Страница 33 из 67
— Мне больше интересны ваши пуговки, — напряженно улыбнулся Линч, решив снова стать хозяином положения. — Еще одну пуговицу, дорогая?
Роза отпила глоточек чая, элегантно держа блюдце.
— А что мне за это будет?
«Все, что хочешь».
— А что бы вы хотели?
Ее яркие карие глаза победно сверкнули, прежде чем она скромно потупила взор.
— Расскажите, почему сами решили стать грязнокровным?
— Вам непременно надо все знать?
— Моя слабость. — Она улыбнулась, держась за следующую пуговку. — Насколько вы хотите увидеть больше?
— Очень.
— Тогда отвечайте.
Линч прикрыл глаза.
— Когда мне исполнилось пятнадцать, я заявил отцу, что не хочу вызывать Алистера на дуэль. Отец был в ярости, но я не отступал. Тогда он решил форсировать события. Подстроил все так, что, когда пришло время кровавого ритуала, Совет предложил мне выбор — сразиться с Алистером за титул или лишиться права на инфицирование.
Роза удивленно сжала пуговицу.
— И вы отказались от того, что было вашим по праву рождения?
— Оно того не стоило. Не ценой жизни кузена. — Он махнул рукой. — Теперь, полагаю, вы получили ответ на свой вопрос.
Линч не сводил с нее пылающего взора. Роза смущенно улыбнулась и медленно, очень медленно расстегнула следующую пуговицу
— Удовлетворены?
Его тело горело.
— Едва ли.
Ее улыбки сводили с ума так же, как манера неспешно раздеваться.
— А теперь, — прошептала она, — ваша очередь.
Он уставился на нее:
— Мне показалось, вам не нравится отвечать на вопросы.
— Я собираюсь играть честно, сэр.
— Сомневаюсь.
Еще одна загадочная улыбка заставила его член дернуться.
Роза глотнула чая.
С чего бы начать? Дьявол, о чем он ее раньше-то спрашивал? Линч запустил пальцы в волосы.
— Как долго вы были замужем?
— Пять месяцев.
Тени промелькнули в ее глазах, а потом исчезли. Она смотрела на него, будто видя насквозь.
— Пуговица, милорд. Такова плата.
Чтобы понять, о чем речь, ушло больше времени, чем следовало. Линч покраснел и пригвоздил ее взглядом.
Роза отпила еще немного чая. Терпеливо. Спокойно. Бросая вызов.
Если он хочет узнать о ней больше, придется сыграть по ее правилам, даже если это самая большая ошибка в мире.
«Я могу управлять ситуацией».
Линч резко кивнул и взялся за верхнюю пуговицу брюк. Его куртка была достаточно длинной, чтобы пристойно прикрывать все необходимое, хотя о пристойности в этой комнате уже давно позабыли.
Но даже одна расстегнутая пуговица показалась Линчу первым шагом к виселице. Зрение снова поплыло, замерев на грани серых тонов и цвета, тело напряглось до предела. Он схватил кувшин и плеснул себе бладвейна — все что угодно, лишь бы прийти в себя.
— Тогда как вы стали голубокровным, если вам отказали в ритуале? — спросила Роза.
— Это была идея Алистера. Он сказал, что чувствует себя виноватым за случившееся, и предложил мне план. Мол, инфицирует меня своей кровью, и мы оба станем голубокровными и свободными от отцовского влияния.
— Какой любопытный выбор слов, — пробормотала она. — «Он сказал, что чувствует себя виноватым…»
— Тоже всегда задавался этим вопросом. Идти против указа Совета было глупостью, и я это знал.
— Но?..
— В ту ночь ко мне пришла Аннабель и открыто призналась… в своих чувствах ко мне. Мы могли соединиться, только если бы я стал голубокровным. Ее отец никогда бы не позволил ей заключить контракт консорта с человеком.
— Думаете, они сговорились?
— Полагаю, герцог хотел знать наверняка, что я никогда не свергну его сына. Произошедшее со мной было необычным и вызвало споры в Совете. Став грязнокровным, я лишился всех претензий на титул.
Роза задумчиво потягивала чай.
— Таким образом, Аннабель стала герцогиней, Алистер остался наследником — скорее в угоду отцу, чем по принуждению, — ну а властный герцог получил все, что хотел. Они очень ловко загнали вас в ловушку.
