Страница 6 из 70
— Мой отец, — зло бросил Баррет.
И вновь потянулась бесконечная, как долгий летний день, дорога по пустынному горному плато. Снова пыль и песок струились из-под колес машины, снова натужно ревел двигатель, снова визжали тормоза, поворот сменялся поворотом. В этом краю не было видно ни полей, ни садов, ни человеческого жилья. Дорога была безжизненна. Только горы смотрели на удаляющуюся точку машины, за которой тянулся длинный шлейф пыли.
Рите казалось, что этой дороге не будет конца и она никуда их не вывезет, но в одном из ущелий Баррет притормозил, вывернул машину на обочину и остановился. Он заглушил двигатель и посмотрел на девушку. Его рука уверенно вырвала ключи из замка зажигания, положила себе в карман. Усталый, он открыл дверцу и шагнул на
горячую каменистую землю. Рита оставалась в кабине. Она недоуменно поглядывала через окно на Баррета, осматривавшего местность. Ей показалось, он остановился на этом месте, только по одному ему известным приметам отыскав его среди бескрайней калифорнийской пустыни.
Единственной вещью, которую этот парень прихватил с собой из кабины грузовичка, было ружье, взятое им у отца. Девушка подумала, что Баррет решил ее убить, такая решительность и злость были написаны на его лице.
Когда он сказал ей: «Выходи из машины!», Рита покорно открыла дверь и ступила своими туфельками на тонких каблуках на каменистую, усеянную мелкими осколками дорогу.
Баррет вытянул рубашку из джинсов, и снова показалась его кровоточащая рана. Вид крови внезапно напомнил Рите о смерти. Она с ужасом заглянула в пропасть, лежавшую у самых ее ног. Она представила, как прозвучит выстрел, как ее отбросит, и она полетит в бездну, как острые камни будут рвать ее тело на куски и после смерти от нее практически ничего не останется. Она представила, как гиены, которые придут вслед за грифами ночью, будут слизывать ее кровь с еще теплых камней.
Улыбка исказила тонкие губы Баррета, когда он подошел к машине, открыл дверь, просунул руку в кабину и дернул ручной тормоз. «Форд» как бы нехотя качнулся и плавно покатилась в сторону пропасти. Передние колеса на какое-то мгновение зависли, но потом машина заскрежетала днищем о камни, накренилась и полетела вниз. Как ни красочно представляла Рита себе свою смерть и каким бы ни было облегчение от мысли, что не она, а всего лишь машина полетела в пропасть, она крикнула:
— Стой! Что ты, подлец, делаешь? Что ты сделал с моим грузовичком?
Удар — посыпались стекла.
Удар — отлетело колесо.
Еще удар — крыша отскочила в сторону.
Разломанный кузов ощетинился.
В этот момент остатки «форда», грохоча по камням, упали на дно пропасти. Оттуда повалил дым, поднялось облако огня и дыма.
— Мне очень жаль, — с неподдельной грустью сказал Баррет, — что так пришлось поступить с твоей машиной. Взгляни на свои туфельки, на таких каблучках ты далеко по пустыне не уйдешь.
Рита взглянула на свои красивые туфли и вспомнила, как собиралась на встречу с Майклом. Ей подумалось: она ведь могла надеть кроссовки и джинсы, тогда и проблем с острыми каблучками сейчас не возникло бы. Но, с другой стороны, подумала она, вот таким острым каблуком можно будет как-нибудь при случае ударить Баррета в живот. Например, когда он засмотрится. И убежать от него.
Она зло рванулась вперед и зашагала по шоссе.
— Такой здоровый мужик! Конечно, отнял у меня грузовичок, силой увез меня и теперь заставляет шляться по пустыне! Я всю жизнь мечтала о встрече с таким крутым парнем!
— …
— Послушай!
— Я тебе говорю.
— …
— Может, ты хоть слово скажешь?
— Ты же мог убить меня.
— …
— Почему ты этого не сделал?
— Может, ты помолчишь?
— …
— Вот так-то лучше!
— Назло тебе молчать не буду…
По тону девушки невозможно было понять, шутит она или говорит серьезно. Но на самом деле Рита всем своим существом почувствовала поток мощной силы, исходящей от этого чем-то необычного, ни на кого не похожего молодого мужчины. Она поняла, что одна в этой пустыне долго не продержится, что только Баррет сможет поддержать ее. Он, ее вольный или невольный похититель.
