Бриллиант

Как только шнур был развязан, мама опустила ткань, медленно и аккуратно распаковывая подарок. Вспыхивая мягкими огоньками белого, золотого и синего, купаясь в бледно-желтом свете недавно зажженных уличных ламп, перед нами стояла прекрасная серебряная статуя высотой в целых восемнадцать дюймов. Она напоминала какую-то экзотическую богиню, руки и ноги которой обвивали змеи, корчившиеся на высокой выпирающей груди. Одна нога богини прижималась к согнутому колену другой, которая, в свою очередь, балансировала на большой куполообразной опоре, усыпанной листьями и цветами.

Руки богини образовывали круг и соединялись. Они были украшены браслетами и изогнуты в соблазнительный жест, пальцы одной указывали на землю, а пальцы другой — на гордый, выступающий подбородок. Над ее головой красовалась высокая и сложная двухъярусная корона — или, может быть, это был шлем воина? А в ее центре над широким строгим лбом, мрачно блестя, находился красный рубин. К длинной шее тонкой черной шелковой лентой была привязана маленькая белая карточка.

Мамины пальцы казались неуклюжими и неповоротливыми, пока она медленно развязывала второй, намного меньший и более тугой узел. Наконец она поднесла записку близко к окну, чтобы ее прочитать, и я не знаю почему, но написанные там слова наполнили меня таким ужасом, что мне показалось, будто кто-то схватил меня за сердце ледяной рукой.

Это мой тебе подарок. Парвати, индусская богиня, мать всего Мира, покровительница тайн, богатства и надежд будущего, секретов освобождения и брачной гармонии.

— Она такая большая, — вздохнула мама, поглаживая мерцающий белый металл. — Очень необычный подарок… должно быть, он привез ее из Индии.

Мама отошла назад, чтобы насладиться зрелищем, и ее щеки вспыхнули от удовольствия.

— Она прекрасна, — ответила я как можно более спокойно, — но вид у нее довольно жестокий, тебе не кажется?

Медленно обходя вокруг стола, я рассматривала эту Парвати со всех ракурсов.

— Довольно странный подарок, — размышляла я, — богиня «освобождения и брачной гармонии».

Но, по правде говоря, значение тех загадочных слов было понятно всем женщинам Уиллоуби. Я полагаю, что это означало как раз то, что Тилсбери намеревался сделать. Эта Парвати могла символизировать только его намерения, и я должна была признать тот факт, что рано или поздно он вернется в наш дом и женится на маме.

Из-за ее великолепия и не в последнюю очередь из-за веса статуя осталась на столе в прихожей. Она была слишком прекрасна, чтобы ее прятать, и слишком тяжела, чтобы переносить в другое место.

Нэнси убрала остатки упаковки, пыль, солому и тряпки, оставив нашу высокомерную богиню на ее новом месте.

Второе письмо пришло в пятницу двенадцатого декабря.

Мы завтракали в столовой, я едва прикоснулась к еде, чувствуя себя с каждым днем все хуже от мысли о неизбежном возвращении Тилсбери. Мама, наоборот, с трудом сдерживала радость. Она снова стала хорошо одеваться и все реже посещала клиентов, заявляя, что эти визиты слишком утомительны и ей очень не хватает наставника. Она сконцентрировалась на приготовлениях к Рождеству, составляя бесконечные меню и списки, хотя я была абсолютно уверена, что она тайно планирует совсем другое событие.

Мы одиноко сидели по разные стороны большого стола из красного дерева, высокий канделябр разделял пространство между нами, и только звон ложек о стенки тарелок или треск углей в камине нарушали нашу унылую тишину.

Услышав звонок в дверь, я сжала зубы и затаила дыхание, боясь представить, кто это мог быть.

Через какое-то время Нэнси ворвалась комнату. От волнения она чуть не споткнулась о коврик. Ее бледные веснушчатые щеки стали мраморно-розовыми.

— Там посыльный, он прибыл из дворца, мэм. Он просил сразу дать ответ — без него он не уйдет…

И она едва подавила смешок, сумев скрыть его — хотя и не сразу — за неестественным кашлем. Ее хозяйка, выгнув бровь в непритворном удивлении, окинула чересчур своенравную девицу прохладным взглядом и затем, пододвинувшись вперед, взяла с подноса большой белый конверт с черными рельефными краями. Тонкий луч солнечного света пробился сквозь мрак, висевший над темной гладкой поверхностью стола, и пергамент под кончиками маминых пальцев неестественно ярко вспыхнул.

