Страница 14 из 24
стали моей прерогативой, остальные, кто вне закона – его. От него требовалось добиться
повиновения от одних и устрашить других. Показать всю мощь действующей власти!
– И в средствах он не был ограничен?
Недовольно крякнув, Юрий Алексеевич изобразил подобие кислой гримасы.
– Как сказать… Мы вынуждены были действовать в рамках закона, тогда как бандиты
особо не церемонились. Через месяц после назначения Штурмин обнаружил возле двери
своей квартиры растяжку. Хорошо, что благоразумно не перевез еще семью в Южноморск.
Сам же ее и обезвредил, не дожидаясь саперов. Дом – многоквартирный, мало ли что. Но
случившееся его сильно разозлило.
– И каковы были последствия?
– Борис быстро нашел контакт с силовиками. Как-никак сам столько лет погоны
носил… А последствия оказались тяжелыми. Ведь преступники объявили нам
войну. Не только Штурмину или Колобову, а всей вертикали власти, показали, что готовы
расправиться с любым, кто встанет у бандитов на пути. В тот же день Борис созвал
оперативное совещание, поставил «на уши» силовиков. Но местным не очень доверял,
потому для решительных действий привлек силы из центра. В кратчайшие сроки по всему
краю прошли спецоперации с обысками и арестами. Согласованными действиями соседи
помогли на своих территориях задержать нескольких видных членов преступных
сообществ. И в течение полугода все крупные южноморские группировки оказались
обезглавлены и раздроблены. – Колобов перевел дух, точно ожидая похвалы за
проделанную работу.
Но Леднев молчал, не торопясь аплодировать. Знал, что так гладко звучит
развитие событий в устах докладчика, но не на самом деле. Победа над
действующими влиятельными преступными группировками – еще не победа вовсе, а
только начало тернистого пути. Ведь свято место пусто не бывает, и освободившийся
объем, в котором находился один, обязательно захотят занять трое. Это первый шаг к
кровопролитной криминальной войне, и не допустить ее – вот важнейшая задача
правоохранительных органов.
– Советнику своей работой удалось вычистить авгиевы конюшни, удалось наладить
отношения между ведомствами. А то ведь у нас, как у Райкина, помните: «К пуговицам
претензии есть? Нет. Пришиты намертво!» – а костюм носить нельзя. Каждый работу свою
делает, а контакта, взаимодействия между силовыми структурами нет никакого. Жили по
принципу: моя хата с краю, я ничего не знаю. А он выстроил систему в целом, а не только
отдельные элементы правоохранительной машины. После разгрома преступных
сообществ организованный им механизм помог удержать ситуацию от дестабилизации,
сохранить шаткое равновесие. Штурмин смог взять регион под контроль. Ему удалось
внушить страх преступникам, снискать уважение коллег. Раньше его никто не знал, его
имя не вызывало в обществе никаких эмоций. Теперь его любят и почитают.
– Да уж, – не удержался Леднев от выражения эмоций, памятуя, что в администрации
все сегодня крутится именно вокруг трупа советника. – Каков он был в работе? Я имею
ввиду характер, стиль управления.
– Борис из той породы людей, чьи слова не расходятся с делом ни при каких
обстоятельствах. Он исполнительный, трудоголик до мозга костей, не сомневающийся при
принятии решений, но при всем не замаранный в интригах. Что в наше время, согласитесь,
редкость. Несмотря на внешнюю неприступность, даже холодность, всегда
покровительствовал слабым, уважал сильных, безжалостно уничтожал тех, кто взял на
себя слишком многое. И не взирая на всяческие заслуги, чурался публичности.
– То есть врагов-то у него хватало, – сделал вывод Леднев из пространного описания
губернатора.
– Да как сказать, – Колобов замялся, плеснув себе в стакан еще немного воды, -
активная фаза противостояния закончилась уже давно. Сколько лет прошло! Если конечно
считать, что месть – это блюдо, которое подают холодным, то «да». Штурмин многим
отъявленным преступникам крови попортил, но большинство из них сидит, на сколько я
понимаю.
– А оставшиеся на свободе?
Губернатор неопределенно дернул головой.
– Не скажу точно. Поинтересуйтесь в полиции, им виднее.
Леднев, кивнул, согласившись с замечанием.
– А сейчас в крае никакого конфликта интересов не было?
– Конфликты всегда случаются, когда на таком уровне вопросы решаются, -
философски заметил Юрий Алексеевич, – ведь не учтешь интересы всех желающих. Но
чтобы из-за этого стрелять?.. Пожалуй, нет. Южноморский край сегодня – один из самых
стабильных регионов в стране, и по уровню преступности, и по сбалансированности
бюджета, и по социальному положению. Мы даже в сфере ЖКХ смогли навести порядок,
сделав ее практически полностью прозрачной. К тому же ни один чиновник в
администрации не имеет значительных полномочий, все глобальные решения
принимаются коллегиально. Для этого созданы многочисленные комитеты, подкомитеты,
комиссии. И люди в них тщательно перетасованы, чтобы иметь как можно меньше связей
между собой, ограничить влияние, исключить личную выгоду. Кстати, инициатором
создания подобной системы управления явился именно Борис Андреевич. Он не боялся,
как сейчас модно говорить, креатива, не боялся применять нетривиальный подход к делу.
Делая пометки в блокноте, Леднев уточнил:
– То есть в круг его обязанностей входили не только контакты с
правоохранительными органами?
Губернатор махнул рукой в его сторону, немного обескураженный вопросом:
– Конечно, Василий Петрович. Понимаете, бюрократия на Руси всегда делилась на
две категории: исполнители и начальники. Что при Петре, что при нынешнем руководстве
страной. И это – разные миры, имеющие лишь отдельные точки соприкосновения.
Исполнитель никогда не станет начальником, его карма – всегда быть клерком и
выполнять строго означенный функционал. Пик карьеры для таких – возглавить отдел из
себе подобных. Начальники – совсем иная каста, привилегированная: они решают,
совещаются, рекомендуют, определяют вектор развития вверенного им сектора. Будь то
район, город или, например, край. Их слово весомее гласа сотен рядовых клерков, их
мнение дорогого стоит, и они никогда не замарают себя ничтожной работой, – Колобов без
сомнения относил себя к высшей касте хозяев жизни. – А Штурмин удивительным
образом сочетал в себе лучшие качества и тех, и других. При необходимости скрупулезно
вникал в работу даже низшего звена бюрократической цепочки, анализировал
информацию по всей системе и принимал на основании полученных данных единственно
верное решение. Перед ним можно было поставить любую задачу, даже самую
невыполнимую, и нисколько не сомневаться, что результат будет только положительный.
Он в кратчайшие сроки делал то, над чем другие бились месяцы, если не годы.
– А точнее?
Губернатор точно спустил пар, сложив губы трубочкой и издав протяжное: пффф!
– Все! Советник делал все, о чем его просили, – подумав секунду, он уточнил, – я