В конце концов, по тропинкам, известным одному Бар-рету, они достигли небольшого городка. Заброшенного и забытого Богом, как все в этой калифорнийской пустыне. Они долго блуждали среди огромных ангаров, проволочных изгородей, железных заборов, бетонных коробок, среди ржавых каркасов. Наконец Норман Баррет остановился в каком-то до безобразия запущенном тупике:
— Будем ждать здесь.
— Кого?
— Не твое дело!
Баррет ждал молча. Как ни хотелось Рите поскорее узнать свою дальнейшую судьбу, она помалкивала, понимая, что у ее похитителя есть оружие.
Неожиданно из-за поворота выехал белый микроавтобус. Баррет вышел навстречу ему, подняв ружье. Автобус притормозил, но Баррет развернулся и пошел в сторону, за угол серого двухэтажного заброшенного здания. Автобус покорно свернул вслед за ним и остановился.
С мягким щелчком открылась дверь. Баррет втолкнул Риту в салон, где уже сидели двенадцатилетний негритенок и красивая молодая женщина с горестным выражением лица.
Негритенок радостно заулыбался, показывая редкие белые зубы. Заулыбалась и негритянка за рулем. По всему было заметно, что они давно и хорошо знают Баррета, что это его друзья. На что другое, а на раздумья у Риты времени хватало. Она с первого взгляда заметила, что негритенок очень похож на женщину. И, скорее всего, это его мать или старшая сестра.
— Майра, как ты? — спросил Баррет.
— Как видишь. А ты? — отозвалась женщина.
— Тоже хорошо. А ты как, малыш? — Баррет потрепал негритенка по плечу.
— Диджей, покажи дяди Баррету, что мы привезли, — сказала Майра.
Диджей приподнял одеяло, которым было накрыто сиденье, и под ним блеснул ореховый приклад ружья. Приклад был коротким и походил на пистолетную ручку. Возле ружья лежала горсть патронов и довольно пухлая пачка денег.
— Ты же знаешь, мы бедствуем, — сказала Майра, — после смерти Эдй, и у нас ничего не осталось.
Баррет обнял за плечи ребенка и прижал его к себе.
— А ты, Диджей, подрос.
— После смерти отца я единственный мужчина в доме.
— Ты знаешь, Норман, — сказала Майра, — он всю ночь не давал мне спать, все время просил, чтобы я отпустила его с тобой. Он хочет помочь тебе. Он хочет стать твоим партнером, как Эдди.
— Ну-ка, парень, иди погуляй! — сказал Баррет, вытолкнув Диджея из машины.
Но в этом движении не было злости. Скорее, это был жест отца, выпроваживающего сына, когда начинаются взрослые разговоры.
— Подержи ее под прицелом, — Баррет передал ружье Майре.
И Рита оказалась перед стволом, нацеленным прямо ей в грудь.
— А ты, куколка, веди себя смирно и не двигайся. Тебе же самой лучше будет. — Баррет вышел вслед за Диджеем.
Они отошли к заброшенному гаражу и остановились возле кирпичной стены, разукрашенной названиями ансамблей, сделанными краской из баллончиков.
— У них с Диджеем мужской разговор, — объяснила Майра.
— Зачем мне знать это? — удивилась Рита.
— Я думала, вы с ним подружились.
— С Барретом?!
— Он хороший парень.
— Не заметила.
— Он только с виду злой.
— Надеюсь.
Рита замолчала. Майра больше не пробовала ее переубеждать, она смотрела в окно.
Баррет остановил мальчика возле стены, а сам сделал шаг назад и посмотрел ему в глаза:
— Ну что, парень, ты, я смотрю, оружие прихватил, деньги взял.
— Я хочу за отца отомстить! Ты же знаешь, его подставили, — говорил Диджей.
— Нас обоих подставили, — возразил Баррет. — Я сам разберусь во всем этом. А ты не лезь, еще мал! Я же большой мужик, сам смогу за себя постоять. Ты что, хочешь, чтобы тебя убили?!
Баррет сгреб за футболку Диджея и приподнял его над землей.
— Все это очень серьезно, ты в самом деле хочешь, чтобы тебя убили? Ты, я смотрю, задачу перед собой поставил: мать извести. Эдди убили, и тебя убьют, Ты же видишь, как ей сейчас тяжело… Эдди этого бы не позволил! — Баррет тряхнул Диджея.