Война призраков

— По-моему, чего-то не договариваете вы, Шогг. В ваших словах всегда двойное дно.

— Замолчите! Клянусь, вы испытываете мое терпение, Архонт. Пока еще Архонт.

— Напомню, что в первой стадии экспериментов проекта мы рассматривали возможность использования клонов. Договоренность была такой: если человеческие дети, выращенные и воспитанные по программе, не оправдают ожиданий, мы вернемся к идее клонирования, — сказал дэррн. — Совет проголосовал единогласно, в том числе и вы, Шогг. Мы с Коддисом начали работу, проверяя, какая из групп покажет лучший результат, его или моя. Его шаари были похожи на роботов, лишенных личности, их инстинкты были подавлены в целях лучшей управляемости. Группа Коддиса провалилась на испытаниях. Люди, лишенные личности, биомашины, не способны решать столь сложные задачи, которые возлагались на «призраков». И тогда остановились на моем варианте. Мы получили Первое Поколение, оправдавшее наши ожидания.

— Проект себя исчерпал! — крикнул Спикер.

— Это ваше личное мнение, Шогг. Количество ошибок за все время существования проекта минимально, а ваши прибыли… не будем уточнять, сколько принесли в вашу казну мои подопечные. — Архонт позволил себя слегка улыбнуться. — Вы правда хотите вернуться к идее клонирования? