Страница 5 из 6
— Об индейских демонах ты знаешь не больше, чем о дикобразах, – саркастически заметил Джо. — А я, – после паузы добавил он, – слышал демона. Был в каноэ, ловил форель на икру лосося… Бросаешь икру в воду, от неё по воде жир течёт, форель приходит. Она любит эту икру. Мы были от берега сорок футов. Темно и тихо. А под большим деревом — плач. Плачет и плачет, и стонет, и воет, тихо, потом громко, потом опять тихо. Как женщина, если заблудилась в лесах. Человек, с которым я в лодке, он хватал весло и быстро-быстро грёб к середине озера. «Индейский демон», – говорил он, – «Сейчас это дерево будет падать!» — и через минуту большая, большая сосна, триста футов, падает в воду, а там были мы раньше. Тот человек, он мне сказал, что индейские демоны часто плачут перед тем, как падает дерево.
— Слушай, Джо, – сказал Уилл, чьи нервы из-за дикобраза и совы уже были несколько расстроены. — Хватит говорить о демонах. Сейчас это вроде как не к месту. Расскажи лучше что-нибудь повеселее.
Ответом был только тихий храп, так что и Уилл решил заснуть. Но становилось всё холоднее, и несмотря на то, что Уилл пытался зарыться поглубже в хвою, его непривычная к холоду кожа покрылась мурашками, и он начал дрожать. В конце концов, как он себя ни сдерживал, у него начали стучать зубы, и этот звук снова разбудил Джо.
— Ты замёрз? — спросил он.
— Что ты, – сердито ответил Уилл. — Зубами я стучу, просто чтобы развлечься.
Джо в ответ на эту попытку сарказма не произнёс ни слова. Он просто выбрался из своей норы и выкопал новую вплотную к товарищу, зарылся рядом с ним и обнял Уилла, прижавшись к его дрожащей спине. Затем он засыпал себя и Уилла сосновыми иглами.
— Прижаться вместе — сохранить тепло, – сообщил он. — В зимней охотничьей стоянке все, люди и собаки, они сбиваются вместе, в кучу.
Постепенно Уилл перестал трястись, и мальчики, обнявшись, заснули под двухфутовым покровом хвои.
ГЛАВА III
ЕДА И ОГОНЬ
…Следующее, что почувствовал Уилл — что уже утро и что на ветках над шалашом прыгает и ругается большая голубая сойка[30]. Дождь прекратился, выглянуло солнце, воздух был чистый, свежий и пах сосной, бальзамической пихтой и тсугой. И чем-то ещё, что сразу привело Уилла к мысли о завтраке.
— Вставай, Джо! — крикнул он, взбивая ногой фонтан сосновых игл.
Но Джо в шалаше не было. Уилл выглянул наружу, но индейца не было и тут. На какой-то миг Уилл испугался.
— Надеюсь, Джо не утащили его индейские демоны, – пробормотал он, издав уханье совы. Он дважды прокричал в сторону леса и в сторону гор, и наконец услышал, как слабое эхо, ответный клич патруля. Уилл побежал на звук — тот вроде бы доносился от глубокого оврага в дальнем склоне горы. Уилл побежал через подлесок, и скоро оказался на звериной тропе к водопою, – оказалось, это кратчайший путь к водопою на речке, журчавшей в расщелине неподалёку. Подойдя к речушке, Уилл увидал и стройною смуглую фигуру Джо. На его лице, обычно таком бесстрастном, цвела широкая улыбка; в его правой руке на палке с развилкой, пронзённая через жабры, висела огромная, не меньше четырёх фунтов[31], форель.
— Привет, скаут, – крикнул Уилл, весело бросаясь к товарищу, – где рыбу добыл?
Вместо ответа Джо закинул голову и издал громкое «У-ху-хууу!» — крик большого ушастого филина.
— Хорош ухать, – сказал Уилл, от души хлопая Джо по голой спине, – откуда рыба?
— Так я тебе ответил, – сказал Джо. Испустив напоследок ещё одно заунывное «У-хууу!». – От моего тотема.
