Страница 5 из 20
— Поднажми чуток, Пончик, — просил он, — сожмись, как кошка в подворотне… Порядок! Фуу! — Вова пошарил снаружи руками и прикрыл дыру отнятыми досками. — Отсидимся здесь до конца уроков — и по домам.
Сарай погрузился в темноту. Только привыкнув к ней, ребята стали, различать некоторые предметы: две бочки, козлы для пилки дров, сундук, пружинный матрац. В сарайчик проникали лучи света через щели и выбитые в досках сучки. Вова залез на бочку и удобно устроился на ней. Вася присел на козлы и глубоко вздохнул.
— Да успокойся ты! — махнул рукой Вова. — Ботаничка, говорят, близорукая. Мимо пройдешь — и то не заметит, а мы по другой стороне шли. И думает она все больше о всяком там черенковании да суперфосфатах. Не до нас ей было.
— Хорошо, если не заметила, — с надеждой проговорил Вася, — а то скажет Евгении Федоровне, что видела нас. Как мы потом отговоримся?
Вова ободряюще хлопнул Пончика по плечу и перевел разговор на другую тему:
— Наверное, ребята уже познакомились с новичком.
— Конечно, познакомились, — подтвердил Вася, — долго ли.
— Уж и обязанности между собой распределили: кому по какому предмету его подтягивать, — продолжал Вова.
— А все-таки зря мы в школу не пошли, — покачал головой Вася, — может, нас и не спросили бы.
— Нет уж, — возразил Вова, — сейчас рисковать нельзя — пусть лучше у нас в журнале стоят «НБ», чем двойки. Вот, Пончик, какой у меня характер: только ты вчера ушел, хотел я историю с ботаникой выучить. Да так из-за этого новичка расстроился, что ничего в голову не полезло.
— И мне ничего не полезло, — мрачно сказал Вася.
— Давай придумывать, что мы Евгении Федоровне скажем, — предложил Вова, — почему в школе не были. Надо такую причину придумать, чтоб нас не ругали, а даже, наоборот, сказали бы: молодцы!
— Это что прогуляли-то, молодцы?! — удивился Пончик.
— Не что прогуляли, — поправил его Вова, — а прогуляли потому, что сделали какое-то очень нужное дело. Ясно? Теперь так просто прогуливать нельзя.
— А что мы сделали? — опросил Вася. Но его вопрос заглушил шум грузовой автомашины. Она подъехала и развернулась совсем близко от сарайчика. Мальчики припали к щелям.
— Смотри-ка, твоя соседка вышла, разговаривает с шофером, — зашептал Вася.
— Из кабины мальчишка вылез, — комментировал Вова, — курносый-то какой! А мебель вся новая, блестящая! Ой! — Вова вдруг отскочил от щели. — Алевтина в сарай идет!
Мальчики схватили портфели и оба бросились за самый большой бочонок.
— Увидит! — определил Вова. — Лезем за ящик.
Друзья перебрались за ящик.
— Пригнись! Не двигайся! — шипел Вова.
Снаружи Алевтина Матвеевна загремела ключами.
— Может, не заметит, — прошептал дрожащими губами Вася и чихнул.
— Ты в уме! — возмутился Вова. — Зажми нос! Чихнешь — шум будет.
Дверь сарайчика отворилась, и в нем сразу стало так светло, что у друзей даже зарябило в глазах.
— Видите, сколько свободного места, — сказала кому-то Алевтина Матвеевна. — Ставьте куда хотите.
— Спасибо, — проговорил мужской голос, — мы как со всеми вещами разберемся, сразу освободим.
— И не торопитесь! Вот ключи!
— Тима! — крикнул мужчина. — Вези сюда свой велосипед.
Вова и Вася услышали удаляющиеся шаги. Потом курносый мальчишка вкатил своего «Орленка». Сначала он поставил его около ящика, за которым спрятались ребята. Потом приподнял и поставил на ящик. Но, видно, и это место не устраивало его. Он забрался на ящик и попытался опустить велосипед за него. Вова почувствовал на своей спине велосипедное колесо. Он не выдержал.
— Тебе места мало, да? Совсем задавил! — приподнимаясь, возмутился Вова.
Тимка испуганно отскочил в сторону и, зацепившись за что-то, упал на старый матрац. Пружины матраца жалобно завизжали. А сам Тимка на мгновение скрылся от приятелей в облаке пыли. Когда пыль осела, Тимка увидел в сарае уже не одного, а двух мальчиков.
