Страница 12 из 100
— Тот человек, которого мы видели ночью? — нетерпеливо спросил профессор.
Рист пожал плечами.
— Не знаю. Во всяком случае теперь он не был одет, как спортсмен. Скорее, как англичанин. Его сопровождал господин, с которым я был знаком несколько лет назад. Это Торбен Мильде.
Профессор вздрогнул.
— Как видите, — продолжал Рист, — несмотря ни на что, нам удалось проследить определенные связи в этом деле, соединить отдельные звенья. Господин, похожий на англичанина, сел за руль, а Торбен Мильде занял место рядом с ним. Оба были в отличном расположении духа и оживленно о чем-то беседовали. По тому, как уверенно наш герой вел машину на большой скорости, я заключил, что он превосходный шофер. Я ехал за ними в открытом такси. Поскольку в спортивном автомобиле ехал Торбен Мильде, я нисколько не удивился, что господа направились на площадь Святой Анны. Сначала я предположил, что они хотят навестить вас, господин профессор, но я ошибся.
Профессор Арвидсон задумался.
— Торбен, — растерянно пробормотал он. — Торбен Мильде… — Профессор взглянул на часы. — Но ведь он должен был уехать рано утром…
— Если предположить, что человек в спортивном автомобиле и вчерашний вор — одно и то же лицо, и если предположить, что вчерашний вор побывал здесь, чтобы уничтожить следы другого, более серьезного преступления, то можно прийти к весьма поразительному выводу: убийца господина Мильде в настоящую минуту находится внизу в квартире господина Мильде и дружески беседует с сыном убитого.
— Но это невозможно! — воскликнул профессор. — Это неслыханная дерзость!
Рист крутил шнурок от монокля, хитрое выражение его лица могло свидетельствовать о том, что он знает больше, чем сказал. Растерянность профессора, судя по всему, занимала его.
— А он похож на человека, про которого говорил задержанный Хансен? — спросил профессор. — На того таинственного американца норвежского происхождения, который исчез сразу после убийства?
— На человека с осколочным шрамом на лице? Нет, не похож. У этого на лице нет никаких шрамов. Но, судя по всему, он иностранец, правда, скорее англосакс, чем американец. Если мы хотим, чтобы наша гипотеза оказалась верной, нам надо исключить из нее этого американца.
— Но ведь все так явно сходилось на этом американце!
— Тогда надо исключить того человека, который сидит в квартире господина Мильде.
— Однако вчерашний вор вполне мог быть тем самым американцем, — упрямо настаивал профессор. — В темноте я не видел его лица. А человек, который в спортивном автомобиле вернулся в город, может, совсем не тот, который уехал с дамой на такси…
— Правильно. Но тогда согласитесь, что только совершенно невероятный случай позволил серому спортивному автомобилю запутаться в петлях нашей таинственной истории. Нам видна только внешняя сторона событий, господин профессор.
— А вы сами как считаете?
— Я держусь американца со шрамом на щеке. Если бы мы нашли его, мы нашли бы и убийцу.
— Значит, нет нужды тратить время на того господина, что сидит в квартире господина Мильде? Должно быть, он старый друг Торбена.
— Стоп, стоп! — Рист предостерегающе поднял руки. — Я как раз хотел бы побольше разузнать о нем. Мне он совершенно неизвестен. Вы должны спуститься и поздороваться с Торбеном, господин профессор, раз уж он снова оказался здесь. Там вы встретитесь с этим господином…
— Я сейчас же иду вниз! — Профессор схватил свою шляпу. — А вы пойдете со мной?
— Нет. Вы ведь знаете, как я не люблю знакомиться с новыми людьми.
— Хитрец! — мягко упрекнул его профессор. — Вы просто не хотите, чтобы они вас видели! Мы с вами встретимся позже?
— Я позвоню вам в клинику, — ответил Рист и разлегся в большом кресле. — Из вида я вас не выпущу. У меня предчувствие, что сегодняшний день окажется для нас весьма важным. А я очень устал, ночью не сомкнул глаз ни на минуту. Если позволите, я отдохну в вашем замечательном кресле.
— Все-таки ваша работа не такая легкая, — заметил профессор.
— Какая работа? — тихо проговорил Рист, словно в полудреме.
— Искать автомобили.
Рист вдруг открыл глаза.
— Вы и вправду думаете, что этой ночью я занимался только автомобилем?
— А чем же еще, дорогой друг?
— Вы забыли даму, — ответил Рист. — Я искал даму в соломенной шляпке.
— И нашли?
— Нет.
Рист снова закрыл глаза. Профессор Арвидсон некоторое время стоял и смотрел на него. Было похоже, что молодой человек уже спит. Потом профессор услыхал на лестнице голоса. Поняв, что Торбен и его гость покидают квартиру господина Мильде, он бросился вниз. Его от них разделял целый пролет, в неярком свете, падавшем из окна, он видел их тени. Они о чем-то оживленно беседовали. Профессор узнал голос Торбена, но и голос его друга тоже показался ему знакомым. Он догнал их уже на улице. Торбен сердечно поздоровался с профессором и представил ему своего друга. Профессор вздрогнул, когда увидел лицо этого человека. Это был антиквар Хенглер. Произошла заминка, оба были одинаково удивлены этой встречей, потом Хенглер схватил руку профессора и рассыпался в явно преувеличенных приветствиях. Торбен понял, что оба господина уже знакомы. Хенглер, как обычно, был оживлен, говорил открыто, свободно, в соей обычной уверенной манере. Торбен так любезен, что обещает показать ему кое-что из сокровищ, собранных его отцом, особенно интересны несколько миниатюр, ценность которых трудно преувеличить. И еще старые китайские украшения. Господин профессор, должно быть, их видел? Нет, профессор вообще их не заметил. Хенглер сказал, что они хранились в большом шкафу эпохи Ренессанса, который стоит в кабинете.
— В кабинете?.. — рассеянно повторил профессор. — В комнате покойного…
— Да, а теперь мы с Торбеном намерены вечером поужинать в «Фениксе». Не окажете ли вы нам честь, господин профессор, поужинать вместе снами?
Профессор взглянул на Торбена, и тот понял его вопросительный взгляд.
— Я отложил отъезд на завтра, — объяснил Торбен, — позволил уговорить себя.
Вовремя этого разговора профессор невольно отмечал про себя необъяснимые связи. Неожиданная встреча как будто обрушила лавину странных образов. Имя Хенглера вызвало в памяти тот страшный день. Профессор снова увидел сцену в музее, когда все ждали господина Мильде и вдруг услышали сообщение, что господин Мильде убит в кресле у себя дома. Накануне убийства Хенглер обедал с господином Мильде… Это обстоятельство, которое непосредственно предшествовало убийству, как будто связало Хенглера с этим страшным событием. До сих пор в голове у профессора царил сумбур, но теперь он чувствовал, что в его сознании рождается что-то новое — предчувствия, догадки… Жуткое подозрение, всплывшее ниоткуда, вдруг поразило его: а кто он, собственно, такой, этот антиквар Хенглер? У профессора возникло безумное желание чем-нибудь сбить с толку этого незнакомца, смутить его. Он внимательно посмотрел на Хенглера, как обычно смотрел на своих пациентов, и сказал:
— У вас замечательный автомобиль, господин Хенглер, но вы ездите с недопустимой скоростью.
Хенглер оторопел:
— Что вы хотите этим сказать?
— Я видел вас нынче ночью.
— Правда? — Хенглер громко рассмеялся при воспоминании о ночном происшествии. — Да, это была настоящая гонка. Вы, стало быть, видели меня на Ратушной площади?
— Нет.
— На какой-нибудь улице?
— Нет, в Хеллерупе. И вы были в машине не один.
Хенглер уставился на профессора. Секунду он напряженно наблюдал за ним. Потом по его лицу скользнула веселая, почти фривольная улыбка. Он шутливо, дружески похлопал профессора по плечу:
— Хорошенькая девушка? Правда? Так вы присоединитесь к нам сегодня вечером?
— С удовольствием. — Профессор сам был смущен своей внезапной выходкой.
Хенглер сел в автомобиль и уехал, махнув рукой на прощание. Профессор Арвидсон остался наедине с Торбеном.
— Вы очень странно говорили с господином Хенглером, — довольно резко заметил Торбен, он и не скрывал своего неудовольствия.