Гробница Мендорра

— Больше я туда не полечу! — с ходу заявил парень, — Я чуть от спермотоксикоза не сдох!

— Я не понял, — недовольно начал темный. — Ты на задание летал или в бордель?!

— Эта рысь просто зверь! — восхищенно протянул бывший голубь. — Они с твоим братцем такое вытворяли, что я чуть не начал предаваться тому же с обычной птицей!

— Пройдемте в замок и там все обсудим, — сказал вампир.

По дороге в замок оборотень успел рассказать все, что видел в поместье Астархая, которое располагалось на землях обычных смертных. Благодаря зоркому глазу и оставленным щелочкам между штор, великий шпион наблюдал все, что только можно было. В итоге решительно требовал прибавки, так как нормальный мужик такое долго терпеть не может, это же какая травма для чле… психики…

— Думаешь она достанет артефакт? — спросил темный у оборотня, когда они расположились в малой столовой.

— Кошешно, — с куском мяса во рту ответил юный шпион.

— С чего ты так уверен? — вампир налил в стакан воды и протянул оборотню. Тот благодарно кивнул и сделал пару глотков.

— Она ненормальная, — накладывая себе побольше мясного в тарелку говорил парень. — У оборотней не может быть хранителей, а у нее не просто он есть, ее демон-хранитель — мантикора.

Все трое переглянулись. Если это правда, то… не может быть.

— Еще эта дамочка явно заинтересовала твоего братца. Настолько, что он подарил ей раба. И не обычного раба, а самого настоящего темного, — продолжил удивлять своих друзей оборотень.

— Погоди-ка, Тэн, — поднял руку в жесте «стоп» темный. — Он отдал ей в рабство своего темного?

— И не обычного темного, а явно из элиты, — кивнул оборотень и вгрызся в куриную ножку.

Вампир и темный переглянулись. Если все так и обстоит, то расклад резко меняется. Если раньше Астархаю не было, что терять, то теперь у него появилось слабое место. Никто не спорит, что если нужно будет, он поступится девушкой, но если будет возможность ее спасти даже с сильными потерями, то темный пойдет на это.

— Кажется, вам пора наведаться к старшему брату, господин, — сказал вампир.

— Это точно, — задумчиво протянул блондин. — Начинается движуха.

Самый младший братец Шарринхай стоял в главном зале центрального замка, принадлежащего князю аватаров. Он рассматривал картины, повествующие о падении людей и господстве нелюдей. Почему художники рисуют подобное, если нелюдям вообще не нужны люди? Их земли возможно, но сами люди… Только руки пачкать.

Шайхарри, ожидающий крылатого, думал о том, что место самого главного ему не достанется. Он слишком слаб. У Ниэрхая в союзниках почти все расы, Астархай что-то тайно мутит, Моррихай любит уводить из под носа братьев уже подготовленное ими, а Циехай скорее всего вообще не собирается бороться за место, он у них птичка вольная и лишней ответственности не любит.

Родственные связи в мире темных редко бывают крепкими. Родители беспокоились о своих детях, но беспокоиться об остальных… Не слишком ли много? Так что и пятеро наследников не были друг с другом близки. Каждый скрывал что-то свое от всего мира и от братьев тем более.

— О чем задумался? — послышался рядом голос аватара.

— О братьях, — ответил Шарринхай.

Мужчина рядом с ним хмыкнул. Крылатые, как и оборотни, свои семьи любят, берегут и защищают. С чего их князь вообще решил помогать Шарринхаю сам темный никак не мог понять. Разве не лучше выбрать самого сильного и в итоге тоже что-то выиграть? Это ведь самый легкий и надежный путь.

В отличие от темного аватар считал, что лучше помочь слабому и уничтожить сильных, ведь сильные потом имеют свойство зазнаваться. Не лучше ли посадить на место главного того, на кого можно влиять? Того, кто не представляет угрозы?

— Пойдем, я кое-что приготовил, — сказал князь и первым направился к выходу.

У аватаров весьма… интересные правила этикета. Поклоны и вежливые отодвигания стульев для дам сохранены, но общения на «вы» как такового нет. Они даже своему князь «тыкают». Особенно это раздражает эльфов, которые на общесоюзных сборах вынуждены терпеть такое обращение. Остальные как-то подпривыкли.

