Война призраков

— Верно, — кивнул Данг, ощущая на себе потайной взгляд Мирка. — Останься и ты узнаешь о будущем, которое тебя ждет в случае согласия.

— А какая нам выгода? — спросил второй «призрак». — Фаннур говорит, что даст нам свободу и часть добычи из Хранилища. А ты?

— Я дам вам власть и сделаю самыми богатыми людьми в Галактике.

Улады переглянулись.

Ваа без труда читал настроение присутствующих. Оно колебалось от ледяного страха перед наказанием за бунт — а это однозначно жестокая, показательная смерть — до восторга, при котором перехватывает дыхание.

Ваа Данг предлагал им то, о чем вчерашние, запертые в рамки Хэтар, «призраки» не могли даже помыслить, и оно стоило любого риска.

— Решайте сейчас — вы со мной или нет? Даю вам единственный шанс в случае несогласия уйти отсюда без последствий.

Он играл с огнем. Против такого количества «призраков» ему, пускай и с Джисаном в паре, не выстоять.

— Мы будем править здесь, мы отомстить дэррнам за все унижения. Только власть дарит свободу — ничто другое, — добавил Ваа Данг. — Решайтесь!

— Я остаюсь, — первым сказал один из двух молодых шаари. — Не хочу быть с Грифом.

— И я, — поддакнул его товарищ.

— И я…

— Считай, что мы с тобой, Данг…

Он слушал, сдерживая смех. Как мало надо глупцам для того, чтобы поверить в чудо! Не пришлось даже подробно расписывать все прелести сказочного завтра — волшебное слово сделало куда больше.

Власть.

Тот глупец, кто не идет на ее зов, когда она готова принять его в свои объятия.

Несогласных не нашлось.

— Но мы должны сейчас же сдать заговорщиков, — сказал кто-то. Улады загомонили.

Ваа призвал их к тишине.

— Выслушайте меня и все поймете, братья и сестры. Наше главное оружие на этом этапе — терпение. Мы будем копить силы и собирать информацию. Мы ничем не выдадим себя, и никто из людей Грифа и Коракс не узнает о существовании нашего… ордена.

— Ордена? — переспросил один из людей-призраков.

— Я хочу создать организацию, которая откроет ее адептам путь в будущее. Вселенная у наших ног. Орден или нет — неважно. Главное правило — скрытность. Мы жили в тени, терпя лишения, но теперь все изменится. Тень останется нашим домом, но на этот раз мы будем сильны и никому не позволим вытирать о нас ноги.

Ваа Данг представил себя произносящим речь перед огромной толпой. Когда-нибудь, возможно, так и будет. Когда-нибудь… Когда орден выйдет за пределы Урробарка, чтобы распространять свое влияние на другие пространства, завоевывать, устанавливать Власть…

Это будет иная эпоха.

— Готовы?

— Да!

Это был не крик, но гораздо сильнее по эмоциональному накалу. Улады снова проглотили наживку, и теперь Ваа знал, что, по крайней мере, эти уже не сорвутся с крючка.

Он услышал, как за его спиной Мирк Джисан выпустил воздух из легких. Он что, всерьез опасался, что «призраки» бросятся на них? Джисану еще многому предстоит научиться. Впрочем, как всем здесь присутствующим.

Мие нравилось одиночество, и она завела привычку каждое утро перед началом тестов в лаборатории совершать пробежки в горы. Здешние ландшафты по уровню сложности, конечно, не смогли соперничать с теми, к которым она привыкла на Рашдане, но и они могли задать работу тому, кто этого хочет.

Мие хотелось напряжения, тяжелых тренировок, чувства смертельной усталости. Ей не хватало тех дней, когда она, подросток, сутки напролет проводила на занятиях. Наставники дэррны сменялись, но шолрэ продолжали постигать науку выживания. Шолрэ — эта кучка полуголодных, с горящими глазами существ, стремящихся к совершенству. Слабый погибал, сильнейший оставался, делая еще один шажок вперед. Миа не помнила всех, кто был рядом с ней и сошел с дистанции — их было много. Она выматывалась настолько, что иногда, в состоянии полного психического оглушения не могла ответить даже на элементарный вопрос: как тебя зовут?