— Тотем?
— Ну да. Мой тотем и большая сова, они дали Джо рыбу.
— Рассказывай!
— Ну, – отвечал Джо, – Если хочешь что добыть, вставай рано. Индейский охотник встаёт затемно. Вот я встаю, а ты свернулся в клубок и храпишь, как сурок. Тогда я иду к воде. В высокой траве вижу — что-то двигается. Я тогда двигаюсь очень, очень тихо. Большой филин — он стоит в траве возле реки. Он знает — утром форель у берега. Он выслеживает форель. Я выслеживаю его. Старик филин, он хватает кого-то из воды. Плюх, хлоп, филин, он дёргает, рыба прыгает, филин сжимает когти, тянет, тащит, крыльями хлопает, и вот садится в траву с форелью в когтях. Теперь я бегу и кричу, машу руками, а старик филин, он мне дарит форель. Говорит, «Бери эту рыбу домой, съешь, может, кусочек хвостика отдай сонному сурку».
И точно, на широкой, в алых крапинках спинке форели видны были четыре глубоких дырки от стальных совиных когтей.
— Ну, Джо, ты просто супер! — только и сказал Уилл.
Джо не ответил; он побежал по тропе, как будто что-то разыскивая. Вдруг он увидел то, что искал. Неподалёку от места, где тропа спускалась к самой воде, росла высокая туя[32]. Джо вручил форель Уиллу, а сам надорвал сухую наружную кору. Потом подобранным на берегу ручья острым осколком кремня он сделал неровные параллельные разрезы с ярд длиной[33], и оторвал полоски прочного, гибкого лыка. Их он разрезал на куски одинаковой длины и переплёл, так что через несколько минут у него в руках оказался плотная и гладкая бечева.
Затем Джо принялся нагнувшись бродить вдоль речки, высматривая что-то; наконец он нашёл ещё один кусок кремня с острой кромкой. Используя два увесистых булыжника как молот и наковальню, Джо принялся обкалывать найденный кремень, и наконец добился того, что получилось грубое рубило с широким краем, за который его можно было держать. Над ручьём росла высокая бальзамическая пихта, один из корней которой вылез из берегового обрыва и засох. Джо ухватился за него, потянул изо всех сил и сумел отломать длинную и плоскую щепу. Своим кремнёвым рубилом он проделал в деревяшке углубление в полдюйма шириной и в три четверти дюйма глубиной[34]. На конце этой канавки, под углом, он с некоторым трудом при помощи первого осколка кремня, которым он надрезал кору, проковырял дырку; затем, вновь пользуясь рубилом, отделил от сухого корня новую щепу — в полтора фута длиной и чуть меньше дюйма толщиной[35]. Эту деревяшку Джо строгал, тёр и выглаживал своими грубыми инструментами, пока на обоих её концах не получилось что-то вроде длинных карандашей. Это было сверло для добывания огня. Теперь один конец этого приспособления Джо вставил в проделанное в деревяшке отверстия, а второй — в маленький кусок дерева с углублением. После этого Джо сломал сухую, но прочную ветку, согнул её в короткий, не более двух футов, лук, и, сделав зарубки по оба его конца, привязал, со слабиной, плетёную лыковую тетиву. Уилл в это время, следуя указаниям Джо, собирал хворост. Отрезав кое-как несколько довольно крупных, сухих туевых щепок, он колотил их камнем на камне, пока не вышла куча тонких, ломаных лучинок. Часть их он завернул в кусок сухой туевой коры. После этого он оторвал кусок берёсты, которая, как известно, горит не хуже