Мужчина привел темного в небольшое помещение. Здесь не горели факелы или светлячки, но было светло. На столе лежала девушка, которая… светилась изнутри. Голубой свет не резал глаза, но заставил челюсть темного упасть. Это что еще за хрень?!

— Познакомься, ее зовут Юн. Она дочь Света, — гордо заявил аватар. — Это создание способно без труда изгнать тьму откуда угодно. Например… из темного.

Астархай собственной персоной стоял на главной площади Стайтхэ. Уже прошло несколько дней, после отправления группы А-класса на задание, как он узнал об оставшихся в гостинице постояльцах. Он был в такой ярости, что чуть не убил того, кто все ему рассказал. Хорошо, что рядом был Харршай, иначе бы в мире стало на одного темного меньше. Больше всего его злило не то, что условия договора были нарушены, а то, что теперь он ничего не мог сделать. В гробницу должны были отправиться почти все члены команды, в итоге там только трое. Теперь жизнь Кейры в опасности и нет никаких гарантий, что она дойдет до конца, тем более, когда его братец тоже нанял группу. И как этой взбалмошной девчонке вообще пришло в голову оставить свою команду? С чего такая ярая самоуверенность? И отправлять кого-то еще туда уже поздно.

Шайхарри сначала пытался с ними связаться — не вышло. Затем долго думал над тем, почему Кейра решила отправиться туда в такой маленькой группе. Она не дура, чтобы быть уверенной, что справится сама. Оказалось, что Диэррай, который помогал все устроить, сам не знал, почему остальных нужно оставить. Он просто поверил ей, так как она выглядела уверенной относительно мнения, что нужно идти не всем. Якобы Хшеррай попросил его это сделать, потому что доверяет ей в этом отношении. Что за… детский сад? Гробница Мендорра не песочница.

На небольшом помосте, где находилась виселица, также на коленях стоял Диэррай. Его руки были связаны сзади настолько сильно, что он уже не чувствовал пальцев. Не смотря на ситуацию, он гордо смотрел вперед, игнорируя собравшуюся площадь. Жители города с интересом поглядывали на своего шайхарри и на провинившегося темного. Все знали, что Астархая нельзя злить. Подобные показательные разборки он устраивал регулярно. Если никого не наказывать, никто законы соблюдать не будет.

— Ты признаешь свою вину? — спокойно спросил Астархай стоящего на коленях темного.

— Да, шайхарри, — громко сказал виновник.

— Ты знаешь, что следует за ослушание? — так же тихо спросил темный, игнорируя толпу, которая явно пыталась расслышать его слова.

— Казнь, шайхарри, — сказал Диэррай, глядя вперед.

— В праве шайхарри как ввести наказание, так его и отменить, — начал Астархай. — Так как ты нарушил приказ ради своего шайхарри, я меняю лично для тебя меру наказания.

Толпа совсем затихла, чтобы не упустить ни слова. Стайтхэ находился слишком близко к гробнице Мендорр, поэтому редко видел своего шайхарри. Все знают, что все шайхарри боятся даже подходить к границе. А сейчас Астархай не только приехал в город, но и устраивает что-то интересное!

Одному Диэрраю все это не нравилось. С самого начала он чувствовал, что все пойдет не по плану. Почему тогда он не остановил брата? Можно было придумать что-нибудь другое. Например, вырубить всю эту братию где-нибудь в лесу. Нет, нужно было оставить их в гостинице, чтобы не дай Боги не заболели.

— Ты признаешься виновным и приговариваешься к лишению тьмы, — громко сказал Астархай.

Толпа издала громкое «ах». Диэррай резко перевел взгляд на своего шайхарри. Нет! Только не лишение тьмы! Только не это! Все, что угодно! Лучше смерть, чем такой позор! Конечно, тьму можно восстановить, вновь пройдя испытания, но… это клеймо на всю жизнь. Потерявшие тьму становятся изгоями, даже если возвращают ее.

— Шайхарри, только не это, — в ужасе прошептал темный.