Страница 44 из 46
39. «…этот знаменитый дар, вознаграждение за девственность, равнялся четвертой части состояния мужа. Некоторые предусмотрительные девушки, однако, оговаривали досрочное вручение подарка, которого, как им хорошо известно, они не заслуживали» – (Гиббон, гл. XXXI).
40. История успеха Оды Нобунаги началась с победы при Окэхадзама над пятикратно превосходящей его отряд армией Имагавы Ёсимото, который вторгся в провинцию Овари, оказавшуюся волею случая на его пути к японской столице.
41. Хатамото – личная гвардия военачальника или сёгуна.
Заключение. Ностальгия о Герое
Гибнут стада,
родня умирает,
и смертен ты сам;
но смерти не ведает
громкая слава
деяний достойных.
Старшая Эдда,
«Речи высокого»
Современное общество не изобрело ничего принципиально нового – всё, что составляет его инфраструктуру сегодня – общественно-политические и экономические институты, социальная иерархия и механизмы социального взаимодействия – существовало всегда, возможно, в несколько видоизменённых формах, но, тем не менее, формы эти имели то же самое содержание. Поэтому легенды о «золотом веке» всего лишь легенды, воспоминание о том доисторическом времени, когда проточеловек, ещё только будущий homo sapiens, в своём тропическом раю вкушал плоды беззаботной жизни на лоне природы.
Древние люди были свободны и независимы, потому что у них ничего не было. Кроме потребности выжить. А для того, чтобы выжить, они должны были сообща добывать средства к существованию. В те времена наивной простоты люди не гнушались труда; труду Гесиод посвятил свою основную поэму «Труды и дни». Труд стал неизбежным условием для смертных, с тех пор как боги похитили у них тайну легкой жизни; и похвальное «соревнование», которое господствует в мире, ставит себе целью побудить их к этим трудам.
Сам поэт указывает на это своему брату, как на долг жизни. «Боги и люди,– говорит он, – равно ненавидят того, кто живет бездельником, как трутень без жала, который, сам ничего не делая, пожирает труды пчел. Работая, ты станешь более милым и для бессмертных и для людей, так как они ненавидят ленивцев. В труде нет позора, он только в безделье». Коллективный труд на благо коллектива – вот настоящий и единственный смысл «золотого века».
Однако уже во времена Гесиода дело обстояло совершенно иначе. Мы видим как в течении небольшого по историческим меркам периода времени происходят колоссальные метаморфозы в системе социальных отношений. Появляются сначала единицы, а затем целые касты благородных, для которых труд – сначала физический, а затем и труд вообще, – абсолютно чужд. Труд перестаёт быть общественно важным и всеобщим занятием. Более того – он становится наказанием.
Диодор в своем описании Египта упоминает о каменоломнях, находившихся на границе Эфиопии, и о способе их эксплуатации, практиковавшемся еще в его время. Эти приемы едва ли чем отличались от тех, которые применялись годы спустя, во времена римского владычества. К работам в этих каменоломнях осуждали провинившихся рабов, но спекуляция трудом рабов насчитывала там не меньше жертв, чем наказание. Были там и пленные, посылавшиеся и в одиночку, и целыми семьями. Там хватало работы на все возрасты: дети должны были проникать в пустоты горы, мужчины – дробить извлеченный из подземных галерей камень, женщины и старики – вертеть мельничный жернов, чтобы превратить его в порошок и таким образом добыть из него золото.
Закованные в цепи, проводя время в беспрерывном труде под наблюдением солдат, которых старались сделать глухими к их мольбам, выписывая их из чужих стран, эти люди все же должны были возбуждать в своей страже сострадание печальным Зрелищем своей наготы и страданий.
«Пощады не было ни для кого, – пишет историк, – не дают передышки ни больным, ни увечным, ни женщинам ввиду слабости их пола. Всех без исключения заставляют работать ударами кнута до тех пор, пока они, окончательно изнуренные усталостью, не погибают».
