Страница 94 из 117
Подобно знаменитым предателям Каменеву с Зиновьевым, побежавшим в буржуазные газеты и из внутрипартийного несогласия выдавшим сроки подготовленного ленинского Октябрьского вооруженного восстания — Геннадий Андреевич Зюганов накануне кровавого 3 октября 1993 года побежал на телевидение — призывать коммунистов назавтра поостеречься, не выходить на демонстрацию, грозящую перейти в кровавое побоище. Из-за предательства Зюганова сорвалась блестяще задуманная Станиславом Тереховым операция по захвату помещения запасного штаба Главного Командования Армией. Там уже бдили и Терехова ждали.
Во как! Было? Было! Каков гусь, собиратель «мертвых душ» Зюганов!
Он и еще раз предаст: перед штурмом противника уведет все-таки присоединившихся к нам многих коммунистов от Верховного Совета РСФСР. Все это знают — знают, и что потому его и не арестовали, как Руцкого, Хасбулатова, а также Илью Константинова и других руководителей ФНС.
Я о роли Зюганова вспоминаю с дрожью.
Зюганов предложил нам компромисс: опять образовать два крыла в движении на базе уже не КПСС, а его КПРФ — одно, мол, крыло у нас будет из упертых старых пенсионеров-«интернационалистов», практически «мертвых душ», а другое из Союза Русского Народа — из вас «продвинутых» под черно-злато-белыми флагами, и вместе всей массой мы, мол, Ельцина сметем, а потом уже разберемся, какую власть делать.
И мы, черно-злато-белые, сдуру клюнули.
А как не клюнуть? Преобладали ведь в руководящем ядре национального русского движения бывшие активные члены «Русской партии внутри КПСС», и мы по старинке и по брежневской инерции попались на зюгановскую удочку старых «двух крыльев». Мы опять согласились на сосуществование с «интернационалистами», но на этот раз на роли «Русской партии внутри КПРФ». На правах отдельного черно-злато-белого движения. По поставляющего голоса избирателей зюгановской КПРФ. Бред! но мы на этот бред пошли, как зайцы в силки.
На съезде «Русского национального Собора» в Колонном Зале Дома Союзов Геннадий Зюганов сидел в президиуме. Вот тогда и договорились. Какая гадость из всего этого вышла, какая жуткая ядовитая гадюка выползла, и не спрашивайте.
Запрещенный президентским указом «Фронт Национального Спасения» был не Бог весть какая хорошо отлаженная организация. Единственное его неоспоримое достоинство, что в нем на дух не было ни одного еврея. А так: народу набилось много, а внутренняя дисциплина на уровне самодеятельности. Во главе был «Кочегар» Илья Константинов — председатель Политсовета «Фронта», депутат Верховного Совета, сам бывший профессор-экономист, в советское время за любовь к рынку в опалу попавший и вынужденный в ЖЭКе кочегарить; его за это Кочегаром и прозвали. Впрочем, тут и другой смысл был: «кочегар» второй Октябрьской революции — так он, по крайней мере, сам о себе мнил. Как истый либерал, он не отказывал в приеме во «Фронт» никому. Говорил, что, давайте все вместе, общим собором заблудившегося в трех соснах Всенародно-избранного скинем, а уж потом, чья возьмет, будем делить. Первым заместителем Константинова был Михаил Астафьев — блестящий оратор, энергичный человек. Заместителем председателя — стал глава Союза «Христианское Возрождение»», бывший зэк Владимир Осипов. Была и еще большая группа — около тридцати известных «говорливых» трибунов-депутатов. В Политсовет Фронта Национального Спасения вошли представители всех наиболее заметных политических движений — кроме заядлых «дерьмократов», весьма в малом количестве, однако еще державшихся за скомпрометированного экономическим крахом и развалом государства Ельцина. Фронт был очень широким по составу.
Но в Политсовете ФНС красные с черно-злато-белыми вечно сцеплялись. Одни обратно в красную нищую «уравниловку», другие в черную имперскую сторону тянут. В одном только, что «Всенародно-избранный» в яму весь наш народ опустил и его убирать надо, все сходились. Так вот: Константинов, как мог, сцеплявшихся осаживал. Но страшно ему под ногами Чичиков-Зюганов мешался со своими «мертвыми душами».
До расстрела Верховного Совета и в самом деле только кладбищенский смрад Чичиков вокруг себя распространял. Компартию РСФСР вне политической игры поставил. Даже в депутаты Верховного Совета, как я уже говорил, сам не попал. Это лидер-то! но тогда в «перестройку» и гласность, когда, наконец, не один единственный сверху спущенный кандидат напечатан в бюллетене на выборах, а громадный список — выбирай, не хочу! — то в депутаты все больше за внешность и за сладкоречие выбирали. А у этого внешность Собакевича — будто топором рубленый и недотесаный. Обаяние отрицательное. К себе не располагает. Приятности никакой. Телегеничность отвратительна. Карикатура краше. Говорить тоже не умеет — однообразно, на одной интонации рычит. Такому сразу из руководства партией уходит надо. Всей ведь партии лицо, а лицо дискредитированное. Но он уже, как клещ, в стул вцепился. Стал по другим движениям и общественным организациям бегать. С правыми националистами заигрывать. На то, что он сам русский и, мол, за русских напирал. Что он за Союз Русского Народа! Хотя дальше общих слов никогда не шел. В Союзе писателей РСФСР на Комсомольском, 13 себе явочную квартиру сделал. Ну, так кое-как и перебивался. С хорошей миной при плохой игре. Хотя, если всерьез, то мины-то никакой не было. Одно пятно расплывчато розовое с черно-злато-белыми пятнышками, вместо веснушек.
И не считайте, что я слишком жесток к коллеге по Политсовету Фронта. Политика — мир параллельный к обыденному, мир мистический и призрачный. В таком мире мало быть добропорядочным семьянином и даже обаятельнейшим во всех отношениях человеком, каким был тот же литературный Чичиков для гоголевских обывателей. В мире политики — взялся за гуж, не говори, что не дюж. Предатель Зюганов в душе? Или душой вовсе не предатель, а только заядлый конформист? но какая для политики разница! Увел своих коммунистов от Дома Советов, спасая им жизни? Для соглашателей прав, а для всех остальных — предал. Его сторонники утверждали: «Кутузов, сдав Москву, спас армию. Наш Соглашатель, сдав страну, спас партию». Можно ведь и так вполне в красном духе тех большевиков, для которых своя страна была лишь опытным полем для их утопий, Зюганова оправдать: «Сдал страну, зато спас партию!»
Я говорил Константинову: «Чичиков нас использует и, не моргнув глазом, оставит одних в решающий момент противостояния «Всенародно-избранному». Красные не все убегут. «Вопилов»-Анпилов с «Трудовой Россией» в наш фронт формально не входит, но воевать вместе с нами останется. Наш член Политсовета Станислав Терехов со своим «Союзом советских офицеров» не спасует. Многие из старых искренних коммунистов не дрогнут, пойдут до конца. Но они — народ. Те самые винтики и гаечки по сталинской терминологии. А этот функционер, аппаратчик. Этот уйдет и не оглянется — мы для него всего лишь «попутчики» согласно большевистской терминологии, которых положено использовать и затем подставить.
Я говорил Константинову: — Быть в попутчиках с ленинцами — самое страшное. Где эсеры? Спровоцировали и расстреляли! Где крестьянство? Лучшая половина получила наклейку «кулаки» и была истреблена. Тебя ждет такое же предательство. Но Константинов как истинный прекраснодушный либерал упирался: «Как же? он мне обещал — вместе до конца!» Потом сидел в одиночке, вместо Зюганова-Чичикова. Пожинал плоды своих диссидентских иллюзий.
Что же? у меня выходит, что проиграли мы противостояние возле Дома Советов только из-за предательства Зюганова? Нет, нет, упаси Боже! Этого смертного греха я на него не повешу. Как предательство шалашного компаньона Зиновьева, не изменило победного исхода Первой Октябрьской революций. Так и наша Вторая Октябрьская проиграла вовсе не из-за конформистского поведения одного какого-то, кстати, на тот момент не слишком и влиятельного лидера. Для поражения были другие, гораздо более существенные причины.
А Зюганов-Чичиков, повторюсь, просто на трагедии Дома Советов расчистил для себя лично место под солнцем. И каким живучим оказался — чертову дюжину, лет тринадцать за нос оппозицию водил. Как Моисей после Египта. Одна разница — Моисей евреев по пустыне поводил, их души очистил и в Землю Обетованную вывел, а этот русских в болото полной аполитичности завел.