Страница 55 из 70
Звёздочка Зорькина и посикуха Ушина большую часть времени жили у Данухи, либо у Данавы, которого под старость лет пристрастился нянькаться с детками малыми, хотя Дануха понимала, конечно, что этот «жук» свой интерес там имел, понимая в кого вырастит Звёздочка. Малышня беспризорной обитала потому, что девичьи стаи редко бывали в лагере. Зорька их постоянно гоняла куда-нибудь и бывало далеко, на несколько дней. К тому же она вечно была не довольна их походами. То то не так, то это не эдак и снова и снова гнала их в вылазки, да на тренировки. Бывало даже на псих срывалась и тогда девки получали от неё по полной. Прибивала всех без разбора, не разбирая кто прав, кто виноват, а ручка у неё оказалась тяжёлая. Она требовала единения и понимания без всякого кумления. Дануха наконец после очередного разноса не выдержала и даже наорала на матёрую, мол чё жопу рвёшь, когда закумиться можно, за что и ей прилетело под горячую руку, но потом Зорька отошла, прощения просила. После чего Дануха настояла, чтоб девки куманились по лёгкой, хотя бы на обжорство или на жажду, без разницы. Зорька сдалась и попробовала. Получилось, понравилось. Зорька стаи на части никогда не разбивала. Любое задание, пусть даже плёвое, всегда выполняла полная стая. Обычно стая Зорьки занималась охотой и загоном животных для пополнения общего стада, а стая Бури — дальними дозорами, выслеживая ходоков, скитальцев и лазутчиков. После того, как Ардни с ближниками вырезали последний в их краях баймак, весь берег реки на несколько дней в ту и другую сторону превратился в дикие необжитые места. Люди Тихого сюда не совались, делать им было здесь нечего. Они сейчас были заняты городами, а вот ары совались то и дело. На том месте, где Белю с Бурей мучили, они трижды пытались порубки восстановить, трижды, неугомонные, снаряжали отряды, один другого больше и трижды девичьи стаи куманились на матёру Ку и с лёгкостью изводили их с первого же наскока. Нева, при последнем истреблении довольно крупного, хорошо вооружённого отряда, обиделась, мол даже не интересно совсем. За зайцем по степи и то веселей гоняться, там хоть азарт есть. После третьего раза народ из арова города приходить перестал, похоже посчитав, что эти места прокляты, иль просто лесорубы закончились. Стаи были готовы вести схватку с Ардни, но было одно «но». Никто и Зорька в том числе не знала, что творится там, за их землями у аров сейчас. Они зачистили степь на несколько дней пути, чтоб себя и поселение обезопасить, но при этом лишились информации о том, что там за этими пределами делается. Такой сети лазутчиков как у Тихого, у Зорьки не было и взять её было не откуда. «Колдунки» себя не оправдали, да и с последними событиями у арья, им туда ходу больше не было. Оставалось только делать это самим. Зорька долго колебалась, но всё-таки решилась на длинный поход в аровы земли. Притом решили идти в земли Аркозы, так как Нева их знала, по крайней мере, те места где жила. Сложность была в том, что Зорька куманить не умела. Этим занималась только Дануха. Учится у неё этому делу было некогда, поэтому пришлось порождать матёру Ку здесь и держать её на голодном пайке длительное время. Зорька решила, что коли Ку прижмёт, то налетит на первых встречных, которым не повезёт стать кормом для полужити. Было решено, что пора открывать охоту на мужицкого зверя. Надо было учиться воевать, а как это делать не знал никто. Поэтому всё это действо называли охотой, только зверь промысловый был особенный — вооружённый и очень опасный. Все сверх способности девок хороши были напоказ, а вот в реальной скоротечной схватке толку от них было мало. Малха, чтоб заморозить, должна была глаза поймать и при этом сама становилась беззащитной для других, а с наскока на коне это было сделать ещё труднее. Красна, со своей тучей, вообще в бойне пустое место. Она пока эту тучу раскачает, так выспаться можно, а коль заранее сотворит, так проблема с конями собственными начинались. Сколько Зорька не пыталась коней к этому ветру приручить, ничего не помогало. Зорька постоянно Красную гоняла, чтоб осваивала свой дар, чуть