Страница 72 из 78
— Опять блефуешь?
Ракитин отметил про себя, что Шершнев выглядит крайне усталым и подавленным.
— Отведи меня в лабораторию, где работает Клопин, и я тебе это докажу. Нам сейчас всем троим лучше держаться вместе, чтобы америкосы раньше времени ничего не «прочухали».
— Если ты думаешь, что тебе удастся удрать, — напрасно, мы высоко в горах и отсюда легко не убежишь, — с этими словами он отстегнул наручники, приковывавшие Ивана к операционному столу.
Ракитин едва успел растереть затекшие пальцы, как Шершнев снова сковал ему руки за спиной.
— Америкосы мне доверяют, — сообщил Аристарх, — и поэтому мне предоставлена свобода передвижения по базе. Меня к тебе послали, чтобы я убедил тебя перейти на нашу сторону. Так что постарайся не выкидывать всяких там фортелей. Помни, что я твоя последняя надежда и опора.
— А я — твоя, — бодро заверил Иван.
Расстегнув дверь-«молнию», они вместе вышли наружу. Здесь их уже поджидал здоровенный негр, также одетый в костюм «хищника», без шлема и вооруженный акустическим ружьем.
— Переведи ему, чтобы позвал переводчика, — попросил Шершнев Ракитина.
Иван выполнил его просьбу, и скоро явился еще один «безголовый хищник» с очками на носу.
— Ну что, мистер Шершнев, вам удалось убедить вашего молодого коллегу? — спросил он по-русски.
— Почти, — ответил Аристарх, — только он еще хочет переговорить с профессором, это возможно?
— Конечно, нет проблем! — обрадовался очкастый «хищник». — Элайджа проводит вас в лабораторию, джентльмены. Но вам нужно торопиться, у нас уже почти все готово.
В сопровождении негра они направились вглубь пещеры. Здесь повсюду кипела работа, выполнявшаяся все теми же «хищниками». Ракитин с удовлетворением отметил, что все они были без шлемов. Оно и понятно, трудиться им приходилось в поте лица. Пещера напоминала съемочную площадку голливудского блокбастера. В свете прожекторов возводились очередные «павильоны» из алюминиевых конструкций и плотной полимерной пленки. Ракитин обратил внимание, что на всех изделиях присутствовала хорошо заметная маркировка кириллицей.
«Неужто того же режиссера привлекли, который ставил высадку американцев на Луну? — промелькнуло в голове у Ивана. — Так они бы еще портрет Жириновского повесили, а под ним самовар и балалайки разложили для придания пущего российского колорита». Однако в размахе постановки отказать заокеанским «Спилбергам» было нельзя. «Секретная русская лаборатория» выглядела весьма внушительно.
Наконец они подошли к самому большому павильону, расположенному в глубине пещеры. Здесь дверь была уже не на «молнии», а открывалась магнитным замком с русской надписью «Барьер-6», Элайджа открыл его с помощью магнитной карты. Внутри ярко освещенного бокса была оборудована настоящая химическая лаборатория, со столами, полами, колбами, холодильными камерами и многочисленными приборами, назначения которых Ракитин не знал. Посреди всего этого антуража «колдовали» двое в защитных костюмах и масках. Когда Ракитин, Шершнев и Элайджа переступили порог лаборатории, один из них обернулся к вошедшим и замахал на них руками, показывая, что сюда нельзя. Но, узнав вошедших, он снял маску и приветливо улыбнулся.
— Ну, здравствуйте, Ким Филиппович, не думал, что при таких обстоятельствах доведется встретиться, — поприветствовал профессора Иван.
— Я уже ничему в этой жизни не удивляюсь, батенька, — покачал козлиной бородкой Клопин.
— Ты уверен, что этот Элайджа не понимает по-русски? — спросил Ракитин у Шершнева.
— Сейчас проверим, — ответил Аристарх и, обращаясь к Элайдже, спросил: — А ты с пальмы давно слез, приятель?
— I don’t understand you, — охранник остался невозмутим.
— Кажется, и впрямь не понимает, — сообщил Шершнев, который внимательно следил за мимикой афроамериканца.
— Ну, раз так, будем говорить без обиняков, — Ракитин подошел ближе к продолговатому, похожему на гроб контейнеру, установленному посреди лаборатории. — Профессор, я пришел сюда, чтобы доказать нашему общему знакомому то, о чем нам обоим известно. Не могли бы вы открыть контейнер?