Дэррны были жестоки, но они знали, как дать своим подопечным шансы на выживание.

Миа тосковала по тем дням, когда ее жизнь была упорядочена и расписана на годы вперед. Не нужно принимать решений, не нужно колебаться и мучиться вопросами. Для чего? Учение Хэтар говорит, что неведение есть благодетель, а излишнее знание склоняет человека к Хаосу. Оно право. Миа плыла в океане Хаоса и не могла прибиться к берегу. Безумие окружало ее. Брат предал. Цитадель недоступна.

У нее больше нет дома и нет будущего.

Нет цели.

Миа бежала трусцой по узкой тропинке, которая то подскакивала до пригорков, то ныряла в низины, усеянные камнями. Тропинка змеилась вокруг края долины, имеющей почти идеально круглую форму. Иногда здесь тренировались и сдавали нормативы подразделения лакишей, которых обучали хибранийские наемники. Сегодня — Мие повезло — долина в триста метров в поперечнике была пустынной.

Но не совсем. Преодолев очередной подъем, шаари перескочила через гребень в полметра высотой, поросший лишайниками, и приземлилась на вершину камня. Уменьшив свой вес, Миа постояла несколько мгновений. Ее дыхание было ровным, точно в груди работали не легкие, а какая-то машина.

Не открывая глаз, «призрак» сделала сальто и приземлилась на носочки в трех метрах впереди, на краю естественной площадки. Вокруг нее, чуть ниже, росли голубоватые кусты с красивыми розовыми цветами. Цветы были хищными и не испытывали недостатка в насекомых, слетающихся на источаемый ими аромат.

Миа провела рукой по бритой голове — волосы слегка отросли.

«Что ему еще может быть надо от меня?» — подумала шаари.

— Выходи.

Она чувствовала, что Фаннур где-то поблизости, но не видела его до момента, как силуэт брата не появился на краю площадки. Навыков маскировки он явно не утратил.

Миа ждала. Гриф приблизился на несколько шагов. На нем была серая накидка, лежащая складками, голова пряталась под капюшоном. Шаари увидела бледное вытянутое лицо и усталые холодные глаза глубоко в орбитах.

— Я давно не видел тебя, — сказал Фаннур, — ты все время прячешься. — Он бросил взгляд на небо. — Как всегда — отличная погода, верно?

— Пришел уговаривать? — бросила вопросом на вопрос Миа. Целую секунду она была во власти жгучей ослепляющей ненависти. Наверное, сейчас она могла и убить брата… «Призраки» убивают — это единственное, что они умеют делать хорошо. А согласно Учению Хэтар родственные связи не имеют значения. — Мой ответ — нет. Был раньше и остается до сих пор. — Миа посмотрела в его горящие злобой глаза. — Ты напрасно теряешь время.

«Призрак» покачал головой.

— Я согласился бы с тобой раньше. Не теперь.

Напряжение копилось, и оба видели, как стремительно расширяется пропасть между ними. Миа старалась не поддаться панике и страху. Фаннур был настроен решительно, и все разговоры в духе «прикончи меня, но не заставляй предавать» принимали совсем иной смысл.

Гриф мог убить сестру и, возможно, даже думает об этом.

— Не понимаю, — ответила шаари. — У тебя появились какие-то дополнительные аргументы? Хочешь выставить дэррнов в еще более дьявольском свете и так убедить меня? Не выйдет.

Фаннур отвел взгляд и, отойдя на несколько шагов в сторону, сел на камень. Словно капитулировал. Миа продолжала наблюдать.

— Что бы ты сделала, если бы тебе представилась возможность улететь отсюда? — спросил он.

— Куда?

— Не имеет значения. Вот если я тебе предложу такой вариант? Сейчас.

В детстве Миа понимала брата куда лучше, ей даже казалось, что она по-настоящему читает его мысли. Теперь Фаннур казался ей ожившей статуей, которая не испытывает эмоций и в чье голове никогда ничего не было. Это еще сильнее раздвигало края пропасти между самыми близкими друг другу людьми.

— Не знаю, во что ты намерен играть теперь, но мой ответ отрицательный.

— Почему же?

— Инициатива исходит от тебя. Достаточно.