Белое на голубом

- Хорошо, - голос Алексиора был тих, едва слышен, - Я постараюсь быть достойным.

- Иди сынок, подготовься. Сегодня днем весь Версантиум придет поздравлять тебя.

Алексиор пошел к себе, приводить себя в порядок, уверенный, что быть царем отнюдь не самая лучшая доля, а Вильмор вернулся к своим делам, посмеиваясь в усы:

- Ох, и глупая пошла молодежь...

***

Царица с утра была предоставлена сама себе, ибо у всех кругом сумасшедшая масса дел. Суета во дворце отлично способствовала приведению ее плана в исполнение.

Сначала надо найти слепую. Онхельма решила не рыскать по всему замку, в поисках чернявой пигалицы, которая, по словам прислуги, вечно где-то прячется, как будто не может, как все нормальные слепые, сидеть в своей каморке. Она запустила поисковый вестник. Через пару минут царица уже знала, где искать Евтихию. Та была в своей любимой беседке у самого обрыва. Онхельма еще поразилась, за каким чертом эта девчонка лазает в такие опасные места?! Да еще перед самым началом церемонии, спрашивается, как она будет добираться обратно. В спешке? Определенно, хочет укоротить себе жизнь!

Царице не хотелось, чтобы пол дворца увязалось за ней, ей надо было посмотреть на слепую вблизи, поговорить с ней. А для этого, встреча должна была быть один на один. Поэтому она просто применила отвод глаз, и спокойно прошла мимо стражи. Они смотрели на нее, но не видели, как она вышла и пошла в сад.

Прекрасного дворцового сада уже коснулась осень, листва пожелтела и стала облетать. Поделенное мраморными дорожками пространство, плотно засаженное различными растениями, напоминало лабиринт, все дороги которого вели к морю или к дворцу. Густое зеленое буйство жасминовых зарослей, совершенно не просматривалось летом, но осенью сад постепенно освобождаясь от листьев, становился прозрачным. Вот и небольшой мыс, выдающийся в море, по краю которого парапет из коротких белых мраморных колонок, объединенных двумя мраморными поясами. А на самом выступе - увитая виноградом беседка. Сочные сладкие гроздья, их никто не собирал. Это для тех, кто найдет в беседке отдых, да еще для птиц.

Да, слепая была там, сидела в беседке и смотрела на море. Онхельма хотела подойти незамеченной. Но девушка сказала, даже не оборачиваясь:

- Добрый день, государыня.

Странно, ведь царица старалась не шуметь, да и вообще, откуда девчонка узнала? Но прятаться не было смысла.

- Откуда ты знаешь, что это я? - начала она вполне дружелюбным тоном.

- Духи, госпожа. Ваш запах.

- Хммм...! - что ж, это может служить объяснением.

Онхельме надо было поговорить, узнать обо всем, что связывает эту слепую пигалицу с Алексиором.

- Красивое место, - отметила царица.

- Да, я люблю здесь бывать, отсюда открывается великолепный вид на море.

Онхельма пожала плечами: какой вид, она же слепая? А вслух спросила:

- А скажи, прости мое любопытство, ты слепая от рождения?

- Нет, я ослепла в восемь лет в результате несчастного случая.

- А... - так значит, девчонка имела представление, что за вид открывается отсюда.

Царица решила, что довольно общих фраз, пора переходить к основным вопросам.

- Ты давно знаешь царевича? - спросила она веселым тоном.

Слепая кивнула:

- Давно, сколько себя помню.

- И вы дружите с детства? Так?

- Да, - просто ответила слепая.

- У него сегодня день рождения, ты приготовила подарок? Ты собираешься идти на праздник?

- Да, Ваше Величество, но я отдала ему свой подарок еще три дня назад, - странное удовлетворение прозвучало в голосе слепой девушки, но царица не стала задумываться над этим.

Есть дела поважнее. Онхельма потеребила слегка подсохшую, но невероятно сладкую виноградину, висевшую на грозди прямо рядом с ее лицом.

- Я слышала, он хотел на тебе жениться? - осторожно, стараясь не выдать своего интереса, спросила царица.

- Кто вам сказал, Ваше Величество?

- Вильмор. Эээ... Государь.

- Государь... Ну, раз государь сказал, значит, это правда.

