Убийство в морге

— Но раньше раскрывали!

— Чушь! Вешали несколько «мокрых» дел на одного.

— У меня еще не было политических убийств.

— А у меня были! И только одно удалось раскрыть: любовница отравила.

— Ревность?

— Бросить решил! А наши раздули как политическое убийство.

— Созналась?

— А куда денешься? Жить каждый хочет. Американский агент.

— Знаю, о ком ты говоришь! Мерзавец был первостатейный!

— Мерзавец не мерзавец, а член правительства! Каждая служба хочет доказать свою необходимость. Ваше управление списывает на одного дегенерата столько «висяков», сколько можно, а мы политические убийства раздуваем.

— Говорят, что Берия специально устраивал фальшивые покушения на Сталина.

— Не только Берия!.. Ладно, Тенгиз, хоть ты и специалист по криминальным убийствам, придется тебе вплотную заняться наркотиками. Думаю, через них мы, может быть, выйдем на убийцу.

— Мустафа, можно один нескромный вопрос?

— Знаю! Администратора «на пушку» не брал. С утра поставил наружное наблюдение, и его обрисовали. Он у нас, кстати, проходил свидетелем по одному делу о картежном притоне, на валюту играли. Ловкий, пройдоха…

7

Хозяин киоска «Воды Ломидзе» Хан Кязимов спокойно смотрел вслед двум сыщикам и даже не подозревал, что его свобода, а то и жизнь висят на волоске. Главный администратор шепнул ему утром о смерти Бовяна, но жизнь и смерть Бовяна не входили в круг интересов Кязимова, тем более тот был армянин, а Хан тайком ходил на собрания фронта национального спасения, крайне националистической организации, конечной целью которой было возрождение Великого Турана. Да и сыщики приходили, как ему сказала сестра, по поводу смерти Анки. Хану ее было почему-то жаль, может быть, потому, что она могла быть прекрасным цветком его гарема. Да и о Бовяне Кязимов знал лишь то, что он клиентам наркоту толкает за бешеные деньги. У них был общий поставщик. Разница была лишь в том, что Бовян на свой страх и риск продавал наркотики в розницу, а Кязимов продавал оптом, получая комиссионные и с той и с другой стороны. Смерть Бовяна даже радовала Хана, поскольку не стало конкурента.

Правда, смерть Каримова немного спутала карты, но Кязимов знал, что это ненадолго, связь восстановится. Поэтому он без страха смотрел вслед сыщикам.

Не один он смотрел им вслед. Как только Джафаров с Арнани скрылись из виду, из кафе, несмотря на свой солидный вес, легко выбежала Кязимова и забежала к брату в киоск.

— Ханчик, они очень интересовались, как это я оказалась вчера у дома Каримова. Я им сказала, что в промтоварный заходила, кофточку подбирала.

— Дура тупая! Промтоварный на ремонте уже два дня. Ты что, не знала?

— Вай мей! А что мне теперь говорить?

— Ничего не говори. Они тебя спрашивать не будут. Ты случайно не протрепалась, что я тебя посылал к Каримову?

— Что ты, Ханчик! Они интересовались, от кого я узнала о смерти Каримова. Я им сказала, что встретила Бовяна у дома Каримова.

— Сказала, сказала! Язык вырву, если еще что-нибудь скажешь, ненормальная.

Повариха заплакала.

— Я тебя воспитала, кормила, поила, без матери и отца, а ты, неблагодарный… Я замуж из-за тебя не вышла.

— Кому ты нужна была, толстая! После директора кто тебя взял бы?

— Директор нас с тобой обогрел и устроил. Тебе место это купил, между прочим.

— За это ты его обогревала в постели, а я вместо того, чтобы вам обоим перерезать горло, молчал.

— И молодец, что молчал. Что, плохо живем? Дом — полная чаша.

— Тебе лишь бы пожрать! Скоро поперек себя шире будешь.

— А ты хочешь ханом стать? Думаешь, не знаю, куда ты ходишь? «Великий Туран» в голове. В дурной голове.

— Не касайся своим грязным языком святого. Это выше твоего понимания, дура.

Повариха вся в слезах выбежала из киоска и скрылась в кафе. Кязимов закрыл киоск и пошел домой. Работать сегодня он больше не мог: надо было обдумать случившееся.