промасленной бумаги, и осторожно изорвал её в мелкие, тонкие клочки. Когда всё было готово, Джо обернул лыковой тетивой зажигательное сверло, выбрав всю слабину, поставил ногу на нижнюю деревяшку, а левую руку — на верхнюю, плотно прижал зажигательное сверло к углублению в нижней и принялся размеренными сильными движениями двигать лук вперёд и назад на всю длину. Сверло, вращаясь поочерёдно вправо и влево, постепенно углублялось в деревяшку. Джо постепенно увеличивал скорость движений, не теряя, однако, ритма и не позволяя сверлу останавливаться ни на секунду. По мере того, как твёрдое сверло крутилось туда-сюда, бурая древесная пыль сыпалась в углубление вокруг сверла. Сверло вращалось всё быстрее и быстрее; труха постепенно чернела, и от неё начал подниматься дымок. Ещё несколько быстрых движений — и Джо вдруг нагнулся и подул на курящуюся кучку трухи. Тот час же в почерневшей кучке показался тлеющий огонёк. Юный индеец взял у Уилла щепоть тоненьких, как нитки, лучинок, поднёс к искорке и снова принялся старательно дуть — и наконец сухие древесные волокна вспыхнули. На этот, пока ещё слабый огонёк Джо положил кусочки берёсты, затем сухие веточки горного лавра[36], устроив что-то вроде крохотного шалаша — и вскоре Огонь, древнейший друг человека, встал между мальчиками и древнейшими людскими врагами — холодом и тьмой. На склоне рос белый ясень[37], несколько толстых нижних сучьев были мёртвыми и высохшими. Уилл, повиснув на них и раскачиваясь, сумел их сломать, а потом при помощи камня разделил на поленья. Ещё пять минут — и жаркое, ясное пламя с гулом поднялось на добрых три фута. Уиллу казалось, что его промёрзшее тело никогда не сможет насытиться этим восхитительным теплом. Оставив товарища поджаривать у костра по очереди то один бок, то другой, Джо прошёлся вдоль берега, и вскоре вернулся с кучей мягкой серой глины. Этой глиной он старательно обмазал добытую рыбину так, что получился плотный серый кокон, на каждом конце которого он веточкой проковырял отверстия для пара. Затем он разгрёб угли и вырыл под ними ямку, куда и уложил свой глиняный «пирог»; затем он насыпал сверху шестидюймовый[38] слой углей, а сверху добавил ещё дров.
30
Голубая сойка (лат. Cyanocitta cristata, англ. Blue Jay) — певчая птица из семейства врановых (Corvidae). Обитает в Северной Америке. Размер голубой сойки составляет около 30 см, а размах крыльев насчитывает около 42 см. Её вес составляет от 70 до 100 г. Характерным признаком является голубая спинка, короткий синий гребешок, чёрное ожерелье, сине-чёрно-белый узор на крыльях и чёрно-белый полосатый хвост. Голубые сойки живут в парах или в небольших семейных группах. При перелёте образуют большие стаи. Умеют издавать множество различных звуков, а также подражать звукам других птиц, в том числе и хищных. Благодаря этому они предупреждают сородичей об опасности и отпугивают вторгнувшихся в их ареал. Голубая сойка обыскивает землю, стараясь найти орехи, семена, ягоды, насекомых или других мелких животных. Она откладывает запас на зиму в дуплах деревьев или в земле и вносит существенный вклад в распространение кустов и деревьев. Считается разорительницей гнёзд, так как в весенний период поедает яйца и птенцов других птиц.