Тут слепая повернулась к царице лицом. Та стала с жадным любопытством ее разглядывать. И что? Что он мог в ней найти? Тощая, мелкая девчонка, лет, наверное, 15-ти от силы. Чернявая. Разве что глаза, большие черные... Но так эти глаза слепые! С какой стати такому красивому молодому мужчине, как Алексиор, хотеть на ней жениться?! Здесь что-то не так...

- Слушай, девочка, извини за нескромный вопрос, а он тебя любит?

- Да, любит. И я люблю его.

Онхельма подумала, что вероятно, Алексиор испытывает к слепой жалость и ложное чувство заботы. Только зачем? Зачем ему это надо?

- Тебе известно, что Алексиор наследник, что он станет царем?

Евтихии очень хотелось послать эту назойливую даму куда подальше, но она решила остаться вежливой, а потому просто кивнула.

- Надеюсь, ты осознаешь, что не годишься на роль царицы?

- Отчего же? - девушке стало обидно от того пренебрежения, что сквозило в голосе Онхельмы, - Красота не так уж и важна для жены царя. Гораздо важнее преданность.

- Идиотка, - фыркнула про себя царица, - Это женская красота-то не важна для мужчины?!!

Впрочем, чего удивляться, она же слепая. Алексиор почему-то считает себя обязанным на ней жениться, видимо из жалости. Подумать только, на всю жизнь связать себя с этой слепой дурнушкой! Погодите-ка... А может не из жалости? Может он считает себя обязанным, потому что спал с ней? Хмммм... Вполне может такое быть. Вряд ли слепая стала бы особенно кочевряжиться. Для нее должно быть счастьем, что кто-то мог ее захотеть...

А может... Черт побери! Наверняка она сама заманила парня в постель! А теперь он чувствует себя обязанным на ней жениться! Черт... Ну, от этого заблуждения его можно легко избавить, надо только все правильно объяснить. И тогда парнишка будет свободен.

А Вильмор уже стар, долго не протянет...

Тут губы слепой странно искривились, Онхельме даже в какой-то момент показалось, что та читает ее мысли. Почему-то стало не по себе. И словно в подтверждение она услышала тихий голос:

- Ты никогда не поймешь его и не сможешь добиться от него любви.

- Что? - не поняла Онхельма.

- Не надо потчевать его приворотными зельями, он все равно тебя не полюбит.

Онхельме вдруг стало страшно, а потом, когда поняла, что она, могучая колдунья, страшится эту ничтожную слепую чернавку, ее охватил дикий гнев.

- Да как ты смеешь?! Ты вообще знаешь, кто я?

- Знаю, - так же тихо ответила слепая, в этот момент белая голубка, сидевшая до того среди виноградных лоз, оплетающих беседку, слетела ей на руку, - Ты Онхельма, вернее Беатриса Кройфельт, колдунья и пятикратная вдова, похоронившая пятерых престарелых мужей, ныне супруга государя Вильмора. Нечестная супруга, замышляющая измену.

Онхельма шарахнулась к выходу и сдавленно вскрикнула от неожиданности. А слепая продолжала:

- Могла бы хоть выбрать кого-то другого, старику было бы не так больно. Но ты выбрала его младшего брата, которого он любит как сына. Да, я забыла, ты еще и беременна. Кстати, ребенок, которого ты носишь, мальчик.

Онхельма, слушая тихие слова слепой, произнесенные спокойным тоном, постепенно приходила в ужас, волосы зашевелились у нее на голове, она пятилась и пятилась задом от беседки.

- Кто ты?! Откуда... Откуда тебе известно?!

- Что? Что ты собираешься уморить нашего царя?

Колдунья ведь даже не сообразила, как это произошло. В нее словно вселился кто-то другой, кто действовал за нее. А она...

Просто защитная реакция. Просто девчонка слишком много знала, слепая была опасна. Она просто защищалась...

Невиданной силы сгусток энергии сорвался с ее рук и ударил в скалу, на которой стояла беседка. От мыса откололся кусок, и вместе с беседкой и частью парапета обрушился в море, похоронив Евтихию.

А Онхельма рухнула на землю в изнеможении.

Она этого не хотела, она правда не хотела... Но слепая была опасна... Она знала слишком много... Она правда не хотела... Это кто-то другой!