Назови меня своей

Пришлось послушно поднять голову и отложить вилку — еда застряла бы в горле, меня уже начало потряхивать от напряжения. Лорд Мартин, прищурившись, продолжил без тени улыбки.

— Ни один носфайи в здравом уме не будет делиться полуночными, — веско произнёс он. — Слишком дорогое приобретение во всех смыслах, и тому, кто без спроса протянет к тебе руки или другие части тела, я их оторву без всякой жалости, — закончил лорд Мартин жёстко, его карие глаза сверкнули багровыми всполохами. — Ты — наша собственность, Лёля, и только нам решать, кто может прикоснуться к тебе кроме нас, — он подался вперёд, и я невольно вздрогнула и чуть не отшатнулась. — Смотреть издалека — да, могут. Могут даже представлять, что бы они сделали, окажись ты в их власти, и будут представлять, поверь, я слишком хорошо знаю своих, — лорд Мартин усмехнулся. — Но, крошка, никто и пальцем до тебя не дотронется, не переживай. Твоё хорошее настроение для нас очень важно, — он подмигнул и откинулся снова на спинку. — Ешь, Лёля, остынет всё.

Я послушно взялась за вилку и отправила в рот ещё кусочек мяса, бездумно жуя. Слова Мартина одновременно и встревожили сильнее, и взволновали. Господи, прости, но услышанное мне понравилось, внутри родилось приятное чувство покоя, уверенности, что меня защитят от любой опасности. И не отдадут никому, как игрушку ради развлечения, как наверняка поступают со своими людьми другие нелюди. Прожевав, посмотрела на Мартина и тихо, искренне произнесла:

— Спасибо, милорд.

Дальше мы некоторое время молчали, но тишина не была тягостной. Удивительно, но каким-то образом она сблизила меня и моих хозяев, и от осознания этого я чуть не улыбнулась. Мысль немножко беспокоила и в то же время наполняла теплом и спокойствием, отвлекая от назойливых воспоминаний недавнего наказания. Сказала же, не буду пока об этом думать. И, наверное, вообще не стоит пытаться понять происходившее со мной, ни к чему хорошему такие размышления не приведут.

Забывшись, я пошевелилась, и жемчуг тут же дал о себе знать, заставив резко выдохнуть и поспешно допить вино, остававшееся в бокале — второе я уже доела. Тут же мелькнул вопрос, сколько мне носить эту… игрушку, лорды ведь так и не озвучили, а спросить я не решалась, застеснявшись заострять внимание на подобной пикантной детали. Я тихонько вздохнула, рассеянно покрутила пустой бокал в пальцах, собираясь с духом, чтобы встать: возможно, работа с растениями немного отвлечёт и успокоит, я собиралась пойти в парк и заняться своим садиком. О том, что вампиры крайне наблюдательны, я успела уже позабыть, и от голоса лорда Валентина чуть не подскочила.

— Лёля? Что-то не так?

Я подняла голову и посмотрела на него, чувствуя, как предательски краснеют щёки, и молча покачала ею, не доверяя голосу. Младший вампир усмехнулся и прикрыл глаза ресницами.

— Ты что-то спросить хочешь, м-м, крошка? — мурлыкнул он, а я покраснела ещё больше — лицу стало совсем жарко.

Ох. Сказать «нет» — ложь почувствуют. Придётся всё же спрашивать. Собравшись с духом, я поинтересовалась, изучая узоры на скатерти:

— Вы так и не сказали, до каких пор мне… носить эту игрушку.

Всё-таки запнулась. Может, стоило промолчать?

— Тебе неприятно, Лёля? — уточнил лорд Валентин, и в его голосе слышалось веселье.

Я с лёгким недоумением посмотрела на него.

— Нет, — честно ответила.

Он широко ухмыльнулся самым непристойным образом и подмигнул.

— Тогда наслаждайся, крошка.

Ладно. Постараюсь не отвлекаться в таком случае слишком сильно. Моё тело уже вроде привыкло и не так остро реагировало на движение шариков, хотя сердце пропускало удары от очередной тёплой волны от шеи до пяток.

— Хорошо, милорд, — пробормотала я и встала. — Благодарю за обед.

Я ведь могу сейчас уйти, да? Осторожно покосилась на моих хозяев и не увидела на их лицах недовольства.

— Иди, Лёля, до вечера, — кивнул лорд Мартин.

