустить нельзя. В ближайшие дни Лорд-регент Хэвлок, Верховный смотритель Мартин и леди Эмили Колдуин намереваются осмотреть маяк на остров Кингспарроу, и есть информация о возможной угрозе их жизням и здоровью. Заинтересованные службы хотели бы разработать меры противодействия неизвестному злоумышленнику… впрочем, уже известному… а для этого им нужно представлять его возможности.

— Я не против, попробую помочь, — обронил Томас. Инспектор разложил перед ним исчерканные листы.

— Это работы наших художников, отобразивших места преступления и прилегающие к ним районы, начиная с дела Кэмпбелла и далее по порядку. Подписи сделаны мной, на случай, если что-то будет не совсем понятно.

— Да нет, все ясно, — сказал Томас. Лицо его было спокойно, но глаза на миг недобро прищурились. — Все ясно, как день.

***</p>

<p>

Глава 6.</p>

<p>

Молодой сержант едва удерживался, чтобы не сблевать.

— Они пришли со стороны Клэверинга, господин инспектор, — сообщил он сдавленным голосом, бегая глазами и часто сглатывая. — Так мы думаем. Человека три, может, четыре. Отлично подготовленные, вооруженные до зубов. И еще… словом, тут не обошлось без вмешательства сами знаете кого.

— Поясните, сержант. — Фарли Кук широко шагал по бульвару, и хотя лицо его надежно скрывал тканевый респиратор, запах определенно чувствовался. Кровь, холодный металл и… конечно, сладковатая, тошнотворная вонь разложения.

— Здесь, господин инспектор, надобно будет видеть, — сообщил сержант. — Благо мы уже и пришли. Вот, поглядите.

Они стояли у самого входа на площадь — впереди уже маячил мрачный бородатый бюст Бенджамина Холджера, у основания которого был позорный столб, где Смотрители заковывали в наручники своих еретиков.

— Тут… был Смотритель Джаспер, — запнулся сержант. — Едва определили.

Инспектор понимал, почему. Тело Смотрителя было рассечено пополам чудовищной силы замахом, а голова отсутствовала вовсе. Инспектор почти равнодушно нагнулся к трупу, осмотрел линии срезов, пригляделся к темной, расшитой серебром форме, уделив особое внимание воротнику, с внезапной надеждой обернулся на протыкающую вечернее небо лысину Холджера — но тут же снова поскучнел.

— Кто был в кандалах?

— Тиг Мартин, Смотритель-отступник. Кандалы явно открыты третьим лицом, видите — рычаг поднят.

Инспектор видел.

— Голову нашли? — Сержант мелко закивал.

На три трупа посреди улицы, в паре десятков метров от первого тела, Кук уже покосился флегматично, как на бессловесный предмет интерьера. Или, скажем, на крысу посреди комнаты. Неприятно, конечно, но неизбежно.

— Смотритель Морган, — сообщил сержант. — Убит арбалетным болтом. Сверху.

Инспектор осмотрел тело и понял, что доклад был не совсем точен. Стрела и в самом деле засела точно в макушке, но угол ее входа в череп показывал… хм… и это уже не говоря о…

Все это было очень странно.

Еще два трупа лежали поблизости, уже на подходе к главным воротам в Канцелярию Главного Смотрителя. По словам сержанта, их звали Шоу и Уилсон. Шоу повезло больше, он был убит одним точным ударом в сердце, и оружие осталось в ножнах. Уилсон, судя по всему, успел оценить ситуацию, обнажил клинок и даже сделал один выпад — на лезвии осталась глубокая зарубка. А потом…

— Зажигательная стрела, сэр, — сообщил сержант. — Тоже сверху, в самую маковку. И тут же лежала голова Смотрителя Джаспера. Темные дела, понимаете, о чем я толкую, сэр?

Все это напоминало какой-то страшный театр абсурда. Неведомые убийцы презирали все писаные правила — они не таились в тенях, не выжидали удобного момента, они просто шли (летели?) вперед, оставляя за собой кровавый след. Они шли и действовали так, словно знали, что бессмертны.

А может, просто не ценили ни своей, ни чужой жизни?

Поражала стремительность нападавших — в полусотне шагов несли свою вахту еще четверо Смотрителей, и они не видели и не слышали ничего. Все четверо. Словно и не погибли в агонии совсем рядом их собратья, словно и не было быстрой, не по делу жестокой атаки на Верховного Смотрителя Кэмпбелла. Инспектор был немолод, он успел повидать разное и привык очень мало удивляться. Но происходящее здесь, на залитой дождем и кровью площади, выходило за рамки привычного. Здесь сгущалась тьма, она заползала в сознание, устраивая там неуютные мохнатые сумерки, и эту тьму были не в силах разогнать даже ослепительно яркие прожекторы Смотрителей.

Фарли Кук поежился.

— Веди дальше, — буркнул он сержанту.

Путешествие по стального цвета коридорам Канцелярии слилось в один тягучий болезненный полусон, будто неумелый лекарь опасливо тянул гнилой зуб. Парадный вход не открывался — убийцы сразу оказались на втором этаже… два патруля, вырезанные в какие-то секунды, трое из четырех даже не успели обнажить клинки… шаги по впитавшим кровь ковровым дорожкам отдаются мерзким хлюпаньем… Архивист с оторванной — буквально! — головой, которую потом обнаружили в кабинете Верховного Смотрителя… Сам Кэмпбелл вместе с некстати подвернувшимся капитаном Карноу, изуродованные, располосованные какими-то тончайшими проволоками, взявшимися словно бы из ниоткуда…

Все это создавало впечатление чего-то черного, жуткого, страшного. Не поймите неправильно — в Криминальный Департамент неженок не брали, да и год крысиной чумы приучил смотреть на чужие смерти слегка отстраненно, даже холодно. Но здесь… Казалось, те, кто тут прошли, не знали никаких законов — ни высших, ни человеческих — и походя забавлялись с человеческими жизнями, жестоко, зло — как умели.