Страница 13 из 15
- Я был там, в городе и когда Машу стали брать в спец приемник, пустился в поиск того руководителя, кто придумал это идиотское предложение. Все сошлось на вас.
Это я малость блефую, мне Скобелев рассказал об этой бумаге. Он ее видел, когда к нему приходили с предложением убрать Машу.
- Но я совсем не для Маши... Я не думал о ней. Все было предложено на случай, если солдаты или население поселка куда упала ракета, заболеют и попадут в больницы...
- Я решил уволится.
- Тебе не дадут. Потом, неужели ты уйдешь из-за этого доклада.
- Нет. Я уже не могу. То деревня, то Мира, то солдаты при обслуживании полигона, то юные офицеры уже лысые до основания, то недавно сгоревший взвод и все это здесь при моем участии. Вы понимаете, я убийца.
- Не слишком ли громко сказано.
- А вы скажите это не так громко. Смысл все равно один, мы убийцы.
- Вот что я вам хочу сказать, Андрей Иванович. Вы в такой системе, когда назад хода нет. Да у нас были ошибки, сам министр назвал это неумением подготавливаться к запускам. Теперь нам прислали нового специалиста и все эти смерти, уже исчезнут... Пойми, Андрюша, я тебя не могу уволить, ты пришел на эту должность приказом министерства, но и министерство не так то просто тебя выпустит...
- Я увольняюсь.
- Как хочешь. Даже если тебе и подпишут, то через два месяца только уволят. А пока надо работать. Бери новую тему, называется "Свирель". Это звуковая бомба. При взрыве возникают колебания, от которых погибает все живое. Вот документация.
Он хлопает по папкам на краю стола.
- А как же Виктор Сергеевич?
- Я временно назначил его твоим заместителем.
Я забираю папки со стола и отправляюсь к себе.
В этот же день послал в министерство по ВЧ письмо с просьбой об отставке.
Передо мной офицеры саперного батальона, рядом сидит Виктор Сергеевич и вяло слушает нашу беседу.
- Вот здесь на карте есть старый ДОТ, еще со времен войны. Вы когда-нибудь его посещали?
- Я там был два года назад. Его так обгадили и потом там внутри залиты бетоном все входы в нижние этажи.
- Как это?
- Этот ДОТ входил тогда в УР-2, укреп - район второй линии к началу войны и делали его капитально, на четыре этажа. После войны, вход вниз замуровали бетоном.
- Вот это то, что нам нужно. Верх нужно расчистить, бетонную пломбу сковырнуть и подготовить к испытанию все четыре этажа. А рядом с капониром построить бревенчатый деревянный дом и несколько блиндажей, вот так, по диаметру взрыва.
Я наношу на карте точки.
- Какой дом, двухэтажный? С подполом?
- С подполом и двухэтажный. Срок полторы недели.
- Ого.
- Поэтому спешите. Вот инженерные выкладки, мне их только сегодня положили на стол, а вот каждому наряд на работу.
Офицеры разбирают бумаги и уходят.
- Здорово, ты их..., - тянет Виктор Сергеевич, - я бы так не сообразил.
- Скажи, как ты сюда попал?
- А так. Папа устроил...
- Чего?
- Да вот, сидел спокойно в КБ. Так нет же, папа решил, что надо расти, вот и походатайствовал, чтобы меня подняли повыше. Так и стал сразу замом главного...
- Понятно. Но ты же не уха, ни рыла...
- Так теперь не страшно, я попал в эту... элиту номенклатуры, теперь меня попереть ниже не могут, только если зам начальника по АХЧ...
- А мы не можем понять почему наука так плохо развивается, когда начальство, одно другого хуже.
- Я здесь не причем, мне самому не очень хотелось.
Это был очкарик, с всклокоченными волосами.
- К вам можно? - он приоткрыл дверь.
- Входите.
- Меня прислали к вам на усиление.
- Как это?
- Ну, я математик в области биологии... Мне приказано явиться к вам и работать с вами...
- Ясно. Значит ваша задача рассчитать, до какого предела мы можем испытать на наших площадках живых людей, а до какого кроликов...
- Примерно так.
