Проект "Психея"

    Помощники положили девушку в аквариум и равнодушно смотрели на обнажённое тело. Фазиля щелкнула поручнями и нажала кнопку. По белому пластику пробежали синие полосы.

    - Готово.

    Блондинка посмотрела на свою верную помощницу.   

    - Ты хорошо себя чувствуешь?

    Медсестра вздрогнула и провела рукой по шее. Из-под шапочки выбивалась прядка смоляных волос. Лицо утратило солнечную глянцевую красоту. Она мельком взглянула на Рюрика, который положил в карман очередную книжку и направлялся к выходу. Двое молодых охранников проводили его почтительными взглядами. Инна Сергеевна пригнулась к её лицу. Спросила тихо.

    - Он опять приставал к тебе?

    Фазиля отвела голову.

    - Нет. Всё нормально, Инна Сергеевна. Правда, всё хорошо.

    Блондинка нахмурилась.

    - Если возникнут проблемы, обращайся.

    - Спасибо, но, правда, всё хорошо. Можно увозить?

    - Да, конечно.

    Санитары повезли каталку, Фазиля шла в голове, охранники следовали по обе стороны.

    - Зачем столько охраны? – подумала доктор. – Охрана, пропуска, живём как в тюрьме.

    - Слышь, Чаграй, - они стояли в прозекторской. – Хочу на море.

    Доктор задумчиво смотрел на тело девушки. Словно спит. По бокам стола горят синие огоньки включённого поля. Пластиковые зажимы обнимают запястья, лодыжки, талию и шею. Небольшая упругая грудь. Плоский живот. Сквозь бледную кожу на бёдрах проступает мощная мускулатура. А на вид такая худенькая. «Бегунья», - вспомнил Доктор данные из досье, а вслух сказал. 

    - Не будет моря. Даже в Геленджике. Даже озёр не предвидится в ближайшее время. Только то, что наверху.

    - В смысле не будет?

    Инна Сергеевна в очередной раз проверила пульс неподвижного тела, приоткрыла зрачки. Результаты вбивала в свой планшет. Подняла голову, прищурила усталые глаза.

    - Почему не будет?

    Чаграй приподнял и бросил плечи. Прогудел.

    - Извини, забыл сообщить. С этого года все отпуска отменяются. На неопределённый срок. Только озеро наверху.

    - Да, по пятнадцать минут в день под прицелом автоматчиков. Мы живём как в тюрьме.

    - Ну что за детские обиды, Нюся. Ты в последнее время как маленькая. Сплошные капризы.

    Блондинка смотрела на него через стол для вскрытий.

    - Мы с тобой уже, сколько лет здесь? Террористам и педофилам меньше дают.

    Чаграй приподнял густую чёрную бровь.

    - И что ты будешь делать там, на воле? – подчеркнул последние слова. – Мы не в тюрьме. Наоборот. Мы нигде не найдём такой воли творить, как здесь. Нас впереди ждёт бессмертие. А ты – море. Понимаешь, бессмертие!

    Женщина вздохнула.

    - А я хочу море.

    - Ну, прости.

    Снова уткнулась в свой планшет. Доктор кивнул на тело.

    - То же самое?

    - То же самое.

    - Думаешь, очнётся?

    - Увидим.

    - Ясно. Будем ждать.

    - Будем ждать.

    - Не злись.

    - Я не злюсь.

    - Прямо сейчас.

    Блондинка удивлённо подняла голову.

    - Что?

    Чаграй растянул в стороны губы.

    - Пошли купаться прямо сейчас. На озеро. Вода уже прогревается к вечеру. На закате.

    Инна Сергеевна рассмеялась и прижала ладонь к губам.

    - Нас же не выпустят. Нам по плану только через два дня.

    - Выпустят. Мы ударно трудимся и заслуживаем ударного отдыха. Отпрошусь у директора.

    Она улыбнулась.

    - Кто из нас маленький? Везде отпрашиваться приходится. Конечно, идём. Только Адамыча позову. Хоть какой-то толк от человека.

    Чаграй ухмыльнулся.

    - Да уж. Если бы не папаша, он бы и работал сторожем.

    Они рассмеялись.

    - Тебе смешно, - сказала Инна Сергеевна. – А мне кажется, Адам Петрович его на моё место метит. Недаром всех врачей загнали в иксовый сектор.