После недолгих колебаний она сломала печать, извлекая содержимое и доставая одну-единственную карточку с черными краями. Читая ее, она даже слегка привстала. Ее лицо расплылось в улыбке, когда она сказала:

— Алиса, ты только послушай…

Ее Величество королева Виктория лично просит миссис Аду Уиллоуби и ее дочь, мисс Алису Уиллоуби, составить ей компанию и прибыть в Виндзор в воскресенье вечером 14 декабря.

Королева не примет никакого отказа в печальнейшую из годовщин, в день смерти ее нежно возлюбленного мужа, принца Альберта.

Экипаж прибудет за гостями в шесть часов.

— И… — закончила мама, — … подписано лично самой Викторией!

— Это… почти приказ, — мой дрожащий голос выдал мою тревогу. — Ты должна ответить прямо сейчас? Возможно, мы могли бы обсудить этот вопрос и… — я пристально посмотрела на Нэнси, предполагая, что она оставит нас наедине, — все эти подтексты.

Но мама проигнорировала мое нежелание и не собиралась тянуть время.

— Конечно, мы должны ответить сразу! Разве у нас есть выбор? Это величайшая честь получить и принять такое приглашение. Не волнуйся, Алиса. Я уверена, что королева не ждет от тебя повторения твоего последнего достаточно драматичного представления.

Зная о том, что Нэнси прислушивается, я была зла и обижена из-за того, что мама так непредусмотрительна, и отчаянно запротестовала:

— Но я совсем не хочу никуда идти…

— Какая чушь! — отрезала она, выходя в прихожую, и я торопливо поднялась, чтобы последовать за ней.

И хотя я намеревалась протестовать и дальше, но открыла от удивления рот, когда увидела Чарльза Эллисона. Будучи уверена, что Нэнси, словно тень, скользит за моей спиной, я услышала, как она снова хихикнула, без сомнения, посмотрев на своего брата, появившегося так неожиданно в прихожей, да еще и по такому случаю. Мама бросила в ее сторону сердитый взгляд, хотя в той же мере он мог предназначаться и мне — предупреждение против вмешательства в ее дела с этим королевским посланником.

— Нэнси, — сказала она серьезно и холодно, — немедленно отправляйся вниз на кухню. Ты можешь убрать все позднее. — Затем она повернулась к Чарльзу: — Пожалуйста, передайте нашу благодарность Ее Величеству. Мы, конечно, очень польщены тем, что получили от нее такое доброе приглашение.

И, широко открыв дверь, она вежливо проводила гостя, но я успела заметить быстрый взгляд, который он бросил в мою сторону, при этом он тепло улыбнулся и произнес:

— Добрый день, мисс Уиллоуби. Как приятно видеть вас снова.

Я думаю, что слегка улыбнулась в ответ, хотя мои мысли были в беспорядке из-за предстоящей встречи с королевой. Вдобавок все еще усугублялось сильным сердцебиением, вызванным таким неожиданным столкновением с мистером Эллисоном. Когда он ушел, мама, закрыв дверь, повернулась к ней спиной и с осторожным любопытством спросила:

— Алиса, ты знаешь этого молодого человека?

— Мне сложно сказать, что я знаю его, мама, — я почувствовала, что задыхаюсь от жары, мое лицо вспыхнуло.

— Это брат Нэнси. Он разговаривал с ней на улице в тот день, когда мы вместе ходили за тканями. Она меня представила, когда я вышла, чтобы найти ее, — вот и все.

— Брат Нэнси, он?.. Как странно… — мамин голос слегка дрогнул. — Я не знала, что…

Она отвела взгляд, прежде чем собраться мыслями и вернуться к своей обычной, более сдержанной манере поведения.

— Хорошо, я полагаю, что это объясняет глупое поведение девчонки, хотя на самом деле ей недостает воспитания. Словно мы тут развлекаемся… ладно, я просто не могу себе представить, что любые другие гости могли бы подумать, услышав это идиотское хихиканье!