Страница 4 из 9
189 подписей стоит под обращением к депутату Государственной думы А. К. Луговому, в котором люди откровенно высказываются по поводу процветающей коррупции в аппарате администрации Киренска, и которое Андрей Константинович переслал мне, как депутату Законодательного собрания Иркутской области. И, наверное, правильно пишут. Правильно, потому что на любой территории все зависит от местной власти: и отсутствие переправы через реку Киренгу, и плохие дороги, и необоснованные отключения электроэнергии, и плохое жилье для ветеранов войны и труда, и проблема кривошапкинской школы, которую из средней общеобразовательной вдруг решают перевести в статус начальной со всеми вытекающими отсюда последствиями – сокращением учителей, снижением уровня заработной платы и качества образовательного процесса.
Я думаю, что подобная характеристика работы местной власти вполне обоснована со всех точек зрения и нелишне будет провести здесь серьезную работу соответствующим контролирующим органам.
Вот еще одно недавнее письмо. Люди пишут, что в их доме № 1 по переулку Сухой в поселке Киренск местное энергопредприятие отключило свет в подъезде. Простите, что это: экономия электроэнергии или желание сделать жизнь людей невыносимой, потому что подъезды домов в наше время давно стали местом совершения преступлений?
В Киренском районе много лет действует линия электропередач ВЛ-110 кв. «Подымахино-ПС «Киренская». Эта линия является главной в снабжении электроэнергией большого числа населенных пунктов. Опоры линии давно пришли в аварийное состояние и, согласно программы губернатора Иркутской области, было принято решение о ее реконструкции, которую изначально планировалось провести до 2015 года. Но, судя по темпам работы, не будут проведены и до 2020 года.
Из-за аварийности линии производятся регулярные отключения населенных пунктов на двое-трое суток, причем в зимнее время, что создает известные проблемы населению.
Напомню: Киренск и Киренский район – это северная территория, где зима длится восемь месяцев, где морозы под сорок и ниже, где людям и без того трудно живется, да еще местные власти создают проблемы. И коли уж, выделены средства, то надо их осваивать в максимально сжатые сроки.
Подобных «проблемных территорий» в Иркутской области – каждая вторая, и отовсюду идут жалобы на лихоимство чиновников от местной власти.
А сколько было закрыто предприятий: кондитерских фабрик, зверопромхозов, мясокомбинатов, маслозаводов, объединений «Сельхозтехника», заготконтор? Вообще предприятий местного значения сельскохозяйственного направления?
О положении в сельском хозяйстве я ещё буду говорить, но не могу не сказать вот о чём.
Из года в год на всех уровнях власти поднимается вопрос о необходимости поддерживать малый и средний бизнес. Из своего собственного опыта знаю – всё это не более чем декларации. На самом деле идёт повсеместное удушение малого и среднего бизнеса. Удушение непомерными ценами за электроэнергию. Удушение налогами. Удушение необходимостью представлять в разные инстанции огромную отчётность. Удушение непомерными ставками по кредитам. Удушение повсеместным сокращением специализированных учебных заведений, где бы готовились рабочие кадры для таких предприятий, как наше и не только наше. Да мало ли рычагов у бюрократической машины государства, где чиновники буквально жируют на бюджетные средства, поступающие в казну опять же от малого и среднего бизнеса.
Коснусь цен за потребление электроэнергии. Ни одна область в России, ни один регион не бросили на заклание энергетике столько, сколько бросила Иркутская земля. В считанные десятилетия, пока был построен на Ангаре каскад из гидроэлектростанций, с насиженных родовых гнездовий была сселена масса людей. Канули в Лету многие и многие роды, исковерканы многие и многие судьбы, исчез с лица земли целый плодородный слой крепкого сибирского крестьянства, ведущего свои родовые линии от Ермака Тимофеевича и других первопроходцев. Под водой оказались целые поселения, кладбища, лесные массивы, паши, луга. Ушла под воду и знаменитая илимская пашня, где толщина гумуса доходила до метра. О том, что это была во всех отношениях уникальная земля, говорит хотя бы тот факт, что в 1913 году образцы гумуса илимской пашни были представлены на Всемирной выставке в Париже, и сибирской пашне было безоговорочно отдано почётное первое место.
