Страница 1 из 6

Теплая компания (Те, с кем мы воюем). Сборник

Аверченко Аркадий

Влад. Азов, Надежда Тэффи, Аркадий Бухов, О. Л. Д’Ор, Аркадий Аверченко

Выражаем самую сердечную благодарность за помощь в осуществлении настоящего издания Дмитрию Басистому, Елене Биджиевой, Антону Гетьманчуку-Запорощенко, Руслану Горовому, Илье Данилову, Михаилу Ковярову, Александру Кузнецову, Наталье Лебедевой, Юрию Мазурику, Павлу Романову (компания «Росвосторг»), Александру Сидорову, Евгению Смехову, Алексею Тимофееву, Султану Усланову, Никите Уткину. Особая признательность Вадиму Богданову.

Когда тот же Аверченко и его братья-сатириконцы обгладывали по косточкам русский уклад, русскую косность и русскую глупость, – нация шла на поправку; когда культурная элита бросилась выполнять пропагандистский заказ по «мочению» немцев, австрияков и турок – это означало перелом в беду, синдром острого национального иммунодефицита… Надо ли указывать на очевидную рифму, которой отметился новый век? Надо, наверное. Ибо очевидна она далеко не для всех… Да, наши нехитрые сегодняшние развлечения – с разудалыми шутками-прибаутками про «пиндосов», «укропов» и «гейропу», – прямое свидетельство стремительной деградации; для имеющих уши это – сигнал о непосредственной опасности, поджидающей нацию на ближайшем историческом повороте…

"Лошади меня смешат…"

Предисловие к старой книге

Россия, пятнадцатый год, военная пропаганда, патриотический подъем… Порядковый номер века значения не имеет.

Редко бывает, чтобы тема вековой давности попадала такой солью в свежую рану.

В прошлой милитаристской кампании, меж тем, вострили перья – лучшие из лучших. Это сейчас, в новейшем патриотическом фарсе, ни одного сто́ящего имени не отыщешь, а в начале двадцатого века в череде дежурных пропагандистов встречались таланты совершенно недюжинные, а то и писатели, близкие к гениальности: один Аверченко чего стоит! И ведь от души было исполнено, вполне искренне…

Но "время – честный человек".

Пройдет несколько лет, и в лучшей своей новелле – "Фокус великого немого" – тот же Аверченко будет отматывать назад русскую историческую пленку, и уже не так бойко отзовется о той ужасной войне; вспомнит ее переполненные могилы и лазареты… Он, весело вдохновлявший людей становиться содержимым этих могил и этих лазаретов, – должно быть, успел ощутить в своем эмигрантском дожитии весь объем «фокуса», который сыграло с ним самим и его любимой Россией эйфория того патриотического подъема; успел понять цену похмелья, которую платит любая страна – в том числе и за шутки над другими народами…

Эти шутки вообще лежат на поверхности. Как, например, не рассмеяться над немцами – они ведь такие смешные! Турки – вообще обхохочешься. А уж венгры – ну просто пипец! И все они, как на подбор, не такие, как мы, – а мы-то как раз нормальные, ровно такие как надо, не правда ли?

Немудреную природу этого юмора раскрыл в хрестоматийном «Драконе», в пятисекундном диалоге Осла и Кота, великий Евгений Шварц: "Лошади меня смешат. – Чем? – Так… Дуры".

Ясное дело: дуры. От ослиной нормы считая, идиотки просто. То ли дело мы, ослы…

Юмор – вещь этически зависимая. Гоготать, показывая пальцем на соседа, – признак невеликого вкуса и ума, даже если там есть над чем гоготать (а есть всегда). Нация, возбуждающая себя неполноценностью других народов, сама находится в опасности, – нужны ли тут доказательства после немецкого двадцатого века? И напротив: нация, находящая в себе силы смеяться над собой, своими обычаями, фобиями, предрассудками… – имеет неплохие шансы на будущее!

Фирменная английская самоирония обезоруживает врагов Альбиона, ибо нет ни одной черты национального характера, не обсмеянной самими англичанами. Самые жесткие еврейские анекдоты – иногда за гранью фола – выдуманы, несомненно, самими евреями. Только они и имеют право на такой мазохизм…

Русский классический анекдот о двух чугунных шарах, один из которых сломался, а другой потерялся (в запертой комнате), – наш шанс на выживание! Ибо если мы в состоянии поставить себе такой точный диагноз – значит, можем и вылечиться…

И когда тот же Аверченко и его братья-сатириконцы обгладывали по косточкам русский уклад, русскую косность и русскую глупость, – нация шла на поправку; когда культурная элита бросилась выполнять пропагандистский заказ по «мочению» немцев, австрияков и турок – это означало перелом в беду, синдром острого национального иммунодефицита…

Надо ли указывать на очевидную рифму, которой отметился новый век? Надо, наверное. Ибо очевидна она далеко не для всех…

Да, наши нехитрые сегодняшние развлечения – с разудалыми шутками-прибаутками про «пиндосов», "укропов" и «гейропу» – прямое свидетельство стремительной деградации; для имеющих уши это – сигнал о непосредственной опасности, поджидающей нацию на ближайшем историческом повороте.

И самое время – именно сейчас, пока еще, может быть, не поздно! – заглянуть в старое зеркало, отразившее наступление прошлой катастрофы. Как почти всякая катастрофа, она сопровождалась национальным подъемом, ура-патриотическими настроениями и запредельно-непоколебимым рейтингом государя…

До гибели страны оставалось два года.

Теплая компания (Те, с кем мы воюем)

Петроград, 1915

Влад. Азов

Германия (Введение к познанию оной)[1]

ГЕРМАНИЯ (Символический рис. Ре-ми)

На порядочной карте Европы найти Германию довольно легко. Закройте правой пятернею Россию. левой Францию, а бородою или хоть голым подбородком навалитесь на Австрию. Перед вашими глазами возникает тогда на карте бурое. цвета запекшейся крови пятно, имеющее очертанию не то драконизированного борова, не то оборовленного дракона. Это бурое пятно и есть та загадочная страна, которая с 1871 года называется Германией, а раньше не называлась никак, или же называлась в просторечии Неметчиной. Это бурое пятно и есть то бесцеремонное государство, которое в 1871 году плюхнулось в самую середину карты Европы, заставив всех потесниться.

Если бы какой-нибудь дурак вздумал протянуть поперек всей Германии веревку, вроде как у нас, в провинции, протягивают через весь двор для сушки белья, понадобилось бы с севера на юг веревка длиной в 853 версты. Такой веревки, конечно, не найдется даже в прославленной своею канатной промышленностью Германии. Тем не менее некоторые позволяют себе утверждать, что им удалось измерить Германию не только поперек, с севера на юг, но и вдоль – с запада на восток, и что будто бы на это дело пошло 1265 верст тонкого шпагата. Это представляется нам просто нелепым хвастовством, и мы не замедлим пояснить наше утверждение наглядным примером.

Считая, что на пуск хорошего змея, с гребешком и барабаном, требуется (maximum!) сто сажен тонкого английского шпагата, мы видим, что длины Германии с запада на восток хватило бы на пуск одним гимназистом 6325-ти змеев или, что в результате одно и то же, – на пуск 6325-ю гимназистами каждым по одному змею. Эти соображения без дальнейших комментариев доказывают, насколько преувеличенными являются распространяемые, конечно, самими немцами, сведения о длине Германии.

Рис. Ре-ми