— Сколько вас тут? — спросил он.
Вова поднес палец к губам:
— Тсс… мы изучаем жизнь крыс. В школе поручили.
— Это, наверное, интересно? — доверчиво спросил Тимка.
— Еще как, — сказал Вова, — а то стали бы мы здесь торчать в темноте.
— И в пыли, — добавил Вася и опять чихнул.
Мальчики рассмеялись и оглядели друг друга. Тимка оказался чуть повыше Васи и, пожалуй, на столько же ниже Вовы. Лицо у него было добродушное, с большими оттопыренными ушами.
Вове Тимка пришелся по вкусу. Кивнув в сторону дверей головой, он спросил:
— В наш дом переезжаешь?
— Ага. Отцу на работе ордер дали. Мы раньше в одной комнате жили, а теперь сразу в трех будем. Даже не верится.
— Сколько у вас народу-то? — спросил Вова.
— Три женщины: моя мать, сестры старшие и мы с отцом. Отец у меня на самосвале шофером работает. Скоро будет самосвал с двумя прицепами возить. Чтоб груза больше брать. Он у нас рационализатор. И мать с сестрами на ткацкой фабрике передовые. Я тоже страсть как хочу на работу пойти. Да только никак не вырасту, чтоб приняли.
— Мне самому работать хочется, — сказал Вова и спросил: — Тебя Тимкой зовут?
— Ага, — подтвердил мальчик, — Ромашкин я — Тимофей Иванович.
— Скажи-ка, уж Иванович, — добродушно засмеялся Вова и протянул мальчику руку, — Чуркин Владимир. А он, — Вова указал на Васю, — Букин Василий, или Пончик.
— Будет тебе, — смутился Вася и поспешил изменить неприятный для него разговор. — Ты в каком классе учишься?
— В пятом, — ответил Тимка, — я теперь в третью городскую школу перешел, чтоб ходить ближе.
От неожиданности Вася с Вовой даже приподнялись. Их школа! И класс пятый! Значит, перед ними новичок-второгодник…
Глава шестая. Что же делать?
Уроки в пятом «А» кончились, и в опустевшем классе остался только совет отряда: Олег, Оксана, Жора и Нина с Мишей. В их звеньях были Чуркин с Букиным. Ребят попросила остаться Оксана. Ее волновало, что Вова и Вася не пришли в школу оба. Если бы кто один не пришел, все было бы ясно — заболел, а тут… вдруг прогуливают.
Вовка в четвертом классе иногда прогуливал уроки и Васю сманивал. Неужели они за старое взялись? Оксана сказала о своих сомнениях ребятам.
— Я еще в прошлом году говорил, что ложка дегтя может испортить бочку меда! — ответил ей Жора.
— Ты это к чему? — не поняла Оксана.
— К тому, что для нас Чуркин с Букиным — это самая ложка дегтя.
— Тут уж целых две ложки, — засмеялся недосадливый Миша Зотов и звонко хлопнул крышкой от парты.
Жора метнул в его сторону уничтожающий взгляд.
— На твоем месте, Зотов, я бы не острил, а переживал, — сказал Жора. — Чуркин у тебя в звене, а не у меня. Вот увидите, ребята, новенький подтянется, а из-за Вовки с Букиным мы к старту соревнований на последнем месте окажемся. — И спросил Мишу: — Ты знаешь, почему они сегодня в школе не были?
— Откуда? — смешно развел руками Зотов. — Может, заболели.
— Сразу оба? — презрительно усмехнулся Жора.
— А что? Они друзья, ходят всегда вместе, вот и заразились друг от друга, — сострил Миша и от нетерпения, когда ж кончится этот разговор, снова хлопнул крышкой от парты.
Жора постучал пальцем себе по лбу, а потом по парте и сказал Мише:
— Соображать надо, а не острить без толку. Уроки они вчера не выучили — вот и не пришли в школу, чтоб двойки не получить.
Медлительная Нина Астахова не к месту призналась:
— Я тоже в четвертом классе так делала: если не выучу урюк, а отметка у меня есть, ни за что в школу не приду, — и густо покраснела.
— Ребята! — воскликнул Миша Зотов. — Я придумал, как Вовку исправить. Ему надо дать важное поручение, назначить, например, вместо меня звеньевым. Тогда ему положение не позволит так вести себя. Я-то сдерживаюсь.