Страница 22 из 141
«Великий Маниту, бог моих предков монтанье, помоги мне стать серьезнее и послушнее. Сделай так, чтобы мои родители скорее отправились на берег Перибонки, чтобы я могла жить в лесу, рядом со своей индейской семьей. Мне не терпится услышать истории моей тети Аранк и бабушки Одины, погулять под высокими лесными деревьями, чтобы никто меня не контролировал».
Мукки молился от всего сердца, еще потрясенный мрачной находкой в подвале. Это была его первая встреча со смертью, и образ незнакомки с почерневшим телом неотступно преследовал его. «Господи, все мы смертны, но дай мне долгих лет жизни, прошу тебя. Я не хочу умирать!»
Луи, в свою очередь, обращался к Деве Марии. Он смиренно просил спасти его от материнского гнева, поскольку, несмотря на временное затишье благодаря вмешательству Лоранс и Мадлен, он еще опасался порки или, что еще хуже, отправки в пансион раньше начала учебного года.
Киона была единственной, кто не молился. После пожара она чувствовала себя уязвимой. Лора несправедливо ее обвинила, отец лежал в больнице, а из нее лилась кровь, что сопровождалось болью.
«Я не хочу жить в Маленьком раю. Я попрошу Мин отвезти меня на берег Перибонки, где жила моя мать. Тала-волчица, красивая, гордая Тала!»
Янтарные глаза девочки сверкали. Она никогда не жаловалась, но ей очень не хватало матери. Жослин был любящим, внимательным, ласковым. Он был хорошим отцом, но не мог заменить Талу. «Если бы Мин согласилась навсегда взять меня к себе! — принялась мечтать она. — О да, я бы так хотела жить с Мин и Тошаном!»
Лоранс, просившая Господа Иисуса Христа и Пресвятую Богородицу поддержать ее семью, взяла Киону за руку, мягко и одновременно решительно.
— Все будет хорошо, — пробормотала она. — Я оплакивала свои сгоревшие рисунки и картины, но больше не стану. Мы должны быть мужественными.
Они улыбнулись друг другу. Лора кашлянула, Эрмин вздохнула. Молитвы были окончены.
— Что ж, пора приниматься за работу, — сказала Мадлен. — Нас девять человек, нам нужно как-то разместиться. Мукки, мне понадобятся твои мускулы. Нужно выбить матрасы и поднять наверх походные кровати. А вы, девочки, приготовьте полдник и ужин.
— С удовольствием! — воскликнула Лоранс.
— Я осмотрю комнаты, — предложила Лора. — Предупреждаю, я не собираюсь спать там, где Шарлотта и этот солдат…
— Мама, прошу тебя, замолчи, — резко оборвала ее Эрмин. — Война закончилась, и уже не важно, кто здесь спал. Мы и так занимаем этот дом без согласия его владелицы. Иначе нам пришлось бы ночевать в отеле. Да, не смотри на меня так удивленно. Маленький рай по-прежнему принадлежит Шарлотте, насколько я знаю!
— Возможно, но я оплатила большую часть работ, — возразила ее мать. — Я купила этот стол, эту современную плиту и ткань на шторы!
— Но это вовсе не дает тебе всех прав на дом! Киона, милая, я вижу, ты чем-то обеспокоена. О чем ты думаешь?
— О погибшей женщине, — ответила необычная девочка. — Я думала, она придет ко мне, но нет…
— О Господи! — вздохнула Лора. — Какой кошмар! У меня мурашки бегут по телу. Впрочем, если эта проклятая пироманка тебя не навестила, значит, она горит в аду.
Мадлен перекрестилась, ужаснувшись этим словам. Несмотря на статус старшего брата, явно стало не по себе и Мукки.
— Не слушайте бабушку, — сказала Эрмин, которой тоже это не понравилось. — Вперед, все за работу!
Два часа спустя кухню наполнил аппетитный аромат горячей выпечки. Мари-Нутта испекла пирог с патокой. Иветта Лапуант накануне принесла им все необходимое: яйца, муку, патоку, изюм и сахар. Это был один из любимых десертов Эрмин, и она поблагодарила свою дочь, поцеловав ее в лоб.
Лора вернулась в привычное расположение духа, найдя на втором этаже настоящий клад. Шарлотта, сбежавшая из дома три года назад, оставила здесь почти весь свой гардероб. В шкафу из сосновых досок обнаружились шелковые чулки, бюстгальтеры и атласные трусики, кружевные комбинации, платья, юбки, блузки, свитера…
— Настоящий Клондайк! — воскликнула повеселевшая Лора. — Некоторые вещи мне великоваты, но я их ушью. Тебе не придется тратиться на мой гардероб, доченька!
