Белые крысы

ЭТО было точно человеком. Запах немытого больше года тела, и запах его собственных экскрементов смешивался с запахом перегара. И вонь была настолько сильна, что заполнила все воздушное пространство подъезда.

Самое плохое в этой ситуации было то, что бомж выбрал в качестве опоры для своего тела дверь квартиры Тины. А телефона, чтобы вызвать полицию, у нее с собой не было. Подойти и прогнать его девушка побоялась: вдруг прибьет, или вшей перекинет, или еще какую заразу подарит.

Девушка подошла к соседней двери, зажимая нос, и вежливо постучалась. Тишина. Тина приложила все свои силы и опять постучалась так, что железная дверь задрожала от ударов. И опять тишина. Тогда она дернула ручку двери на себя без дальнейших раздумий. К ее удивлению, дверь легко открылась.

Бомж в этот момент особенно громко храпанул, привлекая ее внимание. Она бросила взгляд на него через плечо, алкаш же пернул артиллерийским залпом и вдруг открыл глаза. Этого хватило для того, чтобы Тина в мгновение ока переместилась в чужую квартиру и захлопнула за собой дверь, стараясь очутиться как можно дальше от него.

- Есть кто дома? - заорала она на всю квартиру.

Тишина была ей ответом. Тина на цыпочках прошла по ковру в прихожей, стараясь оставлять как можно меньше грязных следов. Завядшие цветы в настенных горшках, свисающие со стен коридора между прихожей и кухней, едва шевелили своими желтыми листьями под ветром. По линолеуму катались шарики из пыли и волос, в маленьком коридоре между прихожей и кухней было грязно. Оставляя сырые следы после себя, Тина прошла на кухню.

Хозяев не было там, зато в открытое настежь окно хлестал дождь, заливая пол, подоконник, цветочные горшки с кактусами, стоящие вдоль окна. Кухня была три метра на три, в ней ловко уместился кухонный стол, три стула, холодильник, покрытая жиром до желтизны газовая плита. Старый кухонный гарнитур, состоящий из двух столиков и двух шкафчиков над ними, был весь забрызган чем-то буро-красным, давно засохшим и глубоко впитавшимся в дерево. Сам по себе он когда-то был белоснежным, но теперь покрылся несмываемыми цветовыми разводами. В семидесятых почти в каждой квартире были похожие кухонные гарнитуры.

Наступив босыми ногами на засохшие крошки хлеба, Тина брезгливо поморщилась и вышла из кухни.

Девушка постучалась в дверцу ванной, расположенную почти впритык к кухне. Потом кинула взгляд на выключатель, и смело открыла дверь. Там никого не было. Она щелкнула тумблером, но свет не зажегся.

Квартира была двухкомнатной, обе комнаты были закрыты дверьми. На одной снаружи висел железный замок, зато другая была чуть приоткрыта.

- Есть кто дома? - повторила громко девушка и смело распахнула дверь во вторую комнату.

В нос ей ударил запах хлорки, а глаза ослепил яркий свет. Проморгавшись, она увидела встроенные в потолок около сорока галогенных ламп, и только потом опустила взгляд вниз.

В комнате стояло четыре широких стола. Вдоль стен возвышались до самого потолка шкафы с многочисленными полками. В них стояли книги, колбы, заспиртованные лягушки, макеты разных молекул, микроскопы и прочее оборудование, необходимое для экспериментов. На окнах висели закрытые жалюзи. Лампочки на потолке заливали светом все пространство, их свет отражался в колбах, пробирках, лупах, разбросанных по столам, и в стеклянных дверцах пристенных шкафов.

Комната хрущевки больше походила на лабораторию в каком-нибудь НИИ, чем на обычную жилую комнату.

Оба ее соседа находились здесь. Глубоко погруженные в беседу, они полностью проигнорировали приход девушки.

- А какая вероятность исключения из общего правила? - донесся до девушки вопрос Джона к брату.

Гора держал узкую колбу в руках и внимательно изучал синеватое вещество в ней.

- Исключений не бывает, - хмыкнул он. - Это как при синтезе новой молекулы белка в рибосоме.

Тина подняла вверх брови. Еще вчера этот мужчина с ярко-зеленым, змеиным взглядом говорить по-русски не умел. Хотя смысл его слов даже на русском был девушке непонятен.

На них обоих были надеты белые халаты и резиновые перчатки. Джон потрогал пальцами макет макромолекулы ДНК в окружении колб, стоящий на столе перед ним.