ли не каждый день. Тучу девка стала собирать значительно быстрей, чем сначала, но всё равно делала это долго и медленно. Сама же матёрая разом прибить могла только баб, на мужиков её бабий пришиб не действовал, а Славой давить, так мужик должен быть по крайней мере предрасположен для этого, а перепуганного, да озверелого, в драку кинувшегося, Славой не очаровать, послушным, да безвольным не сделать. Самый ценный дар на охоте был у Невы. Вот та свои способности проявляла на полную. Правда опять же цеплять и вести под стрелку могла максимум двоих, троих, больше не получалось, да и то если разбрелись, а коли кучей большой собираются, то выцепить кого-нибудь, да вывести, уже не получалось. Не отрывались они от коллектива. И чуяла она лишь агрессивных мужиков, но довольно далеко. Правда и тут не без гадости. Чем дальше «мужицкий зверь», тем дольше ей требовалось спокойствия и концентрации. Наскоку? Этим не позанимаешься. Ник и та оказалась не без изъяна. Отвести глаза от себя, пожалуйста, а вот отвести от отряда, могла только в том случае, если держит за руки, а руки у неё только две, а в стае кроме неё — восемь. Так что главное оружие их стала скорость коня, да меткость стрелки. Радовало только то, что этим владели все без исключения. Нева родила, наконец, себе четвёртую стрелку, упёртая Елейка вторую. Уше чуть-чуть до третьей не хватает. Беля тоже вторую смастерила. А Зорька с первого же подхода три умудрилась породить, хотела и на четвёртую зарядиться, но почему-то передумала. У остальных девок было только по одной стрелке, но и это была сила. Вот из этой силы Зорька и исходила. Помогут особые умения, хорошо, но ставку на них не делала никогда. Главная слабость всех их была в том, что они были такие же смертные, как и враг, к тому ж как цель для стрельбы были значительно крупнее, ибо на конях. Толь в девку стрела или копьё, или с пращи камнем, толь в коня, всё одно. Защиты ни на коне, ни на себе у них не было. Дануха уверяла, что матёра Ку защиту колдовскую даёт, но проверить это пока не удавалось.
Стаи вышли на зоре в полном походном снаряжении. Каждая на своём коне-половинке и одну лошадь каждая вела за собой под грузом, припасы еды, походная посуда и малые походные палатки. Пока шли по наизусть знакомым балкам, ехали кучно, но после полевой ночёвки, дальше пошли боевым строем. Стая Бури, оставив грузовых лошадей, ускакали вперёд, Зорькина стая, прибрав ещё по одной гружёной лошади, шли, отставая, по их следам. Шли так три дня, даже не встретив ни одного человека! Нева даже вдалеке не чуяла. На четвёртый день вышли на пограничную заставу аркозинских земель. Пограничные заставы были некими перевалочными базами, как между городами, так и пустынными землями. Каждая такая застава говорила о том, что до города один день пешего пути. Для их коней город был совсем рядом. Закуманенная Зорька сразу почувствовала эмоциональное оживление передовой стаи. Страха не было, тревоги не было, их состояние можно было охарактеризовать, как интерес, любопытство, азарт. Вскоре из отряда Бури прискакала Сосна, девка из новеньких. Вообще-то она звалась Стройная Сосна и все её подруги кликали как Стройная, но «злые» девки Зорькиной стаи, демонстративно звали её Сосна и никак по-другому. Именно Сосна и принесла Зорьке весть, что сразу за леском на бугре пограничная застава Аркозы и там очень много мужиков. Нева их засекла отчётливо.
— Передай Буре, — отвечала Сосне Зорька, — чтоб Ник одну пустила там осмотреться, а сама со стаей отходила вон в тот лесок.
Зорька указала на небольшой лесок в стороне, который издали насквозь не просматривался. Через какое-то время там все и собрались. Дело было к вечеру и решили сделать перекус, пока Ник новостей не принесла. На грузовых лошадей надели путы и запетляли их за деревья. Даже если будет решение идти в бойню, то они всяко останутся здесь, не с собой же их тащить.
Матёрая увидела возвращающуюся Ник ещё издалека. Та пустила своего Урушку не спешным шагом и тихонечко, вразвалочку пересекала открытое пространство. Зорька вся на говно изошла, пока та подъехала и ещё издали заорала на неё: