Страница 4 из 9
– Девочка, тебе сколько лет? – хмыкнул он, разглядывая меня.
– Восемнадцать.
– Не рановато?
– Для работы?
– Ага, – хмыкнул он.
– Нормально.
Стас явно тогда веселился, разглядывая меня. Если сейчас, столько лет спустя, меня принимают за девчонку, можно представить, как я выглядела тогда.
– Танцевать-то хоть умеешь? – спросил Стас. Я нахмурилась, не понимая, какое это имеет отношение к работе, но честно ответила:
– Я занимаюсь балетом с трех лет.
Стас присвистнул.
– Пойдем, покажешь.
Мы прошли с ним в зал, где стояла сцена с шестами. Я замерла на ней, он внизу, глядя на меня.
– С шестом можешь? – поинтересовался. Я все так же недоуменно покачала головой. – А чего пришла, – хмыкнул он, но тут же сказал, – ладно, покажи, что умеешь.
Я сделала несколько несложных движений, Стас наблюдал с интересом.
– Хороша, – сказал в итоге, – только на шесте прыгать не помешает.
– Зачем? – наконец додумалась спросить я.
– Как же ты работать собралась? – удивился Стас.
– Так я же уборщицей.
Некоторое время он смотрел на меня, хлопая глазами, потом рассмеялся.
– Ты пришла уборщицей устраиваться?
– Да, – кивнула я.
– Такая красота и в уборщицы?
Я развела руками.
– Мне работа нужна.
Стас еще немного подумал, потом сказал:
– Считай, ты принята.
Так я стала уборщицей в ночном клубе, правда, данную должность занимала недолго. Через пару недель все тот же Стас, наблюдавший за мной это время, вызвал к себе. Я испугалась, что он хочет меня уволить, но он вместо этого предложил мне стать стриптизершей.
– Шутите? – не поверила я. За время работы я успела познакомиться с некоторыми девчонками, но проникнуться их деятельностью точно нет. Стас проявил терпение.
– Я тебя не заставляю, предлагаю, как друг. Чаевые отличные, а ситуация у тебя сложная, я понимаю.
О ситуации он, само собой, успел узнать. Я взяла время на обдумывание, после чего стала появляться во время выступлений в зале и общаться с девушками. Они мне категорично заявляли, чтобы я в это дерьмо не лезла, но я успела приметить, сколько каждая собирает после своего номера, и мне перспективы не казались такими уж ужасающими. Спустя еще две недели я пришла к Стасу и сказала, что согласна. Он обрадовался, а я добавила:
– Только спать я ни с кем не буду, исключительно танцы. И мне нужен учитель.
Стас все одобрил, заявив, что спать или не спать – дело мое, личное, и туда он не полезет, а учительницей дал одну из девушек, которая, кстати, спустя полгода сбежала с каким-то столичным парнем. Думаю, в плане интима он тоже только проявил терпение, намереваясь со временем склонить меня и на эту сторону, но все сложилось, как сложилось. Через месяц я впервые вышла на сцену в общем номере, после чего карьера моя пошла в гору. В конце мая, перед школьными экзаменами, я уже имела некоторые сбережения, и тут грянула гроза, меня, так сказать, запалили. Как, я поняла быстро, когда приметила в зале отца одного из своих одноклассников. Он меня тоже узнал и, чую, проникся, потому как вскоре я стала позором всей школы. Меня стремительно записали в проститутки, но отчислять не стали, благо, оставалось только сдать выпускные экзамены. Школу я окончила с двумя четверками и позорным пятном в биографии. Однако, меня это не заботило, я уже поняла, что придется неплохо вертеться, чтобы заработать, и мой труд не казался таким уж плохим, а что говорят люди… До этого мне дела не было, потому что я-то правду знала. Летом я поступила на заочное отделение педагогического института, располагавшегося в нашем городе, всю осень работала, и мне даже дали сольный номер в начале декабря, что можно было считать успехом, в том плане, что вместе с ним поднялся и мой заработок. Перед новогодними праздниками я решила взять отпуск, тайно надеясь, что приедет Игорь. В ту, последнюю рабочую ночь, я была почему-то вся на нервах, без конца начинала грызть ногти, словно ждала чего-то. И оно не замедлило явиться. Я танцевала свой номер, присела на сцене перед одним из столиков, и так и замерла, встретившись глаза в глаза с братом. Он сидел, сцепив зубы, и смотрел зло. Не знаю, как я нашла в себе силы дотанцевать номер, на мое счастье, Игорь вышел раньше, чем я стала раздеваться. После выступления я бросилась в гримерку и заметалась там, спешно одеваясь и при этом не зная, что делать дальше. Игорь появился сам, распахнул дверь комнатки, и я села под его взглядом на стул, опустив голову.