- Тогда приступайте. Вот папки с темой, а вот инженерные расчеты цели. Представьтесь, пожалуйста, кто вы?
- Поплавский, Дмитрий Поплавский.
- Хорошо. Я, Андрей Иванович.
Растрепанная личность по хозяйски разместилась за столом, подвинула к себе стопку чистой бумаги и, взяв первую папку, сказала:
- Начнем...
Еще один чокнутый.
Днем и ночью идет бешенная работа. Стучат топоры, роют экскаваторы, сотни солдат строителей приводят в порядок "цель".
В моем кабинете с расчетами новый математик.
- Андрей Иванович, я все рассчитал.
Он раскладывает на столе листы бумаги.
- Давайте.
- Учитывая толщину бетонных перекрытий, могу с достоверностью сказать. Первое, в деревянном доме, блиндажах, расположенный на расстоянии двести метров от взрыва, а также в бетонном колпаке живых не будет. Если в ДОТе закрыть люки этажей, то с большей вероятностью люди начиная с третьего этажа могут спокойно существовать...
- А с меньшей вероятностью?
- Могу быть и на втором.
- Так можно размещать людей на втором, скажите мне твердо, да или нет?
- Да.
- Так, теперь вернемся к дому, в подвале можно?
- Нет. Дерево очень тонкое...
- Блиндажи, на двести метров от взрыва, значит можно поставить дальше этого расстояния будки с операторами.
- Можно, На всякий случай желательно предохранится наушниками.
- Прошу мне все ваши расчеты, представить в письменном виде.
- Это я, пожалуйста.
Он подсовывает мне папку
- Э..., нет. Утвердите сначала у Мирон Ивановича.
Вырви Глаз на сборке психует.
- Ты чего это?
- Сволочи, прислали начинку, а она на пятьсот грамм тяжелее, чем указана в документации.
- Это не так страшно. Укажем вес вычислителям, они введут поправку.
- Андрей, у меня такое ощущение, что они нам прислали не то... Дело в том, что перед самой поверхностью, корпус головки ракеты отделяется от начинки и тут же над изделием раскрывается зонтик, который позволяет спуститься на землю с меньшей скоростью. Если вес начинки увеличен, значит скорость тоже будет увеличена.
- Ты прав. Это значит, что по времени излучатель тоже работает меньше...
- Андрюша, что то здесь не так.
- У тебя есть еще какие-нибудь факты?
- Даже маркировка на начинке не такая. Смотри, по документации мы должны иметь здесь буквы И-113, здесь же на корпусе И-113М.
- Странно. Похоже, что нам по ходу работы ввели изменения. Пойду к Мирону узнаю у него, получал ли он по этому поводу какую-нибудь информацию.
- Андрюша, ты не забыл мне месяц остался до конца работы.
Я киваю головой. На самом деле, я действительно забыл, что он увольняется.
Мирон Ивановича я застал на строительной площадке.
- Андрей, очень хорошо что ты здесь. Я только что просмотрел документацию нашего теоретика Поплавского. На основании его выводов, хочу разместить людей в убежищах. Как ты на это смотришь?
- Отрицательно.
- Но это уже наука, ты же сам все время кричал, что против непродуманных экспериментов, чего вдруг опять выпендриваешься.
- Я против таких игр с живыми людьми. Пусть это даже будет безопасно и теоретически гарантирована эта безопасность, но в нашей работе все непредсказуемо. Мы испытываем такие вещи, которые не опробовались еще нигде и несчастный случай, еще никто не мог предугадать.
- Так что же, по твоему и науку на этом можно остановить. В будущей войне мы должны знать границу безопасности наших воинов и дать ее может только наши испытания. Я уже внушал тебе, сегодня погибнет несколько человек, в будущей войне мы сохраним больше жизней.
- Это теория людоедов. Опробовать можно на жабах, зайцах, других животных, здесь не ахти какие нужны параметры, будут живы, значит и мы будем живы.
Мирон Иванович качает головой.
- Ничего ты не понял. С людоедами еще нас сравнил. Значит подписывать эту рекомендацию не будешь?
- Нет.
- Как хочешь. Ты мне уже действительно надоел. Я буду очень рад если тебя от меня уберут.