- Похожие мутации в игрек-хромосомах есть и в нашем старом материале, - говорил Гора. - Ничего нового. Ты зря потратил время на поездку. Но олухам из центра будет интересно взглянуть.

- Я ездил в юго-восточную Африку, - заявил Джон. - Ты сам просил собрать их образцы ДНК. Хотя я говорил, что лучше взять в качестве образцов горцев.

- Эти олухи помешались на поиске места жительства генетического Адама, - усмехнулся Гора. - Сейчас только ленивый об этом не думает. Скучно, лучше бы взять материал у алтайцев. Мне больше интересны гены долгожителей, чем выяснять, откуда человечество родом.

- Ты уже составил гаплотипы? - Джон отвернулся от брата и повернулся к одиноко стоящему в углу столику, на котором стоял компьютер. - А снимки? Ты заносил их в базу? Это у тебя феноменальная память, а мне приходиться обращаться к жесткому диску вне головы. Я хочу посмотреть...

Он резко прервал себя, заметив Тину, растерянно топтавшуюся на пороге комнаты. Удивившись молчанию брата, Гора обернулся и увидел гостью. Он выпрямился и застыл на одном месте, без движений.

- Как дела? - брякнул Гора, и быстро перевел взгляд с нее на колбу в руках, проявив недюжий интерес к ее содержимому.

Спрашивал он у Тины, которая от его вопроса еще больше растерялась. Нормальный человек в такой ситуации спросил бы, чего она забыла в чужой квартире.

- Плохо, - честно ответила та. - Опоздала на работу, промокла под дождем, сломала каблук и золотую цепочку. А еще под моей дверью сидит бомж. Я хотела попросить вас прогнать его, а вы на стук не отвечали. Тогда я вошла без спроса.

Джон, окинув ее взглядом, сухо заметил:

- Лаборатория стерильна. Юная леди, будьте добры умыться, надеть халат и перчатки. А сейчас... брысь отсюда!

Последние слова он буквально гавкнул. Тина мгновенно попятилась, залепетав:

- Я же не зашла внутрь... И бомж под дверью, я домой попасть не могу... А в вашей ванне свет не горит! Я хотела умыться, а там темно и страшно!

Гора переглянулся с братом. Почему-то их совсем не удивило, что посторонний человек вломился к ним в дом, да еще и пытался воспользоваться ванной.

- Я лампочку забыл купить, - виновато сказал Джон брату.

Гора ничего не сказал. Он поставил колбу на стол, быстро прошел к одному из столиков, на котором среди микроскопов и бумаг с диаграммами стояла голубая настольная лампа. Выдернув шнур из розетки, он подошел к ней и рывком протянул лампу.

- Спасибо, - тихо поблагодарила она, пытаясь поймать его взгляд.

Как ловить рыбку в пруду, промелькнуло в ее голове.

- Послушайте, - встрепенулась вдруг она. - Вы вчера по-русски не разговаривали! А сегодня говорите как коренной россиянин! Как такое может быть?

Гора покраснел, буквально залился от лысой макушки до пят краской. Но промолчал, лишь еще быстрее зрачки у него забегали. Джон рассмеялся:

- У моего брата отличная память! Кристина, хотите верьте, хотите нет, но он за семь часов овладел русским.

- Понятно, - недоверчиво протянула девушка.

Было видно, что она не поверила словам Джона.

- Я пошла умоюсь, - пробурчала она.

Девушка скрылась в ванной. Братья переглянулись между собой, затем Джон стянул перчатки с рук и направился в коридор.

- Она не поверила, - хмыкнул он на ходу.

Гора поплелся следом за ним, его лицо приняло бледный прежний оттенок. Мужчины вышли в коридор, направились к входной двери. Уже в коридоре оба уловили отвратительный запах, проникший в квартиру из подъезда.

- Алкоголик, - выглянув в глазок, убедился в словах девушки Джон. - Сам разберешься или местных блюстителей порядка вызвать?

Гора капризно поморщился. Он вытащил из своей ветровки, свисающей с вешалки, сто рублей и вышел из квартиры. Подойдя к бомжу, спящему в сидячей позе, он грубо пнул того по ноге. Пьяница прекратил пускать сопли себе в раскрытый, храпящий рот. Проснулся. Поймав мутный взгляд алкаша, Гора кинул ему на грудь сто рублей и, с перекошенным от отвращения лицом, крикнул: