Страница 93 из 101
- Черт возьми, это слишком радикальный разворот, чтобы быть правдой, - президент внимательно посмотрел в глаза Алексу, пытаясь понять насколько искренне он сам верит в то, что говорит.
- Не вижу ничего радикального, - Алекс спокойно выдержал взгляд. - Зато я вижу полное совпадение того, что сейчас происходит с целями Коллегии. Прогресс человечества любой ценой... Ведь прямое правление глав государств создаваемой Глобальной Конфедерацией через Комиссариат эффективней того, что было раньше. Не так ли? А еще эффективней будет, если Конфедерация станет управляться непосредственно Коллегией. Разве я не прав. Вот тогда все человечество будет грести в одну сторону, а те лодки, что выбьются из общего строя, будут просто потоплены.
- Но Дюваль не имеет к Коллегии никакого отношения.
- Вы правы, Дюваль не имеет. Но в новом плане ему отведена роль детонатора. Он должен запустить глобальной процесс интеграции стран в конфедерацию, и, если надо применить для этого силу. Затем Коллегия выберет нового Верховного Комиссара. Руки у него не будут испачканы в крови, наоборот, он свергнет диктатора Дюваля и предстанет перед миром как спаситель, наделенный высшей властью над всем. Понимаете, мистер Коэн? Над всем!
- То, что вы говорите, кажется невероятным, но с точки зрения достижения целей Коллегии, смысл в этом есть. А как же один из ее основных принципов - не участвовать в политике напрямую.
- Есть такой принцип. Хотя я и не знаток внутреннего устава. Россия все-таки немного на особом положении. Но, смотрите... Члены Коллегии не были публичными политиками и не участвовали сами в управлении государств потому, что у них не было в этом опыта, и потому, что государств от которых зависел ход истории было много. Теперь же, в случае создания глобальной конфедерации под зонтом ООН, один человек сможет управлять всем. И я уверен это будет кто-то из Высших.
- Черт возьми, генерал, может, вы слишком все усложняете, - с сомнением в голосе спросил Коэн. - Может Дюваль просто сорвался.
- Совался Дюваль или нет, мы выясним через несколько часов, - уверенно ответил Алекс. - Равно, как и то, насколько изменился план Коллегии.
В правом верхнем углу, экрана настойчиво замелькала иконка параллельного вызова, президент бросил сомневающийся взгляд на Алекса и попросил:
- Вы можете минуту побыть на линии, у меня входящий вызов от Кроуфорда? Возможно, он сможет прояснить ситуацию.
- Это я попросил генерала Строева выйти с ним на связь. Вы, конечно, можете обсудить с ним ситуацию с глазу на глаз, но, если мы будем участвовать в разговоре, это принесет гораздо больше пользы. - Алексу не хотелось сейчас прерывать разговор, потому, что он чувствовал, что посеял в собеседнике серьезные сомнения в правильности действий Коллегии.
- Хорошо. Давайте так и поступим. В конце концов, это касается нас всех, - Коэн перевел терминал в режим видеоконференции. - Господа, мы с генералом Смирновым уже несколько минут обсуждаем последние действия Дюваля, и я вижу, что у наших русских друзей появились серьезные опасения, насчет того, что Коллегия изменила план реформирования Комиссариата. Рэй, вы ближе всего находитесь к Высшим, может у вас есть новая информация о том, что происходит?
- Вы несколько поспешили со своими вопросами, господа, - Кроуфорд вежливо улыбнулся. - Я как раз хотел вас проинформировать о решении Высшей Коллегии. Основное направление плана не изменилось. Мы будем двигаться по пути создания Глобальной Конфедерации, основой для которой послужит ООН, а ядром Россия, США и Китай. Насколько мне известно, изменились лишь некоторые моменты, касающиеся предполагаемой структуры Конфедерации. Но поверьте в общей картине, эти изменения довольно незначительны.
- Ответ достойный дипломата высшей пробы. То есть, ответ никакой, - в голосе Алекса можно было уловить плохо скрываемые нотки сарказма. - Скажу прямо, что нас беспокоит. События последних часов наводят на мысль о том, что Коллегия решила получить непосредственный и прямой контроль над Комиссариатом, то есть напрямую управлять Конфедерацией, а значит и всем...
- И почему это вас беспокоит? - прервав Алекса на полуслове, холодно блеснул глазами Кроуфорд.
- Мы обеспокоены потому, что не имеем информации об измени плана, - Алекс внутренне собрался, чувствуя, что в высказывании своих опасений в этой компании зашел слишком далеко. - Мы не можем быстро влиять на решения принимаемые Россией. Нам нужно время и, желательно, максимально возможная информация о следующих шагах Коллегии, чтобы вовремя подготовиться к их осуществлению.
- Ваше беспокойство не имеет под собой абсолютно никакой почвы, - взгляд экс вице - президента несколько смягчился. - Вы получите информацию соответствующую вашему уровню вовлеченности, в ближайшее время, А пока, постарайтесь не допустить резких движений со стороны российского президента по отношению к Дювалю. Я с вами свяжусь через несколько часов.
- И что? Мы так ни хрена толком и не узнали, - разочарованно пробурчал с экрана Строев, когда экс вице президент отключился.
- Почему. Ситуация значительно прояснилась, - не согласился с ним Алекс. - Коллегия действительно изменила план. Как? Скоро узнаем. А пока давайте вернемся к делам, подождем несколько часов и обсудим все еще раз.
- Хорошо, до встречи в эфире, - согласно кивнув, попрощался Строев и пропал с экрана.
Оставшиеся на линии, Алекс и Коэн некоторое время смотрели друг на друга ожидая, кто первый озвучит мысль, назойливо бьющуюся у них в головах.
- Скажите, господин президент, - набрав в легкие воздуха и шумно выдохнув начал Алекс. - Вас устраивает роль, которую Высшие отвели вашей стране в новом мире? Ведь она уже один раз пожертвовала Америкой, бросив ее медленно умирать после катастроф. За прошедшее столетие и Россия и США потеряли десятки миллионов людей из-за проектов развернутых Коллегией. Готовы ли мы потерять еще больше, чтобы удовлетворить ее нестерпимую жажду к прогрессу?
Плотно сжав губы, президент не отпускал глаза Алекса ни на секунду. Как и во время снятия гипноблока, на него снова обрушились полные боли и отчаяния образы погибших, погибающих и еще не рожденных людей. Войны, цунами, пепел Йеллоустона, убийственный холод вулканической зимы, взрывы метана, Лунный свет, промелькнули перед глазами быстрой перемоткой, оставив во рту неприятное ощущение горечи. Но, на этот раз, они не были такими пугающими, не причиняли, как раньше, ту ноющую, скребущую по сердцу тупыми когтями боль. Вместо этого они требовали мести. Нет, даже не мести. Они требовали справедливости.
- Вы можете устанавливать ментальные контакт дистанционно? По связи? - неожиданно для себя задал вопрос президент?
- Нет. Боюсь, этого не могут делать даже Высшие.
- Тогда, что это? - Коэн в некотором замешательстве пытался разобраться в своих чувствах.
- Это? Это совесть, господин президент, - совсем по-доброму улыбнулся с экрана Алекс. - Простая человеческая совесть.
Эгейское море., остров Иос.
30 декабря 2038 года.
Этот русский понравился Россу c первых же минут знакомства. Несмотря на отточенные манеры, больше подходящие для дипломата высокого уровня и довольно интеллигентный вид, никак не вяжущийся с не по погоде легким летним камуфляжем, чувствовалось, что за плечами у него долгая и полная опасных приключений жизнь. Об этом безошибочно говорили его глаза - спокойные, полные уверенности, достоинства и осознания собственной силы. Это были глаза профессионала не раз отнимавшего и оставлявшего другим людям жизнь, глаза человека, часто принимавшего критические решения от которых зависели судьбы многих людей. Несмотря на некоторую расслабленность и вальяжность, его движения были экономными и четко выверенными, постоянно выводящими его тело в положение, из которого оно, как мощная сжатая пружина, могло мгновенно развернуться и нанести смертельный удар. И все это было для него совершенно естественным, а, самое главное, становилось вполне естественным для всех окружавших людей, которые через несколько минут общения переставали замечать эти очевидные детали. Для всех, но не для Мэтью Росса, чувствовавшего в русском равного себе противника и по опыту, и по знаниям, и по умению, во что бы то ни стало, добиваться своих целей. Иногда ему даже казалось, что он уже знал этого человека. Может быть, не лично, может, просто видел его досье, а может и схлестывался с ним в заочной схватке на своей прежней должности директора Управления контрразведки ЦРУ.