«Каримов был нашим с Бовяном поставщиком. Но Каримов сам товар не покупал. Значит, кто-то ему привозил. Знает ли этот кто-то о нашем с Бовяном существовании? Если знает, вопросов нет. Найдет! А если нет?..»

Настроение у Кязимова ухудшилось до такой степени, что он не заметил, как за ним почти от самого киоска идет старик в национальной одежде.

Когда старик подошел к Кязимову и что-то спросил, Хан не обратил на него внимания.

— Извини, отец, я не расслышал тебя.

— Я тебя спрашиваю: почему Каримов и Бовян умерли, а ты живешь?

Кязимов побледнел. Он понял, что появился человек, имеющий право спросить с него полной мерой. Только что Хан мечтал о появлении этого человека, а теперь он его боялся: со стариком шутки были плохи.

— Их убили не из-за наших дел! Я здесь ни при чем!

— Кто убил?

— Никто не знает! Двое сыщиков сегодня приходили. Убили еще одну красавицу, любовницу Каримова. А Бовян предлагал ей выйти за него замуж.

— Любовнице другого? — поразился старик, такое в его сознании не укладывалось.

— Неверный! Нет понятия о мужской чести.

— Всех троих убили вместе?

— В один день! Но в разных местах. Анку задушили на даче Дадаева, Каримова зарезали в ванной, Бовяна повесили. Бовяна последнего, ночью.

— Знаешь точно?

— Да!

— Хорошо! Я тебе верю, ты здесь ни при чем. Твои люди все целы?

— Все. Зачем мне было убивать Каримова? Он мне был дороже отца родного.

— Наш господин очень недоволен смертью Каримова. Большая потеря. Завтра сам приедет в город, и его люди будут расследовать это убийство.

— Я в вашем распоряжении!

— Тебе задание: узнай, с кем Каримов встречался перед смертью.

— В последний свой вечер он приходил в кафе «Шах».

— Там работает твоя сестра. Узнай, с кем он там встречался.

— Если и встречался, гость пришел через служебный вход.

— Разве вечером он не закрыт?

— У Каримова был ключ.

— Плохо. Гостя могли и не заметить.

— Я видел!

— Сквозь стены? — не поверил старик.

— Он вышел с черного хода, внимательно огляделся и быстро скрылся.

— Ты хорошо его рассмотрел?

— Так хорошо, что его описание нам ничего не даст!

— Объясни!

— Он выглядел как ты, но прыгал как молодой джейран.

— Я тоже прыгаю как молодой джейран…

— Но ходишь ты уже как старик… Прости, отец, если тебе это неприятно.

— Ты прав, а на правду не обижаются. Какого он был роста?

— Выше среднего, но таких много даже среди наших мужчин. У меня такой же, но… Это был не я.

— Жаль, что это не ты!

— Почему жаль?

— Проще! Я бы тебя сейчас убил, и больше не болела бы голова: где достать убийцу Каримова? Господин хочет с ним побеседовать.

— Не завидую я убийце…

— Ты не прав! Если все скажет, будет работать на господина. Профессионалов он уважает..

— А если нет?

— «Нет» не бывает! Все говорят. И зачем скрывать, господин платит больше всех. А как работает твоя сеть? Я хочу знать принцип работы, фамилии меня не интересуют.

— Как только я получаю информацию о времени поступления товара, я даю сигнал своим людям. Каждые десять минут ко мне подходит клиент пить воду, ставит сумку на прилавок, и пока он пьет, у него в сумке появляется товар. Через час я закрываю киоск и с деньгами ухожу на встречу с поставщиком. Покупаю новую партию, и все начинается сначала.

— Как вас не прихлопнули до сих пор, удивляюсь! — возмутился старик. — Лень со стула подняться! Стоит установить камеру, и через час все твои клиенты будут в уголовном розыске. Вместе с тобой и с твоим поставщиком. Теперь у тебя не будет такого прикрытия, как Каримов.

— Мы так привыкли работать.

— Быстро отвыкнешь! От всего отвыкнешь: от вкусной еды, от женщин, от свободы. А твоя смазливая мордашка сделает тебя женщиной. В лагере таких любят. И это в лучшем случае, если мы позволим тебе сесть…

— Прости, отец! Я весь — внимание!