Страница 3 из 20
— Я тоже остаюсь.
— Нет, — категорично мотнул он коротко стриженной головой со слегка посеребренными висками, — я против. Сам натворил, сам и буду расхлебывать. Мы же договорились.
Теперь Рита не была так уж уверена, что это они все договорились, а не он их развел, но спорить не было никаких сил.
— Дэн, захватишь нашу палатку? — просительно глянула женщина на аспиранта и, подхватив на плечо чей–то рюкзак, торопливо шагнула на тропу.
Семеныч несколько минут наблюдал за мелькающей среди кустов огненной макушкой Рыжа, топающего последним, и вспоминал, как же его зовут… Стасик, кажется. Потом выкатил из пузырька и проглотил таблетку, проклятая язва. Запил водой и неторопливо поднялся на ближайший склон. Чтоб убедиться наверняка, что никто их них не вздумает вернуться. И только удостоверившись, достал из чехла мобильник.
— Анюта? Это я. Да, ушли. Ну что я, не доктор, что ли? Умею уговаривать, это профессиональное. Ты далеко? Понятно. Давайте, подъезжайте, я сейчас тоже приду.
До берега, где остался Макс, по склону можно спуститься за пять минут, но до обрыва пришлось бы подниматься по узкой каменистой тропке, на которую сейчас у Семеныча не хватило решимости. Все–таки нужно было вырезать язву еще осенью. Вот и шел в обход, по берегу, но пока пробирался среди камней, немного припоздал.
Двое дюжих парней и их младшая сестра, смешливая, сдобненькая Анюта, лежавшая в его отделении весной, уже затащили Макса в железную плоскодонную лодку, но мотор пока не заводили.
— Не застрянете, на камнях–то, река сильно обмельчала? — забеспокоился Семеныч.
Парни только легкомысленно отмахнулись.
— Не боись, мы тут кажный камень знаем. И за пациента свово не переживай, все сделаем в лучшем виде. Нас ватажка в понедельник на Сторожьем ждать будет, оттель мы вертушку берем.
— А если раньше очухается? — Заволновалась Анюта.
— Лёхиной самогони вольем и дальше спать отправим, — утешил старший из братьев — у нас еще никто не вырывался.
— Но смотрите… вы мне обещали!
— Ну не боись, Семеныч, мы на месте не пьем. И уйти там некуда. А золотишко, оно силу имеет… почище бабьей, через месяц сам никуда не захочет бежать.
Мотор взревел не сдерживаемым никакими глушителями ревом, и лодка рванула вниз по течению. Мелькнул цветастый платочек Анюты и через минуту исчез за камнями.
Семеныч вздохнул и неспешно поплелся назад. Нужно собрать оставленную ему палатку и вещи, и решить, куда идти дальше. Догонять группу как–то не хотелось, придется делать морду кирпичом, старательно не замечать косых взглядов, и случайных оговорок… нет уж, лучше домой.
Добраться до своей берлоги, на два часа залечь в ванну, потом сообразить что–нибудь простенькое но аппетитное, и устроиться возле монитора, посмотреть новинки, переброситься приветом с друзьями, которых в глаза никогда не видел, да и вряд ли увидит… А ведь Семеныч почти забыл… разъедающее душу чувство пустоты и одиночества, когда с молодым пылом ушел в подготовку этой операции. Чем–то напоминавшей хирургическую, зараженный орган нужно было аккуратно и безболезненно отсечь, пока недуг не перебрался на здоровые. Тогда, в самом начале лета, он случайно столкнулся с Ритой в кафешке, куда забежал выпить чашку чая по пути на лекцию. Сначала ему показалось, что женщина больна, сердце сжалось при виде осунувшегося лица и горьких складок в уголках губ.
Рита нравилась Семенычу давно, да смущала разница в возрасте. Почти двенадцать лет, не шутка. Может, кто и относится к таким вещам иначе, а он насмотрелся на романы своих коллег с молодыми сестричками. Не раз приходилось выслушивать горькие признания друзей, обнаруживших, что они для возлюбленных лишь ступенька для подъема наверх, к роскошной жизни. Или того хуже, один из партнеров, для разнообразия.