Эрмин, помогавшая ей рассматривать туалеты, с улыбкой кивнула. Она испытала волнение, ощутив мимолетный аромат своей дорогой Лолотты.
— Мне так хочется скорее ее увидеть, — сказала она. — Мама, мы недолго будем тебя стеснять. Тошан рвется в свой дом на берегу Перибонки, а я не хочу пропустить роды Шарлотты Я рассчитывала привезти ей пеленки и вещи Констана. Увы! Все сгорело.
— Я знаю, — пробормотала Лора.
Дети устроили веселую возню на чердаке под надзором Мадлен, которая решила обустроить это неиспользуемое помещение. Луи старался больше всех, стремясь загладить свою вину.
Когда вернулся Тошан, его встретили с энтузиазмом.
— Папа, я испекла пирог! — доложила Мари-Нутта. — Чай горячий, а ужин скоро будет готов.
— Мы постелили тебе и маме в бывшей комнате Шарлотты, — уточнила Лоранс. — А мы с Кионой и Нуттой ляжем в комнате напротив.
— А я наколол дров и освободил чердак от хлама, — сказал Мукки. — Мы будем там спать с Луи. Так у Мадлен будет своя комната. А еще я соорудил кроватку для Констана.
— Ну что ж, вы все молодцы, — похвалил их отец, пристально глядя на Эрмин. — Я проголодался.
— Полиция приезжала? — спросила Лора.
— Да, они забрали тело и попытаются его идентифицировать. Но это действительно был поджог. Один из полицейских обнаружил бидон с бензином среди мусора в подвале.
Тошан раскурил сигарету и сел за стол. Он добавил серьезным тоном:
— Мне очень жаль, Лора. Теперь нам остается выяснить, кто ненавидел вас до такой степени.
Атмосфера снова стала тяжелой. Смех и разговоры затихли, словно развеянные новостью. Киона незаметно вышла на улицу через дверь кухонной подсобки. Она прошла по заросшему травой саду и прислонилась к стволу яблони. Там она закрыла глаза, дрожа от возбуждения.
«Я хочу знать, кто эта женщина! — попросила она. — Мама, помоги мне! Почему я не могу видеть то, что хочу? Почему?»
Ответом ей были только дыхание ветра и шум водопада.
Глава 4
Воскрешение
Жослин покачивался в старом плетеном кресле-качалке, которое Шарлотта взяла у своего брата, когда переселилась в Маленький рай. Эрмин заботливо положила на сиденье мягкие полушки, чтобы создать отцу наиболее комфортные условия.
— Катастрофа! — воскликнул он в третий раз. — Моя бедная Лора, почему ты не посоветовалась со мной по поводу своих вложений на бирже? Женщины в этом ничего не понимают. Ты считала себя умнее всех, и в результате мы оказались в нищете!
— Замолчи, Жосс! — холодно рявкнула Лора. — Ты никогда ничего не смыслил в финансах. Легко критиковать, сидя у меня на шее!
— Я не собирался этого делать, — возразил он. — И не вздумай спорить. Когда мы снова встретились, почти накануне твоей свадьбы с этим Хансом Цале, я тебе сразу сказал, насколько меня беспокоит эта ситуация.
Эрмин накрывала на стол с помощью Мари-Нутты. Молодая женщина бросила раздраженный взгляд на своих родителей.
— Не могли бы вы отложить свои ссоры на вечер, когда останетесь одни в своей спальне? — сказала она. — Детям необязательно все это слышать.
— Где ты тут видишь ребенка? — сердито спросила Лора. — Твоей дочери исполнится тринадцать на следующее Рождество, в этом возрасте в некоторых странах уже работают. Я сама в Бельгии вышивала салфетки с утра до вечера, чтобы как-то помочь своей семье. Мари, наши разговоры тебя беспокоят?
— Нет, бабушка. Но я хочу, чтобы ты называла меня Нуттой, а не Мари. Такое ощущение, что ты нарочно так делаешь!
— Господи, какая бесцеремонность! — вздохнула Лора. — И этот дерзкий взгляд! Эрмин, твоя дочь плохо кончит, я тебя предупреждаю.
— В этом я согласен с бабушкой, — добавил Жослин, глядя на внучку. — Ты должна ее уважать, маленькая озорница. И, откровенно говоря, нам уже надоело это слушать. Мари — прекрасное имя, тебе следует гордиться тем, что ты носишь имя Пресвятой Девы. Да, в наше время дети не говорили со взрослыми таким дерзким тоном. Ну-ка, беги на улицу!