Страница 49 из 50
— Что?
— Это все твое воспитание, Антон! «Не будь так строга к ним, Надежда. Папа вам все купит», — передразнила я его, — и вот, что вышло. Они даже не слышат меня.
— Алёша, Никита. Я считаю до трех и, когда я закончу, вы оба должны быть внизу. Один… Два…
И так каждый раз. Я иногда завидую Антону. Тому, как он может управлять ими. Они, открыв рты, слушают каждое его слово. Когда я жалуюсь на это маме или Милке, они лишь хмыкают в трубку.
Мы услышали сигнал гудка автомобиля Деб, и мальчики побежали в сторону двери.
— Стойте.
Быстро обняла их и проверила ингалятор для астматиков у Ника в рюкзачке. Этого малыша мы усыновили два года назад, когда с нами связалась Лиза Стэнфорд и поведала историю этого малыша. Нил. Мать бросила его в супермаркете, когда у ребенка начался приступ астмы. Сейчас ему четыре года, и за последние полтора у нас не было ни одного приступа. Как и Лешу, мы его сразу же крестили.
Антон пошел провожать их до машины, и я почувствовала, что зверски голодна. Каша на завтрак не то, надо что-то посущественней. Открыла холодильник и сделала себе огромный сэндвич с ветчиной и двумя разными сортами сыра. Странно, я сыр особо не люблю. Но как только я откусила первый кусочек, то прикрыла глаза от наслаждения. Ничего вкуснее я давно не ела. С едой я разобралась быстро и поставила чайник. Услышала, как Антон вернулся в дом.
— Ты будешь чай или что-то другое?
Крикнула ему из кухни. И через мгновение почувствовала руки своего мужа на талии. Антон перекинул мне волосы через плечо и начал целовать мою шею. По телу тут же прошла дрожь возбуждения.
— Что-то другое, — подул мне в ушко, — тебя.
Улыбнулась и повернулась в кольце его рук, смотря в любимые зеленые глаза.
— Но меня нет в меню, Франц. Я — редкий деликатес, знаешь ли, — игривым тоном ответила ему.
Антон переместил руки на спину и начал легонько поглаживать, а затем резко подхватил и усадил на столешницу, встав у меня между ног.
— Думаю, мы сможем договориться, — нагло заявил он, принимая игру.
Полез в задний карман и, ухмыльнувшись, достал из кошелька пять фунтов, положил рядом со мной.
Я приподняла бровь и посмотрела на него. Он улыбнулся своей самой сногсшибательной улыбкой и достал еще десять фунтов.
Я засмеялась и притянула его за футболку ближе к себе.
— Сегодня твой счастливый день, муж мой. Все за счет заведения.
Он начал нежно целовать меня. И с каждым касанием его губ во мне нарастала потребность. В нем. Желание сладкой, мучительной пыткой прошлось сквозь все мое тело. Антон прижал меня теснее к себе. С губ сорвался стон…
И в это же время зазвонил мой сотовый. С рычанием Антон отклонился от меня, и я, немного переведя дыхание, ответила на звонок. Закончив разговор, посмотрела на Антона и улыбнулась.
— Нам нужен выходной, но не сегодня.
Сказала и с печальным вздохом спрыгнула со столешницы. Я как раз пыталась застегнуть платье, когда из душа в одном полотенце вышел Антон. Он без слов подошел и начал помогать мне, застегивать молнию. Она подавалась с трудом.
— Завтра сяду на диету. А то за одним доешь, за вторым. И теперь мама похожа на свинку.
Франц развернул меня к себе лицом и поцеловал в висок.
— А мне нравятся новые выпуклости в нужных местах.
Почувствовала, как его рука начала подниматься вверх по ребрам. Я в шутку шлепнула Антона по руке и отодвинулась.
— Не распускайте руки, господин Франц.
Антон хмыкнул и сбросил с себя полотенце.