31
Около 1,8 кг
32
Туя — в оригинале — «красный кедр»; по-английски называется giant redcedar, Pacific redcedar, shinglewood, British Columbia cedar, canoe cedar, red cedar, western redcedar, western red-cedar, giant arborvitae. Последнее название переводится с латыни как «Дерево жизни», что в свою очередь является калькой с индейского наименования (дерево широко использовалось индейцами). Западный красный кедр, Красный кедр, Канадский красный кедр — правильное же название дерева — Туя складчатая, или Туя гигантская (лат. Thuja plicata) — вид голосеменных растений рода Туя (Thuja) семейства Кипарисовые (Cupressaceae). В природе ареал вида охватывает северо-запад Северной Америки, главным образом береговую полосу Тихого океана между 40° и 60 °CШ — в Канаде штаты Альберта и Британскую Колумбию; в США — южная часть Аляски, штаты Айдахо, Монтана, Орегон, Вашингтон и север Калифорнии. Деревья высотой 45–60 (до 75) м и диаметром ствола 120–240 см, с пирамидальной или конической кроной, горизонтальными ветвями и несколько поникающими, плоскими побегами. Кора трещиноватая, волокнистая, красновато-коричневая, толщиной 1–2,5 см. Листья на верхней стороне побегов глянцевито-зелёные, на нижней — с беловатыми полосками. Боковые листья — ладьевидно сложенные. Шишки продолговато-овальные, длиной 10–12 см, состоят из 4–6 пар чешуек, из которых 2–3 пары несут по 3 семени. Семена плоские, с двумя крыльями. Имеет прочную ценную древесину, идущую на отделку зданий, столярные работы, заборы, столбы и т. п. К кедрам настоящим растение отношения не имеет, но "Настоящий кедр в Канаде не растёт…. его чудесные свойства так ярко описаны в библии, что многие народы "не утерпели", чтобы не использовать это прославленное название для наименование наиболее ценных видов деревьев в новоосваиваемых районах" (кандидат географических наук А.И.Черкасов).
33
1 ярд — 91,4 см
34
Примерно сантиметр на полтора
35
Примерно полметра на два с половиной сантиметра
36
Горный лавр (Kalmia latifolia), также называемый Spoonwood («ложечное дерево», т. к. индейцы изготовляли из древесины горного лавра ложки), Ivybush («плющ-дерево» — по аналогии с ядовитым плющом), Calico Bush («куст Кэлико» — по имени натуралиста), Sheep Laurel («овечий лавр»), Lambkill («ягнячья отрава» — поскольку овцы часто травились листьями этого растения), и др. Относится к семейству ве́ресковых (лат. Ericaceae) его родина — восточная часть США. Ареал — от юга штата Мэн до севера Флориды, на восток — до атлантического побережья, на запад — до Индианы и Луизианы. Имеет красивые белые или розовые цветы. Все части растения ядовиты. Применяется как декоративное растение и как материал для гнутой мебели, беседок, перил и пр.
37
Ясень (лат. Fraxinus) — род древесных растений из семейства Маслиновые (Oleaceae). Деревья высотой 25–35 м (отдельные экземпляры до 60 м) и диаметром ствола до 1 м, с удлинённо-яйцевидной, высоко поднятой, широкоокруглой кроной и толстыми, редкими ветвями. Дугообразно изогнутые, толстые побеги направлены вверх. Кора пепельно-серая, гладкая, но в нижней части мелкотрещиноватая. Плоды — крылатки, похожи на однолопастный пропеллер. Древесина ясеня, благодаря своей упругости и прочности, а также красоте, использовалась для изготовления боевых орудий и орудий охоты, посуды, мебели, лыж, вёсел, обручей, саней, в кораблестроении и пр. Плоды ясеня содержат до 30 % жиров, поэтому люди издавна употребляли их в пищу. В XVIII веке в Англии консервировали незрелые плоды, получая пикантную приправу к овощным и мясным блюдам. Весной ясень выделяет сладкий сок, который используют в качестве заменителя сахарозы. Листьями и корой ясеня издавна лечили хронические заболевания дыхательных путей, радикулиты, использовали как мочегонное и слабительное средство, как ранозаживляющее средство и как заменитель хинина. Листья содержат углеводы, органические кислоты, эфирные масла, сапонины, каротин, витамин C, флавоноиды и дубильные вещества. В коре обнаружены углеводы, фенолы, алкалоиды, кумарины, флавоноиды. Препараты ясеня обладают кровоостанавливающим, тонизирующим, жаропонижающим, вяжущим, ранозаживляющим, слабительным, мочегонным, противомикробным, спазмолитическим, противокашлевым, противоревматическим и глистогонным действием. Настойка плодов применяется при варикозном расширении вен. Из ясеневого сока получают маннин, который в высушенном состоянии используется в диете больных сахарным диабетом как заменитель сахара. Белый ясень — здесь ясень американский.
38
Около 17 см