Охота на лис

Под ногами что-то мерзко хрупало, но было уже все равно что, оставались бы силы для бега. А Лотан еще и поторапливал:

— Быстрее, быстрее! Ногами перебираем! Если нам помешают найти амулет Лиса…

— По-моему (и как в моих легких еще хватает воздуха для разговора!), нам хотят помешать продолжить наше земное существование! И не знаю как кто, а я решительно против!

— Никогда… бы не… подумала, — задыхаясь, выговорила Нашка, — что последним впечатлением… от моей недолгой жизни… будет бег по каким-то грязным катакомбам!

— Ты что — катакомбы! — искренне возмутился Лотан. — Это верховный храм Мейахут — место тысячелетних паломничеств… Другое дело, что сейчас мало кто ему поклоняется.

Мы пробежали через пересечение с другим коридором. Краем глаза я успела разглядеть мелькнувший свет факела: похоже, преследователи двигаются параллельным курсом.

Наш коридор вильнул куда-то в сторону. Навстречу выскочила компания преследователей. Они разделились на отряды, но ориентировались в этом строении не лучше нас. По крайней мере, вид у всех был крайне озадаченный, и взведенные арбалеты они в первый момент в ход не пустили. А потом уже не успели — магия, почему-то не отступившая в глубину моего сознания, смела их, отшвырнув к стенам. Будут знать, как гоняться за беззащитными слабыми женщинами!

Коридор вновь стал мраморным, но теперь мрамор был черный, с еле заметными (особенно на бегу) серебристыми прожилками. Впереди обозначился светлый квадрат двери; помещение за ним явно было освещено не факелами.

Проскочив в новый зал, мы без сил повалились прямо на пыльный пол. Ну, то есть мы с Нашкой. Вампир и Лотан захлопнули за собой дверь и рывком задвинули тяжелый засов.

Я лежала на полу, слушая, как стучит в ушах кровь, подгоняемая бешено колотящимся сердцем. Отвратительные ощущения. Голова кружится (и, похоже, дергается из-за этой кровяной пульсации), во рту какой-то мерзкий привкус, легкие так свело судорогой, что запихать в них воздух удается только маленькими порциями. Ложечка воздуха за маму, еще ложечка за папу и еще одна за любимую подругу… Тьфу ты, черт, сколько сотен лет тут не убирались?!! Вот где была бы радость рекламщикам всяких ванишей и пылесосов с турбонаддувом!

Я села, кашляя и плюясь. Пол устилал слой слежавшейся пыли вперемешку с какими-то волокнами и пометом летучих мышей. Все это, естественно, щедро налипло на меня. Я отплевывалась, попутно пытаясь очистить одежду, хотя бы формально, и краем глаза осматривалась. Куда же мы попали?

Зал был велик, метров тридцать в диаметре. Выстроен в форме гендекапризмы, с массивными двустворчатыми дверями в пяти гранях (через одну, а в одном случае — через две). В оставшихся шести гранях имелись причудливые, суженные книзу и резко расходящиеся кверху окна с затейливыми переплетами; сквозь маленькие матовые стеклышки, вправленные в переплеты, лился белый свет, хотелось верить, что дневной. Приглушенный и тусклый, он казался едва ли не слепящим после тьмы коридоров. Покато-сводчатый потолок удерживался без опор и колонн. Под окнами возле стен стояли по виду каменные прямоугольные предметы — то ли алтари, то ли саркофаги, то ли просто лари для загадочных хозяйственных нужд. Местами были набросаны какие-то кучи, тоже покрытые вековой пылью, а потому непонятно из чего состоящие. В самом центре огромной гендекаграммы стоял алтарь — блок черного камня с прихотливой и тонкой, но непонятной резьбой по боковым сторонам. Лотан и Эльдгард уже заперли все двери и переводили дух, прислонившись к одному из «саркофагов». Нашка с трудом поднималась с пола, вся в пыли и паутине, и старательно отплевывалась. Кро выглядел не лучше, хотя и держался на ногах.

— А чего мы, собственно, прохлаждаемся? — вопросил вдруг Эльдгард. — Все забыли, зачем сюда пришли? Начинаем искать!

— Что искать? — не поняла я.

— Артефакт. Найдем — сможете убраться отсюда!

— Ну, мы уберемся, а вы тут куковать останетесь? — изумилась я. — Общаться с милашкой Тевородом?

— Охотятся за вами, — устало отозвался Лотан. — Тевород на чужой территории! Сила Лиса — единственная причина, из-за которой он пошел на, прямо скажем, неслабый политический конфликт. Если он не найдет Наследника, вампиры проиграют возможную войну. Ты довольна?

— Вполне, — угрюмо сообщила я, — особенно, если бы кто-нибудь еще сообщил мне, как искать этот чёртов артефакт!

— Ну, по идее, ты должна его почувствовать, — сказал вампир.

Я фыркнула. Почему я все время что-то должна?! Понурившись, я пошла по залу.

— Да, и ножик свой подбери, — сообщил Лотан, — потеряется.

— Какой ножик? — не поняла я, оглядываясь.

Оказывается, бронзовый ножик для бумаги, подаренный ахейским тысячником Итакием, вывалился, когда я падала, из сумки и теперь сиротливо лежал рядом с ней в пыли. Я подняла его и вытерла о штаны, задумчиво осматривая поле для поисков артефакта.

Каменные предметы действительно оказались саркофагами. Некоторые были пустыми — то ли в свое время для них не нашлось «постояльца», то ли его, вместе со всеми прилагающимися предметами, извлекли впоследствии для каких-то целей. Из других, когда Лотан или Эльдгард с противоестественной легкостью посдвигали тяжелые крышки, безмолвно выщерились черепа с остатками присохшей плоти и волос. Из одного саркофага, едва открылась небольшая щель, прямо мне в лицо выпорхнула с гневным писком летучая мышь. Я отпрянула, больше от неожиданности, а затем повернулась к Лотану и Эльдгарду.

— Слушайте, нужна какая-то система! — простонала я, оглядывая это изобилие тары для потенциальных магических предметов. — Тут можно ковыряться до бесконечности.

— Пошерсти свои способности, ведьма, — любезно посоветовал Лотан.

Спасибо, блин, большое! Половину гипотетического наследства Иссен-Эри за толковый совет! Впрочем, чем дальше, тем больше я сомневалась, что являюсь действительным Наследником. Я вспомнила, как Зеон назвал меня как-то медиумом, жаль, не догадалась спросить, что он имел в виду.

Я положила свой сувенирный ножик на центральный алтарь, чтоб не мешался, и в задумчивости сделала пасс рукой над очередной емкостью для костей, с которой мои бравые спутники еще не успели скинуть крышку. Крышка раскололась и двумя половинками рухнула на пол, подняв облака пыли. Внутри лежали очередные мощи, лежали явно давно — саван или что там на нем было истлел почти полностью, успела разрушиться и часть костей. Примечателен был череп, приветливо улыбавшийся мне тремя десятками острых клыков. Однако меня огорчило другое: вокруг скелета лежало не меньше двух дюжин побрякушек — какие-то бляшечки и кулончики, кинжал — и каждая фиговинка могла быть искомым артефактом. Как и сотни таких же в других саркофагах.