Страница 10 из 14
— Спасибо! — Он заглянул в комнату, пересек ее танцующей походкой, на ходу исполнив что-то, напоминающее куртуазный поклон, и забрался прямо на подоконник, свесив ноги. — Как ты тут поживаешь?
— Да нормально… Матушка дала мне свободный вечерок, народу сегодня немного, Герда справится. А ты как? Вернулся? Я слышала про турнир. Так что получается, твой лорд победил?
Дэрри кивнул:
— Ага. Победил. Выехал самым последним, уже против самого Фэринтайна. Понесся на него с копьем наперевес. Ну и тот на него понесся. Я подумал, так они друг друга из седел и вышибут. Оказалось, нет. Ты представь, сэр Гэрис берет и отбрасывает свое копье, в трех корпусах от Фэринтайна. Ну… В трех корпусах — это значит, очень близко. Выбрасывает копье и достает меч. Вжик! И сэр Эдвард тоже теперь без копья, сэр Гэрис его разрубил. А потом сэр Гэрис прыгнул на землю и перерубил еще и ноги жеребцу сэра Эдварда. Но сэр Эдвард тогда тоже вскочил и как выхватит клинок…
Стефи засмеялась:
— Все, все, ты уже объяснил. Твой лорд сильнее всех. Надо же… А ты теперь его оруженосец. Ты ведь за этим сюда и приехал, правда?
Дэрри улыбнулся.
— Правда.
Ему очень нравилась Стефани. Не только за ее густые волосы, не только за горящие огнем глаза, не только за чарующий голос, но еще и за умение правильно понять, чего хотят другие люди. Стефи всегда умела увидеть, чего же окружающие в точности желают, о чем думают и к чему стремятся. Она прекрасно понимала матушку Фролл с ее желанием содержать трактир в порядке и получать за то свою прибыль, понимала Ника Давра, главного матушкиного помощника, с его желанием хорошенько выпить под вечер, понимала своих подруг с их мечтами о хороших женихах, понимала Герду с ее желанием воссоединиться с потерянной семьей — и еще она понимала Дэрри. Он и в самом деле приехал в Таэрверн за чем-то таким.
— Погляди, что у меня есть, — Дэрри сунул руку в карман — и достал из него золотую цепочку. Подбросил ее в воздух и ловко поймал. — Как тебе, неплохо? Мне вот все кажется — на твоей шее эта штука будет смотреться что надо.
— Ой! Прелесть какая, — Стефани потянулась вперед, рассматривая цепочку, — как здорово… Дэрри, это мне? Спасибо огромное, ты прелесть! Но погоди… Она же очень дорогая наверно?
— Дорогая? Ну можно и так сказать. Но у сэра Гэриса денег куры не клюют, даром что в нашей дыре остановился. Я у него взял немного золота по случаю победы. То есть он мне дал. Оруженосцу жалованье не положено, вообще, но у нас как бы особый случай.
— Но, Дэрри, постой. Ты же мог потратить эти деньги и на себя.
— Ага. Мог. А захотел на тебя. Я подумал, — Дэрри спрыгнул с подоконника и подошел к Стефи, — я подумал, что ты очень красивая девушка, а красивым девушкам нужны хорошие украшения.
— Думаешь, я красивая? Вообще, да. Ты прав. Но слышать все равно приятно, — Стефи поглядела на Дэрри и улыбнулась. — А знаешь, ты тоже очень красивый. Настоящий красавчик. Интересно, почему ты этим не пользуешься?
— А кто сказал, что я этим не пользуюсь? — Дэрри ответил на ее улыбку. — Пользуюсь.
— Например, сейчас?
— Правильно, Стеф, например сейчас. Так… А давай мы поглядим, как ты это будешь носить. — Дэрри протянул руку, на секунду задержал дыхание, а потом откинул волосы Стефи с плеч. Коснулся ее шеи, провел указательным и средним пальцем вдоль подбородка. Стефани тоже задержала дыхание, она глядела на юношу во все глаза. Дэрри надел на девушку цепочку и застегнул ее. — Вот… Теперь ты настоящая принцесса.
Стефи схватила его за руку, провела своими пальцами по его ладони.
— Дэрри, спасибо большое… Ты очень хороший. — Она замолчала, не отводя от юноши глаз. У нее был чудесный нос, который прямо так и тянуло поцеловать. — Дэрри, скажи… Ты ведь теперь будешь жить в Верхнем Городе, со своим господином… Ты будешь ходить в нарядном платье и с мечом у пояса, общаться с рыцарями и их дамами… Ну, и балы посещать. И ездить на хороших лошадях. Ты именно этого хотел, я знаю. Скажи… А вот сюда, к нам, ты еще вернешься?
— Обязательно.
— Врешь.
