В городе Солнца

Шнобель включил мощный фонарик. И они увидали, что теперь были внутри деревянного полусгнившего каркаса; а то, на чем все трое теперь стояли, являлось металлической лестницей, закрепленной местами на деревянных столбах. Кролас глянул вниз, когда Шнобель посветил туда фонариком. Лестница шла пролетами; между отдельными её участками следовали небольшие деревянные платформы, довольно старые и, может быть, прогнившие. Где-то внизу металлическая лестница и вовсе внезапно обрывалась, и чуть ли не треть расстояния, за последней платформой, шла лишь деревянная, и весьма шаткая.

- Шнобель, ты веревку прихватил? - спросил Иоганн.

- Да, Кролас, я захватил всё, что у нас было, - ответствовал Пещерник.

Первым спускался Шнобель; он долез до конца металлической лестницы и теперь стоял на последней платформе. Там он закрепил, перекинув через край лестницы и балку, веревку, и оба её конца сбросил вниз, предварительно привязав к веревке пластпакет с оставшейся "чешуей" и прочим добром, и весьма хитрым узлом. Веревка, разматываясь, пошла вниз и вскоре пластпакет достиг дна. Затем, обхватив одной рукой Генриха и став на верхние перекладины ненадежной лестницы, Пещерник зацепил другой рукой веревку, обхватил её этой рукой и ногами, и стал довольно быстро и проворно спускаться, держа другой рукой Генриха. Когда они достигли дна, после них спускался Иоганн, с компом за плечами. Веревка временами раскачивалась, и он ударялся плечами о гнилые склизкие доски. Когда же все были внизу, Шнобель с помощью лихой манипуляции быстро отвязал пластпакет, скинул веревку вниз и смотал её.

Они все спустились, и теперь перед ними следовал проход, ведущий вдаль. Похоже, он всё более и более сужался.

- Давайте, оденем чешуйку! - шутливым голосом предложил Шнобель. - На всякий случай. А то, я без неё в подземке чувствую себя голым.

Остальные всерьёз восприняли его предложение и без колебаний облачились в скафандры. Тогда их примеру последовал и сам Шнобель, сняв, наконец, костюм незжа.

Потом они осторожно двинулись вперед по темному тоннелю: впереди Шнобель с фонарём, потом Генрих, а Кролас замыкал шествие.

Ход, постепенно сузившись, дальше шёл постоянной ширины: примерно в метр.

Здесь часто раздавались таинственные странные звуки и шлепки. Попадались мыши, крысы и здоровенные жабы. Ход иногда изгибался и заворачивал, иногда раздваивался, но оба ответвления рано или поздно должны были сойтись вновь: так было на виденной ими карте.

Вскоре, после очередного соединения обоих ходов, они набрели на подземную естественную полость: подземную пещеру, довольно обширную, и даже с небольшим озерцом и ручейком. Живописно свисавшие с потолка острые камни, естественного происхождения плиты и колонны, которые иногда разрушались и рассыпались, образуя завалы, являлись довольно эффектным сопровождением этой утомительной дороги. Особенно, когда через все эти завалы ракушечника приходилось перелезать поверху, через оставшуюся узкую щель, рискуя при этом застрять между наваленных камней и потолком прохода.

Из обширной естественной пещеры они попали вновь в рукотворный лаз, более широкий, чем шел ранее. Но боковых ответвлений и тупиков становилось всё больше. Путники теперь петляли и возвращались по нескольку раз на одно и то же место, и вновь попадали в следующий тупик. Пока не отыскивали нужный проход. Но вскоре вновь обнаружилось русло пробившегося из-под земли тонкого ручья, который больше не исчез в стене, и тогда дальнейшая дорога пошла вдоль его русла, довольно чистого. Ручеек становился шире, пока не достиг ширины примерно метра полтора, и далее не расширялся, полого спускаясь всё глубже и глубже под землю. Пещерник, исполненный энтузиазма, чувствовал себя как дома и шёл, уверенно находя дорогу и по возможности обходя боковыми проходами самые трудные завалы. Интуиция и нос его не подводили.

В конце пути вновь пошло сужение расширявшегося ранее прохода, и они оказались в совсем узком, тесном туннеле. Ручеёк здесь исчез, уйдя в узкое боковое ответвление, в которое не проникла бы даже собачонка. В этом узком туннеле, вдобавок, им пришлось, как кротам, пару раз разгребать насыпи земли, наполовину перегораживающие проход. Но наконец, они неожиданно для себя увидели впереди свет. Теперь они шли на эту точку света, остаток пути выключив фонарь. И проход вновь расширился.