— Да, полагаю, так оно и было.
Она сдвинула брови:
— Вы выглядите столь спокойным. Я была бы в ярости.
— И к чему хорошему это бы привело? Я любил Аннабель, неважно, лгала она мне или нет. Мне не хотелось причинять вред ей или Алистеру. Вы верно оценили его отца. На самом деле Алистер получил то, что заслужил — ему пришлось жить с этим монстром.
По-прежнему хмурясь, Роза опустила глаза:
— Вы — намного лучше меня.
— Я видел месть, Роза. Во всех ее проявлениях. Я выуживал тела из Темзы и арестовывал истеричных жен или мужей. Месть холодна и одинока, она разъедает человека, пока в нем не останется ничего, кроме горечи и пепла. И всегда задевает больше людей, чем следует. — Линч поскреб подбородок. — Не знаю, был ли я зол. Оскорблен — да. Растерян, испуган. Я даже готов признаться, что смутно мечтал о мести герцогу, хотя и не предпринимал никаких действий. — Он глубоко вздохнул. — Мой отец был жестоким человеком, и я вошел в этот мир… как в помойную яму амбиций и постоянной лжи. Когда же покинул Башню из слоновой кости в том, в чем стоял, лишь примерно представляя, что делать дальше, то впервые в жизни почувствовал себя свободным. Я мог стать кем угодно и бороться за хоть какое-то правосудие в этом мире.
Роза уставилась на него, позабыв про чашку в руках.
— А теперь, — продолжил Линч, отклоняясь на спинку стула. — Думаю, вы должны мне несколько пуговок. Точнее три, раз уж задали три прямых вопроса. — Он хищно улыбнулся, позволяя взгляду скользнуть по краешку такой манящей камизы. — Если продолжите в том же духе, то окажетесь полуобнажены…
Глава 11
— Я передумал. Не хочу пуговицы, лучше крючки.
— Крючки?
Корсет. Розалинда застыла.
— Крючки, — твердо повторил Линч.
— А вы играете по-крупному, сэр, — выдохнула она.
Невероятно, что он пошел на такое. Какого черта она когда-либо считала его бесстрастным?
И зачем, дьявол побери, начала эту игру?
«Если вы начнете игру… я ее закончу».
По телу побежали мурашки. Розалинда в жизни не испытывала такого волнения.
«Что ты творишь?»
Он голубокровный. Но ее представление о враге начало рушиться. Она не могла смотреть на этого мужчину, который редко улыбался и жестко контролировал свою жажду, и относиться к нему так же, как к другим. Линч совершенно не походил на представителей Эшелона.
Будто по собственной воле пальцы скользнули к первому крючку корсета. Затем ко второму и третьему. С тихим шелестом кружева разошлись, и открылась бледно-розовая, почти белоснежная кожа. Корсет приподнимал упругую грудь, едва ее сдерживая. Роза ступила на опасную дорожку, но безрассудство толкало ее все дальше. Она не могла собой управлять. И так отчаянно хотела Линча, что бедра покрылись влагой.
— Моя очередь, — сказал он, поерзав в кресле. — Как вы познакомились с мужем?
Словно ушат холодной воды в лицо. Чувство вины — замечательный способ держать в узде основные инстинкты.
— Натаниэль работал в «Лондонском стандарте». Он писал статью, касающуюся одного из моих прежних работодателей, и пригласил меня на ужин. Мы поженились неделю спустя по специальной лицензии.
— Как импульсивно.
— Почему вас так интересует мой муж?
Линч не ответил; однако Розалинда увидела в его глазах правду, и сердце екнуло. Он хотел ее и не только в постели. Линч смягчился, Роза стала ему небезразлична. Однако вместо радости она застыла и, задыхаясь, уставилась на него.
Розалинда позабыла одно из основных правил манипулирования: никогда не привязывайся к своему противнику. Она балансировала на краю обрыва. При таком напоре невозможно остаться безразличной.
«Я справлюсь». Она поджала губы.
— Как я понимаю, с меня еще одна пуговица, — вырвал ее из ступора Линч.
Он опустил руки, и Роза жадно проследила за его движением.
«Сосредоточься. Ты тут не просто так, черт побери!»