Дэрри улыбнулся. Он вспомнил, как встретил эту девушку впервые, месяц назад. Он уже третий день был в Таэрверне и никак не мог найти подходящей работы. Спал в переулках, в пустых бочках, а тут как раз попался этот трактир, хозяйке которого требовался лишний помощник. Дэрри быстро договорился с Фролл Лайерс. Потом зашел в залу — и увидел Стефанию, в белом платье собиравшую со столов грязную посуду. Он еще тогда подумал, что она очень красива. Он увидал здесь потом еще множество красивых девушек. Герду и Магду например, а сколько красивых барышень ходило по улицам… Красивых девушек было много, но нравилась ему почему-то именно эта. Она была старше его на год, но в свои восемнадцать до сих пор не имела жениха. Бывают такие девушки, которые словно берегут себя для кого-то. Может быть, она берегла себя для него?
— Ты меня хочешь? — спросила вдруг Стефи. Дэрри вздрогнул, как если бы его окатили холодной водой с головы до пят. Попытался ответить и не смог. Он всегда был очень смел, а сейчас почему-то вдруг почувствовал себя немым. — Я видела, как ты на меня смотришь. Когда парни так смотрят на девушек… Знаешь, что потом бывает? Или не знаешь? А ты правда очень красивый… Даже когда в тряпье и грязный. А еще ты такой милый. Не знаю как ты, а я тебя хочу.
Дэрри очень захотелось сделать шаг назад, когда рука Стефи легла ему на плечо, но юноша пересилил себя. В конце концов, он же за этим сюда и пришел, так чего трясется? Стеф была совсем рядом, ее щеки раскраснелись, и она в самом деле была удивительно хороша.
— Да, — сказал Дэрри, — я тебя хочу.
Она засмеялась — и этот смех окончательно убедил юношу в том, что пришел он сюда не зря, и деньги на цепочку потратил тоже не зря. Дэрри подался вперед — и поцеловал Стефи в кончик носа, ровно так, как того и хотел.
… Когда все закончилось, Стефи уснула, прижавшись к нему. Они так и не закрыли окно, и ночь выдалась прохладная, однако зябко Дэрри не было. Его согревала своим телом девушка, которую он обнимал. Дэрри было хорошо, уютно и спокойно рядом с ней — так хорошо, как, наверно, не было уже давно, а может быть никогда. Стефани оказалась доброй и нежной, и на какой-то момент, будучи рядом с ней, он позабыл о своих тревогах и невзгодах, и о необходимости носить маску шута, которую он надевал, чтоб не казаться людям беспомощным и слабым. Он лежал, прислушиваясь к ее чуткому дыханию, и сам никак не мог уснуть. Ночь роняла свои песчинки в часах времени. Сначала ему не хотелось ни о чем думать, а потом мысли пришли сами, непрошеные и путаные.
Дэрри внезапно стал вспоминать родной город, который он покинул, пустившись в свое путешествие. Жить там было всяко проще, чем выживать здесь. Дом, по крайней мере, у их семьи был хороший, и Дэрри никогда в нем не голодал, даже в плохие годы. Даже в самые скверные времена ему перепадала на ужин куриная ножка, и это в те дни, когда нельзя было пройти по улице, не споткнувшись о труп бедняка. И одевался он в хорошее сукно, а не во всякую дрянь. Ходил в церковную школу, где выучился читать и писать. Нет, эту жизнь нельзя было назвать плохой, и все же она была отвратительна. В ней не было никакого смысла, а жизнь, лишенная смысла — это и не жизнь вовсе.
Полным именем Дэрри было Гледерик, а фамилией — Брейсвер. Он родился в стране, лежавшей к юго-востоку от Эринланда — в королевстве Элевсина. Отец его, Ларвальд Брейсвер, работал управляющим у купца по имени Коттон Фрай. Фрай был богатым купцом, дела шли отлично, и Брейсверу, как управляющему мастера Фрая, тоже перепадало — достаточно, чтоб построить себе тот самый очень хороший дом, в котором всегда были куриные ножки на обед и вкусное рагу. Двухэтажный дом, с флигелем и прислугой. В этом доме Дэрри и вырос, и прожил первые пятнадцать с половиной лет своей жизни. Сначала с отцом и матерью, потом только с отцом. Мать пела ему песни и рассказывала сказки — вечерами, когда они лежали в одной кровати и кутались под теплым одеялом, а за окнами завывала зима. Потом ее не стало — черная болезнь пришла с юга, в тот год трупы жгли прямо на улицах. Дэрри выплакал себе все глаза. С тех пор сказки ему стал рассказывать отец. Отец садился вечером у огня, наливал себе вина, и начинал вспоминать всякие истории о далеких странах, о волшебных землях, о рыцарях и королях. Не все из этих историй были вымышленными — одна, по крайней мере, точно таковой не была.