Страница 13 из 21
Закрыв на время приложение с романом, Андрей заглянул в свою электронную почту и обнаружил в нем письмо от известной желтой газетенки, которая предлагала ему стать внештатным корреспондентом и писать статьи про секс и криминал. Не сказать, что Андрей сильно обрадовался — гробить талант на подобную муру не было никакого желания, зато выбрасывая какую–нибудь гадость раз или два в месяц, можно избегать наездов Натальи — вот, мол, какой молодец, нашел подработку. А это лишний повод заткнуть ей рот при очередной разборке. Такими поводами нужно было дорожить, ведь они позволяли избегать лишних конфликтов и экономили силы для творчества. А ничего больше Андрею не приходилось и желать — он ни в чем не нуждался.
Когда супруга вернулась с работы, Андрей с радостью протянул ей одолженные деньги, заявив, что разобрался с банком и предъявил письмо от газетенки.
— Молодец! — сказала Наташа. — Вот теперь я тобой горжусь.
Вздохнув с облегчением, Андрей тут же уселся за компьютер и с жадностью взялся за роман. Он знал, что как минимум пара спокойных деньков теперь обеспечена — жизнь налаживалась…
Его масштабное произведение уже было близко к завершению — еще бы, Андрей брался за него, как только дома или в офисе выдавалась свободная минутка и, увлеченный выдуманными персонажами и яркой сюжетной линией, он с огромной радостью переносился в созданный мир, полностью освобождаясь от цепей мира реального. Роман о добре и зле, мерзости государственного строя и общественного бытия, о преступных кланах, раздирающих и разворовывающих страну. Призывы одуматься и восстать, оглянуться на то, что рядом, и как бы могло быть в идеале. В романе не было идиотских бюрократических препонов, лживых моралистов и гнусных стереотипов. Он был пронизан цитатами философов и собственными мыслями об идеальном обществе. Это был масштабный, грандиозный труд, который заставит людей восстать против рабской системы и побороть ее…
Чем дальше продвигался роман, тем чаще Андрей прикладывался к бутылке, и алкоголь в доме редко задерживался надолго. Иногда супруга делала вид, что ничего не происходит, а порою утверждала, что ее муж превращается в алкоголика. А если даже и так, то что? Окружающий мир настолько раздражал, что без выпивки Андрей вообще не смог бы в нем находится. Против бюрократов и лицемеров, ханжей и безмозглых примитивов существовало лишь одно оружие — водка. Она будто закрывала глаза Андрея, и он уже не обращал внимания на окружающую мерзость, на тошнотворных людишек, на их безмозглые взгляды и расшаркивающиеся походки. Водка позволяла выстраивать стену между ним и всеми остальными, делала его броню прочной и недоступной для их уколов и насмешек. Андрей пил бы гораздо чаще, но увы не мог, опасаясь гнева жены или проблем на работе. Меньше всего ему хотелось вступать в конфликты — они слишком отвлекали от творчества, а хотя бы один день, прожитый вдали от романа и его героев, Андрей считал бесполезным прожиганием жизни. Поэтому он пил, стараясь, чтобы этого никто не замечал. Когда душевная боль отпускала, и сердце вновь наполнялось весельем, Андрей садился за компьютер и писал… Писал, пока не кончится вдохновение или спиртное.
Сегодня члены клуба «Господствующая искренность» задумали осуществить еще одну акцию, вдохновителем которой стал Маврикий. Ее суть была весьма простой — громкий протест против людского брюзжания и жалоб на жизнь, против их хмурых лиц и невыносимого скулежа. Окружающие считали, что им вечно всего не хватает и ныли по поводу и без, сокрушаясь над своей скорбной долей. Все им было не так, все не нравилось — зарплаты, социальное положение, работа — все. Маврикий полагал (а активисты «Господствующей искренности» его полностью поддержали), что это они, люди творческие и талантливые, могут позволить себе сокрушаться, потому что лишены всяческой поддержки, хотя и трудятся на благо страны и делают для ее процветания значительно больше, чем бумажные черви и сопливые бюрократы. А все эти жалобщики не делают ничего и только лишь скулят, стоя с протянутой рукой, а посему должны быть осуждены и наказаны.
Высадив в центре Москвы десант из пятнадцати человек, ребята полностью погрузились в придуманные ими образы и, смешавшись с толпой, разыграли отличный спектакль.
— Какой я несчастный! — плакал Маврикий, вглядываясь в лица похожих, — мне не хватает денег, не платят зарплату, в какой стране мы живем!
— Ужасно! — вторила ему Маргарита. — Как мне нужны эти вонючие деньги, чтоб купить себе новый платочек для моих скорбных слезок.
— Беда, — поддержал почин Ласкала. — Жизнь плоха и отвратительна, я так хочу пожаловаться на судьбу…
— И я, и я тоже хочу пожаловаться, — говорила Багира, ползая на коленях возле какого–то магазина. — Мне так не хватает не знаю даже чего, что я вынуждена подрабатывать собачкой и скулить. Гав — Гав!
Они вели себя абсолютно безбашенно: падали на колени, и жалобно скулили, хватали прохожих за руки и рыдали так, что их было слышно на соседних улицах. Люди шарахались в стороны и старались как можно быстрее оставить странную компанию позади. Но активисты «Господствующей искренности» все не унимались. Валяясь по земле, они изо всех сил дрыгали ногами и кричали о том, как тяжела их жизнь без вонючих денег и карьерных перспектив, а еще требовали пригласить газеты и телевиденье, чтобы пожаловаться лично президенту России…
И когда показалось, что безумие достигло своего апогея, Маврикий забрался на какой–то постамент и закричал:
— Спокойно! Нас услышали! Нам дали деньги! Ура!
После этих слов он вынул из кармана бумагу, нарезанную мелкими кусочками, с забавными надписями «один вонючий доллар», «пять вонючих долларов», «вшивый стольник» и бросил их в толпу. С громким улюлюканьем и повизгиванием все тут же бросились собирать «купюры», вознося руки к небу в порыве чувств и благодаря смилостивившуюся судьбу. Даже обычные прохожие присоединились к участникам акции, решив по наивности, что Маврикий бросил на землю настоящие доллары. Одним словом, задумка удалась на славу, и друзья имели полное право собой гордиться. Народ был посрамлен и унижен. Активисты надолго запомнили разочарованные лица прохожих, осознавших, что им бросили не желанные зеленые купюры, а всего лишь один или два «вонючих доллара» или даже «вшивый стольник», выведенный на бумаге. Это был настоящий триумф!
Возвратившись в клуб, они еще долго обсуждали акцию и громко смеялись, вспоминая самые забавные моменты и примитивное человеческое быдло, тянущееся к легким деньгам и постоянно жалующееся на их нехватку. Когда эмоции чуть поостыли, на импровизированную сцену вскарабкался Августин и, призвав собравшихся к вниманию, принялся читать стихи:
10
Использованы стихи Дмитрия Артиса