— Только без глупостей, профессор! — предупредил Шершнев. — Надеюсь, мы ничем не заразимся, когда вы откроете эту штуку?
— Никакой опасности нет, — заверил Клопин.
Он провел магнитной картой сквозь прорезь замка контейнера. Крышка с шипением поднялась в вертикальной плоскости. Изнутри повеяло холодом. Под крышкой находилась панель с вмонтированными в нее емкостями, содержащими какие-то препараты. Клопин, Ракитин, Шершнев и любопытствующий американский лаборант столпились вокруг контейнера. Только Элайджа с невозмутимым видом оставался у входа, держа наготове свое акустическое ружье. Неожиданно панель с препаратами стала съезжать снизу вверх.
— Это что еще за хрень такая? — замер от удивления Шершнев.
В ледяных испарениях морозильной камеры лежал двухметровый гигант в сером комбинезоне, лицом похожий на американского актера Сэмуэля Л. Джексона.
— Он что, заморожен? — к Аристару постепенно стал возвращаться дар речи.
— Вроде того, — профессор задумчиво почесал свою бородку.
Тем временем чупакабрас открыл глаза и резко поднялся, приняв в своем «саркофаге» сидячее положение. Шершнев отпрянул от контейнера и навел на него свое ружье. То же самое сделал Элайджа, на лбу которого от страха выступил холодный пот.
— Умберто, унито! — побормотал чупакабрас, с трудом вращая отмороженной головой. Его замерзшие суставы издавали хруст, похожий на хрумканье человеческих костей под ногами солдат генерала Пол Пота. Чувствовалось, что он еще не до конца пришел в себя после длительного анабиоза, но выражение его лица уже выдавало исходившую от него угрозу.
— Что он говорит? — в ужасе пробормотал Шершнев.
— Зенито победито! — громко произнес отзыв Ракитин.
Идея использовать в качестве пароля и отзыва зенитовскую «кричалку» принадлежала генералу Мягкову, опытному болельщику с двадцатилетним стажем.
Заметив направленное на него оружие, чупакабрас сгруппировался и, нарушая все законы физики, вылетел из своего саркофага, словно вращающийся в воздухе прыгун с вышки. У Шершнева он выхватил ружье еще в полете, а затем приземлился на так и не успевшего выстрелить Элайджу. Сбил негра с ног и навалился на американского спецназовца всей своей массой.
— Не убивать, только обезоружить! — крикнул Ракитин, но было уже поздно. Лицо обернувшегося на окрик чупакабраса уже было вымазано свежей кровью афроамериканца.
— No pasaran! Сamarados! — подмигнул чупакабрас присутствующим, отчего слабонервный американский лаборант грохнулся в обморок.
— Товарищ Че, я прошу с этого момента четко выполнять все мои указания, — строгим командным голосом велел Ракитин.
— Есть, товарищ… — чупакабрас запнулся, не зная, как звать своего нового командира.
— Товарищ Рауль, — с ходу подсказал ему Ракитин, догадавшийся, что Че будет приятно, если его действиями будет руководить не кто иной, как тезка героя кубинской революции, брата Фиделя, Рауль Кастро.
В центре Ивана проинструктировали, что, несмотря на чудовищную мощь и живучесть, а также на феноменальные успехи Че в изучении русского языка, уровень развития чупакабраса пока находится на раннеподростковой стадии. Поэтому тот все воспринимает как игру.
— Для начала забери ключи от наручников вот у этого, — Иван кивнул в сторону Аристарха, который застыл, не в силах пошевелиться.
Освободившись от наручников, Ракитин первым делом заковал в них Шершнева, пока Клопин делал инъекцию сильного снотворного своему бывшему ассистенту.
— У вас все готово, профессор?
— В общем да — осталось только вывести пчел из анабиоза и занести в их память ароматическую метку.
— Я думаю, самый подходящий запах — это костюм «хищника», — предложил Иван. — Товарищ Че, — обратился он к чупакабрасу, — сними-ка эти костюмы с врагов революции. Можешь неаккуратно, главное, быстро.
— Есть! — ответил товарищ Че и бросился исполнять приказ. Прочные костюмы он сорвал с Шершнева и мертвого Элайджи за считанные секунды, раскроив их по невидимым швам.