В конце концов, они попали в коридор, в котором стены были обложены кирпичной кладкой. Тот свет, который они увидали издали, шел от зажженных свечей. Они были установлены в подсвечниках вдоль стен, примерно на расстоянии метра друг от друга. Коридор, в который они вышли, пересекал длинную и узкую подземную комнату, в которой, по обе стороны, находились вырубленные прямо в породе кельи без дверей, лишь с проемами, а также с небольшими окошечками. В одном из концов узкой комнаты оказалась кованая железом дверь, ведущая наверняка в подвал какой-нибудь старой церкви. Но к ней они не подошли и не пытались её открыть, поскольку вблизи увидали еще одно узкое боковое ответвление, а там - еще одну маленькую освещенную келью. Подземный ход около открытой двери, ведущей в келью, с двух сторон освещался электрическими лампами. А келья один к одному была похожа по обстановке на уже виденную ими комнатку батюшки Амвросия. В ней виднелась фигура человека... Он, несмотря на глухую ночь, сидел сейчас за письменным столом, на котором стоял массивный медный подсвечник с тремя натуральными свечами.

Когда они приблизились к келье, человек обернулся. Он был высоким, седобородым старцем; и старец, казалось, нисколько не удивился их приходу.

- Заходите, - пригласил он, улыбаясь широко. - Я - затворник Даниил, настоятель монастыря, - и он почему-то подмигнул Шнобелю.

Довольно быстро сняв за порогом скафандры, они, все по одному, еле протиснулись в открытую настежь дверь кельи. Там оказалась узкая деревянная кровать, маленький столик с лампадкой, книги, а в углу... У Иоганна аж дыхание от удивления перехватило: на еще одном столике, сиял своими многочисленными деталями шикарнейший компьютер... Такой, как и у Генриха. Запретный в городе...

Отец Даниил, проследив направление взглядов, погладил шелковистую бороду и довольно усмехнулся:

- Вас послал сюда мой друг, Амвросий? - спросил он, посмотрев на Генриха.

- Да, - ответил тот.

- Если тебе будет совсем трудно, возьми этот крест и пойди разыскивать отца Даниила. Его спросишь у батюшки Амвросия. Но путь к затворнику долог и опасен, - отец Даниил улыбнулся. - Так тебе сказал недавно некий странник, на паперти в Ростове?

- Так, батюшка. И еще, он догадался, что я - хакер. И он... Тоже был посвященный.

- Ну... Вот ты к нам и добрался, - и затворник ласково похлопал Генриха по плечу.

Глава 8. Вран, Шнобель, и снова - дома.

...Немного погодя, Иоганн со Шнобелем оставили Даниила и Генриха наедине. А сами отправились немного поспать в одной из келий, чтобы с утра двинуться на работу: естественно, прямо отсюда. Шнобель только сейчас, перед сном, переоделся из коротких кожаных штанов и рубашки в свою привычную одежду, захваченную им вместе с "чешуёй". Потом он расположился спать на полу, устланном свежими травами, принесенными сверху послушниками монастыря по просьбе отца Даниила. Кролас улегся на единственном здесь топчане, устланном лишь тонким одеялом. В его изголовье поместился Тенгу.

Иоганн заснул почти мгновенно. Хотя, долго еще, сквозь сон или же во сне, воспринимал голос врана. Начавшего, похоже, по его еженощному обыкновению, мелодично вещать...

- Книга Алконоста, страница семьсот девяносто четыре, - сонно начал вран. - ...И началась война хакеров, и так, будто и не войной была вовсе, а лишь озорством мальчишек. Началась с незаметных вскрытий секретных документов, считки информации и бесплатных выходов в интернет... Многие нечистоплотные дела самих владельцев интернет-центров списывались на хакеров. И те ожесточились. И действительно начали войну. Нашелся человек, сочувствующий им. Которым оказался молодой гений компьютерных технологий. Он разработал новое направление, создав поколение компьютеров, работающих на совершенно ином принципе. С этих пор, была создана Единая Ложа Хакеров. Выходя в Интернет, на свои компьютеры они перекидывали только нужную информацию, и потом записывали её на кристаллы - Камни. Ими тайно создавалась своя сеть, не связанная со "старым инетом". Её преимущество было в том, что у новой сети не было центра, который можно было бы уничтожить: она не была "паутиной" с пауком. И когда новая, "ловчая" сеть была сформирована, нужная информация, без всякого хлама и мусора, скачена, хакерами была устроена "охота на пауков". "Пауками" они называли провайдеров официального интернета. В результате "Единая ложа хакеров" спалила старую систему при помощи вирусов и других хакерских хитромудростей. Про существование же новой сети знала только Ложа. И каждый член её должен был обладать знанием ряда определенных приемов для работы на компьютере нового типа. И это знание передавалось теперь только изустно, как своего рода посвящение.