Он сумел в тот раз разговорить Риту, решительно отменив лекцию и нахально оккупировав угловой столик. А узнав все подробности её неудачного романа, решил действовать. Продумал каждую мелочь, заранее приготовил все необходимое, маленький шприц, ампулу, крепкий пояс и моток тонкого шнура, иначе спуск с утеса мог бы закончиться для Макса не совсем так, как планировалось. Убивать альфонса доктор не собирался, убеждения не позволяли, вот и решил отправить на перевоспитание.
Разумеется, Семеныч заранее договорился о помощи с веселой пациенткой. Как–то ранней весной на ночном дежурстве он разговорился с ожидавшей операции и очень волновавшейся Анютой, и случайно обмолвился, что ходит туристом по ее родным местам. Операция прошла удачно, а Анюта с тех пор настойчиво приглашала Семеныча погостить вместе с друзьями, и даже оставила свой номер телефона. Вот и пригодилось.
И теперь он может праздновать заслуженную победу добра над злом… вот только на душе почему–то совсем не радостно.
Семеныч уже преодолел крутой подъем к тропе, прошел большую часть пути и вдруг насторожился, расслышав за кустами, где стояла его одинокая палатка, какую–то возню. Вот черт, неужели бродячие псы? И что они там нашли? Он поискал глазами в поисках оружия, схватил брошенную кем–то ветку и заторопился спасать свое имущество.
Вывалился на полянку и застыл в изумлении. Сашок с Рыжем уже упаковали его вещи и теперь деловито сворачивали палатку.
— Ну и где ты так долго, Семеныч, — как ни в чём ни бывало, оглянулся Рыж, — мы уже всё сложили. Давай переобувайся по–быстрому, да пошли, нужно успеть до пещеры дотопать. Дождь собирается.
НЕ ВЕРЬ ГЛАЗАМ СВОИМ
… «Мадлен сидела в уютном кресле, забросив ногу на ногу и поигрывая лакированной туфелькой. Ее прекрасные белокурые локоны шелковистой волной спадали на белоснежные плечи, едва прикрытые вечерним платьем.
— Скажите, Анжей, — взяв с подноса хрустальный фужер, девушка поднесла его к губам и, медленно потягивая игристое вино, чарующе улыбнулась «…
Джонни зашелся в приступе такого неудержимого хохота, что вынужден был дернуть указательным пальцем, нажимая невидимую кнопку в сенсорной перчатке. Иначе вполне мог подавиться густой змейкой сока, ползущего в рот из поднесенной вплотную к губам тубы. Автоматика сработала мгновенно, туба отодвинулась, гибкие манипуляторы накрутили на неё колпачок и всосали недоеденный апельсиновый гель.
Вторую неделю Джонни Петровский отдыхал. Вообще–то юристу небольшой, но вполне процветающей фирмы по торговле инопланетными редкостями работа найдется всегда. И везде, где есть хоть мало–мальски ценные безделушки, обломки культуры исчезнувших цивилизаций или уникальные по величине и цвету камни, как драгоценные так и не очень.
Но только не на борту небольшого космического судна, обеспечивающего межпланетные пассажирские перевозки в этой далекой от центра галактики системе.
Да и чем тут можно заняться? Пока не видишь предмет продажи и не имеешь возможности засунуть его в анализатор, делать юристу абсолютно нечего. Вот немного позже, получив из анализатора пространное заключение, многократно и тщательно проверив местные законы и религиозные запреты, Джон выведет на голографический экран примостившегося на запястье коммуникатора типовой макет договора и начнет вносить в него кучу различных пунктов, подпунктов и уточнений.
А пока Джонни неторопливо и без особого аппетита завтракал и от души наслаждался прослушиванием художественного чтения фантастического детектива. С прекрасной блондинкой в роли убийцы, красиво распивающей шампанское и откровенно флиртующей с ничего не подозревающей жертвой. Но, что самое смешное, происходило все это в рубке управления крошечным межпланетным катерком!
Юрист с шутливой завистью вздохнул, вот бы и ему так! Но пока пассажирам, да и членам экипажей небольших космических судов остается лишь иногда помечтать о подобных чудесах. Лишь на супергромадных, размером с хороший астероид, космолетах возможно создание искусственной гравитации. И то она не дает возможности гулять по кораблю, как по планете, и пить шампанское из фужеров. Да и вообще шампанское — продукт, запрещенный к проносу на космические корабли. При перегрузках бутыли рвутся, как снаряды.