    - Не говори ерунды. Директор ведь не идиот. Просто наш пройдоха своему сыночку место подготовил поближе к первым рядам. Он ведь во второй десятке как твой заместитель. А в зелёной зоне очередь заслуженных  врачей и будет он Психею до пенсии ждать. А так, на твоём горбу в рай въедет.

    - Я в курсе. Куда мир катится!

    - Да ладно! Брось! Пошли купаться.

    На кровати белый тугой матрац. Кровать, стулья. Я прислушался, но не услышал никаких звуков со стороны душа или туалета. Несколько минут простоял в ожидании, на манер бесплотной статуи. Благо, Психея может парить или стоять в любом положении неограниченное количество времени. Ей даже не бывает скучно. Потому что нет ума. Зато, у меня лежащего терпение не безгранично. Я подошёл к матовым полупрозрачным дверям и попытался всмотреться. Но никаких теней нет. Всунул голову в душ, затем в туалет. Пусто. Куда её могли деть поздно ночью? Даже меня по ночам не дёргают. Если только… моё полусонное тело открыло глаза, - если только они не повторили эксперимент.

    Я рухнул сквозь пол и помчался по сияющим коридорам, словно заплутавшая душа в поисках ворот на тот свет. Мимо мелькали двери с зелёными кругами. А меня тогда водили по коридорам, где были красные знаки. Выходит, я заблудился. Остановился. Мимо прошли два техника. Для меня они выглядели как две ванильные фигурки в ярко-синей фольге. Звуки речи принимались полностью, без переваривания. Жаль, Психея не всеведующая. Было бы гораздо проще. Я пролетел на небольшую площадку, от которой расходится ряд лучей во все стороны. Как в школе на уроках геометрии. От центра отходят радиусы, по которым гуляют теоремы под ручку с Пифагором. Или что-то в этом роде. Куда идти, куда податься, где мне найти и с кем подраться.

     Адамович старался не смотреть в сторону лежащего тела. Не труп, судя по прошлому разу, но всё же неприятно.

     - Режим «Вечерний».

     Свет потускнел. Воздух окутался в мягкие тона. Витёк грустно взглянул на мигающий с потолка зелёный огонёк. Нестерпимо хочется курить. В груди теснится батька никотин. Тянет сухое терпкое желание через ватную голову и наполнившийся слюной рот. В своём номере молодой врач давно сломал противопожарную систему и дымил в своё удовольствие. Но здесь белобрысая ведьма не позволит. Сами развлекаются, а на нём ездят, как хотят. Ещё и ножки свесили.

     Адамович подошёл к шкафу и посмотрел на ряд пустых колб, пробирок, ещё каких-то посудин, названия которых он должен бы знать, но не знает. Начнём с маленькой. Небольшая пробирочка звякнула о стол. Из кармана замусоленного, теоретически белого халата появилась мензурка со спиртом. Жаль запить нечем. Но здесь и вода неплохая. Очищенная, из озера. Несколько глотков спирта булькнули в пробирку. Витёк открыл кран и тут же отдёрнул ёмкость. Чуть-чуть, главное не переборщить. Не минералка, но нечто живительное.

     Быстрый выдох и спирт приятно согрел горло и желудок. Витёк зажмурился и трудно выдохнул. Да. Теперь, можно и покурить. Он улыбнулся. Тоже мне, умники!

     Две колбы из шкафа. Одна побольше, другая с узеньким горлышком. Одну поставил на стол, другую взял в руку. Кончик сигареты заалел, и он воткнул её в узкое горлышко. Счастливо вздохнул и пустил дымного джина в другую колбу. Ту, что побольше. Зажал отверстие большим пальцем и улыбнулся. Вот где настоящий ум требуется.

     Как всегда после спирта, мир ожил и потеплел. В ушах слегка зашумело. Где-то, едва слышно гудят приборы, словно далёкое сердце, а сам находишься в утробе матери.

     Костлявый взглянул на лежащее перед ним обнажённое тело.

     - Красивая зараза. Жаль, зарежут без пользы. А ему достанется уложить её голову в специальную сумку, для сохранности. Исследовать, что у неё там, в мозгу и освободить Психею заодно. Тоже для изучения. А уж для душ есть специальное устройство. Чаграй лично проектировал.

     Но это позже. Пока надо подождать.