Человек всегда был животным социальным. То есть жил в коллективе, в котором неизбежно отдельные особи оказывались хитрее, сильнее, умнее и изворотливее других. Коллективный труд позволил человеку выжить. И коллективный труд сделал человека рабом.
Одиночка вынужден противостоять окружающему миру сам, без посторонней поддержки, без возможности переложить тяжёлый груз на плечи соседа. В коллективе, в человеческом стаде сделать это гораздо легче, проявив ум и смекалку. Поэтому неудивительно, что отдельные представители homo sapiens научились благополучно выживать за счёт других. Так закончился «золотой век».
В то время как основная масса человекообразных продолжала бороться за выживание, балансируя на грани жизни и смерти, «лучшие» её представители теперь беспечно пожинали плоды чужих трудов.
Древний человек не имел ничего, кроме самого необходимого, без чего не мог выстоять в борьбе с природой. Однако социальное неравенство породило неравенство имущественное. Потому что в мире, где всё прежде было практично и целесообразно, появились лишние вещи. Лишние вещи порождают зависть. Зависть порождает вражду. Так начинается новая эпоха в истории человечества – эпоха железа и крови, эпоха золота и красноречия, квинтэссенция которой – перманентная и жестокая борьба за власть.
У феномена власти есть две природы – социальная и психологическая. Социальная природа власти рациональна, она происходит из стремления общества к внутреннему порядку. Отсутствие порядка – зло, ибо оно ведёт к конфликту, следствие которого – гибель. Благополучное сосуществование двух и более особей одного вида требует установления определённых норм и правил, обязательных для соблюдения, а также наличия институтов, которые эти правила поддерживают и охраняют.
Порядок был принесён в мир богами. Боги дали людям законы и предписания, которым те должны были следовать. Те же, кто не подчинялся этим предписанием, становились изгоями и попадали к богам в немилость. Так говорят мифы.
Поддержание порядка боги возложили на всё общество. Поэтому изначально не было персонифицированных носителей власти – и в этом есть особый смысл. Империя Александра была личным делом Александра. С его смертью она прекратила своё существование. Власть же безличная есть дело всего народа – rem publicum, общественное дело, по сути своей власть вечная и справедливая, не связанная с отдельной личностью.
Психологическая природа власти состоит в желании одних повелевать другими. Это желание иррационально по своей сути и возрастает по мере того, чем больше власти обретает человек. Всё дело в том, что и сильные мира сего – такие же люди, как и все остальные, и им присущи обычные человеческие чувства, которые мешают им, выполняя своё предназначение, действовать беспристрастно, во благо всех людей. И именно потому злоупотребление могуществом и властью мы наблюдаем сплошь и рядом, в то время как действительно справедливые правители – лишь идеальные примеры для подражания, всеми восхваляемые, но мало кем наследуемые.
«Лучший правитель тот, о котором народ знает лишь то, что он существует. Несколько хуже те правители, которые требуют от народа его любить и возвышать. Еще хуже те правители, которых народ боится, и хуже всех те правители, которых народ презирает». Так говорит Дао Де Дзин.
Отсюда следует, что тирания такое же социальное зло, как и анархия, ибо диктатор присваивает себе то, что по праву принадлежит не ему, а Богу – абсолютную верховную власть.
Эпоха войн породила ещё большее зло. Простой анализ фактов позволяет сделать вывод, что наряду с реальным героизмом, взаимовыручкой, боевым братством и другой относительно позитивной атрибутикой войны, грабежи и убийства (как исход «разборок» среди своих), средневековые пытки и жестокость к пленным, самое извращенное сексуальное насилие в отношении населения (особенно – на чужой территории), вооруженный разбой и мародерство составляют неотъемлемую часть любой войны и относятся не к единичным, а к характерным явлениям для любой из воюющих армий, как только она ступает на территорию (особенно – в случае иноязычного) противника.