Так вот, с какой стороны не возьми – экономической, политической, нравственной, в Иркутской области цены за потребление электроэнергии, уж, наверное, должны быть совершенно другими, нежели в тех регионах России, которые не понесли столь ощутимые потери от аппетитов энергетиков.
По аналогии: цены за потребление угля в Тулуне также должны быть другими, поскольку вокруг города с южной, северной и западной сторон в результате почти полувековой деятельности расположенных здесь угольных предприятий земля буквально вздыблена. Нанесённый ущерб от такой «благой» для чьего-то кармана «деятельности» никогда и никем не подсчитывался, хотя он слишком очевиден. Не назовёшь и оправданным закон об уплате налогов по месту расположения холдинга компании: налоги должны поступать в казну тех территорий, где осуществляется практическая деятельность компаний. Взять цены на ГСМ. Да, накануне сева и в уборочную цены на них для сельского производителя несколько снижаются, но чтобы провести сев среднему фермерскому хозяйству, например, требуется до пяти-шести миллионов рублей на приобретение ГСМ. Где их взять? Вот и влазит в долги фермер – берёт кредиты под драконовские проценты, а осенью отдаёт фактически всё, что заработал. Наши банки не подпадают ни под какой закон о нормальном регулировании процентных ставок, как это принято во всём мире, превратившись по сути в крупных ростовщиков. Такая работа банков никак не может способствовать развитию экономики регионов, для чего они и призваны. Вся страна сегодня в долгу у банков, которые растут, как грибы, обирая и тормозя малый и средний бизнес, вгоняя в непосильную процентную кабалу простых граждан, которые берут кредиты.
Я вспоминаю читанное лет десять назад о том, как США предложили Японии свои услуги по продаже риса, причём в семь раз дешевле, чем та цена, по которой правительство Японии закупает рис у собственного сельского производителя. И японцы отказались от вроде бы выгодного для них предложения, мотивируя свой отказ тем, что в таком случае будет уничтожен собственный крестьянин.
Это ли не воистину государственный подход к решению собственного внутреннего вопроса, напрямую связанного с государственной безопасностью страны?
Мы же норовим притащить из-за кордона всё, вплоть до ниток и иголок.
Когда я принимал решение баллотироваться в Законодательное собрание Иркутской области, я ещё верил, что мой голос, как представителя среднего бизнеса и представителя партии ЛДПР, будет услышан.
Моя вера по истечении почти пяти лет депутатской работы несколько поубавилась. И это закономерно, о чём я попробую рассказать в других главах книги.
Наука
Занятие наукой не стало для меня случайным. Уже на третьем курсе Кемеровского технологического института пищевой промышленности я активно выступал с разными докладами на научных конференциях по деталям машин, технической механике, автоматике и холодильным машинам, то есть по темам, близким к будущей профессии, принимал участие в студенческих разработках под руководством преподавателей. На четвёртом курсе под руководством заведующего кафедрой холодильных машин Вячеслава Степановича Калекина занимался научной работой по исследованию теплообменных аппаратов, определения их эффективности. Здесь написал первую свою научную статью.
Несмотря на загруженность на посту директора Тулунского мясокомбината, продолжал заниматься научной деятельностью, направленной на укрепление отечественной экономики и успешное решение производственных задач.
В 1991 году окончил аспирантуру при Московском государственном университете прикладной биотехнологии, где защитил кандидатскую диссертацию под руководством профессора Эрика Эдуардовича Афанасова. Здесь я встретился с земляком-кемеровчанином Рудневым Сергеем Дмитриевичем. С Сергеем мы учились в КемТИП-Пе, но больше подружились в аспирантуре. Мы в один год защитились и вот уже на протяжении двух десятилетий поддерживаем добрые отношения. Сейчас он доктор наук, профессор, работает заведующим кафедрой в КемТИППе.