Страница 10 из 73
Хавка встретила Дануху, как ждала. Она стояла у самой избушки, маленькая, щупленькая, руки в боки, с чуть наклонённой головой на бок и ехидной улыбкой. Всем своим видом говоря "на те, припёрлась". Дануха за ответным жестом за пазуху не полезла и как всегда бывало при их встречах, самым хамским образом игнорировала. Спокойно, ничего не выражая на лице, прошла мимо хозяйки, как мимо пустого места, в упор её не видя, и усаживаясь на бревно с другой стороны избы, служащее здесь чем-то вроде лавки. Ни одна из вековух при столь "тёплой" встрече, не издала ни звука. Хавка, правда, обернулась, следуя взглядом за гостьей, пристально разглядывая её странную одёжу. Дануха же разбросав по сторонам уставшие ноги и положив возле себя свою клюку и мешок, пристально посмотрела на волчий хвост, подумав, наверное, не потрепать ли его, но решив, что пока не надо, тяжело вздохнула и уставила свой взгляд куда-то прямо перед собой в глубину леса, сделав такой вид, что сидит уже так целую вечность, аж устала, ожидаючи. Птички пели, ветерок листвой шуршал. Покой и благодать вокруг. Немая сцена длилась не долго. Разрушила её Хавка на правах хозяйки. Она медленно ушла в избушку, тут же вышла с двумя деревянным мисками в руках. Проходя мимо рассевшейся бабы, начала нудно ворчать себе под нос, но достаточно громко, чтоб гостья слышала:
- Э-хи-хи. Чё за жизнь попёрла? Никакогу покою. Худют тута всяки засранки-оборванки. Зверьё, да комариков пугають, викову иби-бабу объидають.
С этими словами она подошла к широкому, низкому пню, поверхность которого была ровно стёсана, что наталкивало на предположение, что это не просто так, а что-то вроде стола. Он стоял чуть подальше от того места, где уселась Дануха, но там же у бревна. Всем своим видом и поведением хозяйка давала понять, что гостье следует подвинуться к столу. Чуть ли, не бросив миски на пень, она пошла обратно и проходя мимо сидевшей, продолжила ворчать дальше:
- Ладноть мужик бы заглинул. Таво т хоть отодрати от грязи, да отмыти от вони можно, да глидишь к сибе на лижак затащити, всласть натешитьси. А с этих вона сраных попрошак безх...евых, чё взять то? О-хи-хи. Одни убытки с объедками.
- Я тож рада тябя видеть, червячина ты жопна, - томно ответила гостья, по-прежнему смотря куда-то в глубь леса и ничего не выражая ни лицом, ни голосом, - тябя объесть, тольк пользу принесть. Ведьму дохлу кормить лишь еду пяряводить. Ты ж в сябе ничё не оставляшь. Титьки и те вона внутрь растуть, ишь как спину то выгнуло, а в жопе отродясь ничё не задерживалася, насквозь пролятат, да ящё небось со свистом. Всё, чё ешь в говно уходить. А на счёт мужичков залётных эт ты зря мячтами тешишься. На тябя ж мужика палкой не загнать. Много их к тябе наведывалось то, к гнилушке трухлявой? А без пригляда то ты ж совсем плесенью покрошься. Тута где-нибудь под деревцем и протухнешь. Вота думаю схожу, навящу, пя...дищу злобну, кусачу, может быстре подохнет от завести, да собственова яду.
Только тут Дануха повернула голову и узрела расплывшуюся в довольной улыбке рожу, всю изрезанную морщинами - бороздами времени, но вместе с тем сволочно - хитрую. Гостья тоже улыбнулась в ответ, встала. Они обнялись, прижавшись щеками, как две закадычные подруги, но тут же расцепившись, скривили лица от наигранной противности.
- А я б тибе ишо век ни видывала, рвань полстожопу, - ответила Хавка на приветственную речь, - ну вота и поздоровкалиси. А ты чё эт Дануха таки богаты телеса в таком замухрыжном виде выгуливашь? Никак и тибе под жопу из бабника пинанули?
При этих словах она слегка присела, разведя руки в стороны и распахнув свой беззубый рот в широченной улыбке.
- А чё я тябе не приглянулась то? - поинтересовалась наигранно Дануха, ощупывая и разглядывая своё одеяние, - не знам, мужикам нравиться. Каждый встречный поперечный приставал, да наравил в кусты затащить.
Хавка закаркала, смеясь и указала рукой опять на бревно. Они присели.
- Тык эт они с испугу. В кусты тащили с глаз долой. Прибити тибе тама, да спрятати, чёб народ то ни пугала.
Она и дальше пыталась развить эту тему, но Дануха перебила:
- А вота с бабняком угадала, почти. Тольк не он мяня под жопу, а сам веся в жопу канул.
Хавка выгнулась в спине, изображая всем видом и особенно выражением на лице недоумение и вопрос.
И начала Дануха опять свой рассказ. Всё, как и её сменщице в бабняке, только на этот раз с переборным матом от души и с "картинками". Хавка помрачнела сразу и не задала ни одного вопроса, пока баба рассказывала. И после того, как та закончила, какое-то время сидела молча, переваривала. Затем тяжело вздохнула и сказала:
- Данавка-то твой был у мине, поди как пару сидмиц назад. К мому полудурку Ладу хаживал, - и она указала куда-то себе за спину большим пальцем, - со мной посидел. Потрищали. В аккурат про эту чёрну нежить был у ниво интирес и потому же интиресу куды-то дальше убёг. Но слыхала, он уж должён вот-вота виртатьси.
Она замолчала, задумчиво смотря куда-то в глубь леса. Туда же куда смотрела Дануха. Обе сидели, обе смотрели в одно место и обе не смотрели никуда. Тут Хавка встрепенулась, как будто вспомнила что-то и толкнув локтем гостью и смотря ей в лицо, сказала:
- Так эт слышь? Поначалу то он сюды должён притопать, к Ладу. Так туты и встретитись. Идти тибе всё равно некуды. Со мной покуды поживёшь.
- Мяня в яби-бабы не саживали. Да и некогда мяне Хавка у тябя рассиживать. Хотя, раз Данава, говоришь, сюда явится, то, пожалуй, дождуся, если покормишь, - и Дануха улыбнулась, посмотрев на прибитую вестями хозяйку.
- Ой, да чё эт я, - всплеснула руками Хавка, вскакивая с бревна, - а ну давай за стол.
Дануха перешла к столу и не спеша, с достоинством, держа себя в руках, не смотря на зверский голод, приступила к трапезе. Хавка металась от стола в избу, из избы в баню, из бани куда-то за избу. Натаскала на стол, похоже, всё, что у неё было. Мельтешила, пока Дануха не пресекла её:
- Да хватит тябе мельтешить, аки муха над говном. Сядь, посяди. Я не спешу никуды. Успешь ты свою баню стопить.
- И чё ж ни побегать-то. Без тибе совсем заскучала, засиделаси, а ты припёрлась, вот типереча бегаю, радуюсь, - но ходить всё же перестала и села рядом, - слышь, Данух? Вот бегаю я, бегаю, да думу думаю. Как эт ты опосли нежити, котора тибе как следуит приложила, чё ели из реки выкарабкалась, ишо и с волком драласи? Чё т у мине в башке ни складыватси. А где врёшь, ни пому.
- Ну чё ж ты за гнида вязде пролазна. Вота до всяго дороеться. Всё ей скажи, да выложи, - она сделала паузу, что-то обдумывая, а затем тихо пробурчала себе под нос, тоном сознающегося нашкодившего пацана, - Водяница мяня залячила. Понятно? А о чём с ней речи держала, расслабься и подотрися. Не твово ума дело.
- Вот, - радостно оживилась Хавка, задирая свой кривой пальчик к небу, - типереча друго дело. Типереча вижу, чё ни врёшь, а лишь ни договаривашь. От лучшей подруги утаивашь. Я тибе тут пою, кормлю. Баню вона затопила.
- Хавка, - назидательно погрозила ей пальцем Дануха, - отстань. Не дура ведь. Любопытна ты больна, не погодам.
- Дык тем и живу, Данушка, - состроив обиженное детское выражение на лице, выпятив нижнюю губу, прогнусавила Хавка, - боле знам, мене сплю. Мене сплю, боле дел успиваю пириделати. А без этова я б давно б сдохла, - тут она резко стала серьёзной и продолжила уже как бы говоря сама с собой, - а то чё эт ты ниспроста живой осталаси, я ишо при сказе поняла. Я видь тож кое-чё об этих кровопийцах знам. Да, иби-баб они не трогают. Колдунов наших, ни рыба, ни мясо, тож по лисам ни ловять, а остальных, ково продать арам ни смогуть, прибивают всех и никово ишо в живых ни оставляли. Ты вроди как перва бушь. А я тольк слыхала уж об осьми пирибитых бабниках. Значит ваш будит дивятый. И ты идинствена, кому посчистливилоси живёхонькой остатьси, да после этого с Водиницей погуторить. Нет, эт ни счастье, и ни случай. Эт знат колёсико судьбы твоей покатилоси по особой тропочки. И чуит моя ведьмина задница, чё и ко мне ты пришла ни за просто так. Помочь я тибе чем-то должна, да пока ни пому, чем. Давай, подруг, колись, орех ты двух половинчатый. Одна голова хорошо, две всяко лучши. Я ж знам, как эти мокры Девы воду водой разводят. О чём сказала? Х*й проссышь, два просеришь и с разбегу ни помёшь и в припрыжку ни проглотишь.