Прозвучало многообещающе, и в его взгляде на меня читалось слишком многое. Я поспешно вышла из столовой, стараясь справиться с участившимся дыханием, и поднялась к себе, снять чулки, чтобы не испачкать. Надо заглянуть на кухню и попросить там фартук, иначе платье тоже придёт в негодность. Жалко, моего старого форменного мне так и не вернули, в нём было бы сейчас удобнее всего. Ну да ладно. Ещё бы найти садовника и разжиться у него необходимым инвентарём, но с этим тоже сама справлюсь. Благо, запрет на появление в левом крыле уже не действовал, и я могла ходить по всему дому так же, как и по парку.

В процессе приготовлений я действительно отвлеклась от волнующих мыслей и ощущений, познакомившись с поваром, мистером Мейером, крайне серьёзным и ответственным человеком. Высокий, тощий, с вдохновенным взглядом карих глаз, он буквально танцевал по просторной кухне, руководя помощниками и поварятами. Мою просьбу о фартуке он принял хоть и с лёгким удивлением, но благосклонно, и выдал один. Заодно подсказал, где домик садовника — как оказалось, за особняком, около конюшен и других подсобных помещений. О, как, здесь ещё и конюшни имеются? Любопытно. Я сама ездить верхом не умела, в пансионе не учили, а у отца не было денег для такой дорогой покупки. Ну и я не видела смысла тратить время на умение, которое вряд ли пригодится в жизни. Интересно, а лорды ездят верхом?

Повязав фартук поверх платья, я отправилась к садовнику за нужными инструментами. Признаться, предвкушение занятия любимым делом заслонило недавние переживания, и мои мысли полностью заняли те растения, которые я видела в парке, и которые можно аккуратно пересадить в выбранное мной место. Ощущения от жемчуга превратились в радостно-приятное возбуждение, от которого вдоль позвоночника то и дело бегали мурашки, и смущение уже не вспыхивало от малейшего движения. Да, я привыкала, и чем дальше, тем, похоже, быстрее…

Время пролетело незаметно, пока я бегала по парку, искала растения и аккуратно их выкапывала, а потом переносила на выбранную полянку и заботливо сажала в приготовленную ямку. Конечно, перемазалась в земле, и волосы растрепались, но настроение оставалось приподнятым, несмотря ни на что. Когда солнце позолотило верхушки деревьев, предвещая скорый закат, я наконец закончила с посадками, отряхнула руки и оглядела ровные ряды растений. Вот и отлично, завтра можно заняться уже чем-нибудь интересным в лаборатории. Можно в библиотеку заглянуть ещё, поискать, вдруг там найдутся книги по интересующему меня разделу. Удовлетворённо вздохнув, я направилась к дому, чувствуя, что снова проголодалась на свежем воздухе и готова подкрепиться. Пальцы машинально коснулись кольца на пальце, и я поймала себя на мысли, что украшение совершенно не мешает и не ощущается чем-то чужеродным. Так же, как и кулон на шее. Про кулон снова мелькнула мысль, не имеет ли он отношения к какой-нибудь легенде, но решила повременить с подобными расспросами. Слишком волнующие и опасные для моего только-только окрепшего душевного равновесия.

Помня дневное происшествие, я сначала осторожно выглянула из-за кустов, убедилась, что перед крыльцом нет никаких незнакомых машин, и только потом направилась ко входу в особняк. Чем ближе подходила, тем чаще задумывалась над тем, что же меня ждёт сегодня вечером — вряд ли оставят спать одну, как я надеялась где-то в глубине души. Меня пугала сила собственных эмоций, и я пока не могла сказать честно, хочу ли вновь испытать то, что и вчера вечером. И ведь непонятно, обойдётся ли всё без очередных игрушек и нестандартного подхода вампиров. Нет-нет, да вспоминалась комната в левом крыле, и беспокойство усиливалось, внося лёгкий беспорядок в умиротворение, поселившееся в душе после садовых работ. Я вошла в пустой холл, мимолётно порадовавшись, что меня никто не встретил, и медленно поднялась по лестнице на второй этаж, по-прежнему пребывая в задумчивости. Что во мне не так, почему вдруг я стала получать удовольствие от вещей, о которых не то, что не думала, даже не знала в недалёком прошлом? Значит ли это, что со мной что-то не в порядке, или это влияние вампиров?