– Ты стала шлюхой? – голос его дрожал от злости, еще я услышала в нем боль, и не выдержав, запричитала:
– Нет, Игорь, нет, я не сплю, ни с кем не сплю, никогда не спала.
Наверное, видок у меня был тот еще, потому что Игорь поверил. Закрыв дверь, прошел, сел в кресло.
– Как ты вообще оказалась в этом борделе? – спросил он устало.
– После того, как бабушка умерла… – начала я, но брат тут же меня перебил.
– Бабушка умерла?
– Да, – кивнула я, Игорь смотрел и не верил, – в начале апреля. На ее сберегательной книжке почти не было денег, с похоронами и то соседи помогли.
– Не было денег? – теперь Игорь хмурился.
– Да. Куда делись деньги за нашу квартиру – непонятно. Тебя я найти не смогла, мне ты не говорил, где живешь, а у бабули в записях ничего не осталось.
– Бред какой-то, – пробормотал Игорь.
– Мне пришлось устроиться на работу.
– И ты не нашла места получше?
Тут было не поспорить, я промолчала, потом робко сказала:
– Я, честно, ни с кем тут… У меня вообще мужчины никогда не было.
Игорь окинул меня удивленным взглядом, потом усмехнулся, качая головой.
– Девственница-стриптизерша – это что-то новенькое. Вот что, – продолжил он, – здесь ты больше не работаешь.
– А… – начала я.
– Слушать ничего не хочу, – перебил брат, – сказал, не работаешь, и все. Все возможные проблемы я улажу. Завтра постараюсь разобраться с делами, а ты собирай вещи.
– Зачем?
– Будешь жить со мной. – Я вскинула на него взгляд, Игорь поднялся. – Пошли.
И мы пошли. Январь пролетел за одно мгновенье, я сдала сессию, после чего перевелась в институт того города, где жил брат. Он за это время продал бабушкину квартиру.
– Она давала тебе деньги? – выспрашивал меня Игорь в то время.
– Да, – кивала я, – она оплачивала балетную школу, подготовительные курсы, давала мне деньги на одежду.
Оказалось, брат каждый год снабжал ее приличной суммой. Я постеснялась спросить, откуда он брал деньги, но когда мы уезжали на дорогой машине, впервые подумала о том, что Игорь все это время очень неплохо жил. Средства у него явно имелись, и он снабжал ими бабулю. Судя по недоуменному лицу брата, давал он немало, а вот доходило до меня немного. Куда делись деньги, полученные за родительскую квартиру, тоже было загадкой, которую пришлось оставить в этом городе.
Новое место ничем не отличалось от предыдущего: тот же провинциальный городишка со своими порядками и законами, красивый центр, спальные районы, магазины, кафе, в общем, ничего эдакого. Чем он так приглянулся Игорю, было непонятно. Он привез меня в свою квартиру, она оказалась огромной: большой холл, кухня, гостиная, три спальни, и все это в шикарном доме в центре города. Я ходила по ней, пялясь на евроремонт, а Игорь заметил:
– Пока поживешь у меня, потом найдем тебе отдельное жилье.
Я хотела сказать, что могу жить с ним всегда, но поняв, что он вряд ли такой перспективе порадуется, решила промолчать. Брат заглянул в холодильник и усмехнулся:
– Голяк. Я сбегаю в магазин, ты сиди тут, осматривайся.
Игорь ушел, а через десять минут раздался звонок в дверь. Трезвонили, не жалея сил, я скользнула к глазку и увидела на площадке парня, примерно ровесника брата, темные волосы, не короткие, не длинные, взъерошены и торчат в разные стороны. В ухе серьга, а сам он давит на кнопку звонка и пялится в глазок.
– Игорюша, – подал голос парень, – я знаю, что ты там, так что открывай или я выломаю дверь. Ты меня знаешь, я шутить не люблю.