*
Я сидела в кабинете и разбиралась с бумагами. Недавно общими усилиями мы учредили фонд помощи женщинам и детям. Мы все так радовались этому. Каждый день мы чувствуем, что помогаем и даже иногда можем повлиять на судьбы детей и матерей. Это бесценно. Ровно до того момента, пока не подходит очередь ежеквартального отчета. Математика никогда не была моей сильной стороной. А сегодня, как назло в кабинете было удушливо жарко, и цифры никак не хотели считаться. Я чувствовала, что мне не хватает воздуха, легкие сдавило, словно кто-то накинул на них удавки и начал стягивать. Отодвинулась в кресле, и у меня начала кружиться голова, тело парализовало от страха, начало закладывать уши и потемнело в глазах…
В ноздри резко ударил едкий характерный запах нашатырного спирта, и я закашлялась, начала быстрее дышать, пытаясь быстрее избавиться от этого запаха. И увидела, что лежу на полу, а надо мной склонилась Мардж. Ее глаза выдавали ее тревогу.
— Девочка, ты напугала меня до чертиков. Давай, отходи, и поедем в больницу, я уже позвонила Антону.
Я попыталась сесть, но голова снова закружилась, и я легла обратно.
— Боже, Маргарет, ничего страшного не произошло. Я сейчас полежу, и все пройдет, — слабым голосом попыталась отговорить женщину.
— Нет, дорогая, полежишь ты в больнице под наблюдением врачей.
Я знала, что спорить с ней бесполезно и уже через пятнадцать минут сидела переодетая в больничный халат, и у меня брали кровь из вены на анализ, измеряли давление, которое было ниже нормы. А спустя еще пять минут в двери комнаты осмотра ворвался Антон.
— Со мной все хорошо. Правда!
Но он не слышал меня, он осматривал меня с макушки до пяток, словно мог найти что-то. А затем подошел ко мне и поцеловал в лоб. Врач начал заполнять карту, задавая различные вопросы. Я отвечала на них, все это время, держа Антона за руку. Я была уверена, что это просто обморок, но внутри поселилась тревога, она, как назойливая муха, жужжала внутри, не замолкая. Всегда одна мысль: а что, если? Но я запретила себе думать об этом.
Экспресс-анализ крови уже был готов, и когда доктор Локлин прочитал результаты, он приподнял бровь и нахмурился. А мы с Антоном смотрели на него и ждали объяснений. Он взглянул на нас и нахмурился еще сильнее. Почувствовала, как Антон рядом со мной напрягся.
— Может, расскажите нам, что Вас так озадачило, доктор? — буквально прорычал эти слова Франц.
— Я лучше Вам покажу.
Нисколько не растерявшись, ответил тот. Доктор Локлин попросил нас следовать за ним в другой кабинет. Антон говорил мне какие-то слова утешения. Мы сейчас оба находились в подвешенном состоянии, и никто из нас не понимал, что происходит. Мы черпали и придавали силу друг другу.
Меня уложили на кушетку, но руки Антона я так и не выпустила.
— Добрый день, я доктор Огава. Мне нужно, чтобы Вы приподняли халат до груди.
Нервно сглотнув, я сделала все точно так, как сказал врач. Он подкатил к кушетке аппарат УЗИ и выдавил на живот немного прохладного геля, из-за чего я вздрогнула, а Антон сжал мою руку сильнее. Я повернула голову к мужу и смотрела в его глаза, я не хотела знать, что там будет происходить на экране. Мы только недавно смотрели передачу про заболевания органов брюшной полости, и все начиналось с безвредного УЗИ.
Почувствовала, как доктор Огава начал водить звуковым датчиком по животу и зажмурилась. Сейчас мною овладел дикий страх.
— А… вот, — мы с Антоном как по команде посмотрели на экран, — смотрите.
И мы начали всматриваться, пока глаза не начали болеть. Я не могла разобрать картинку на экране. А затем я услышала это. Тук-тук-тук. Чистый, сильный, ритмичный звук. И в шоке прикрыла рот ладонью. На глаза выступили слезы, а я боялась моргать, боялась пропустить этот момент.
— О, боже… — тихо прошептала и всхлипнула.
— Что это? Это плохо? Не нравится мне этот звук. Да объясните уже, наконец, что за…
— Судя по размерам, плоду около пятнадцать недель. И я уверен, что это девочка.
С этими словами врач стер гель с моего живота и вышел за дверь. А мы с Антоном, потрясенные, смотрели на мой живот.
Франц медленно поднес руку к нему и легонько прикоснулся. А у меня на глаза выступили слезы, уже не пыталась их сдержать, начала плакать. Антон обнял меня, а я обняла его в ответ, изливая наружу все переживания.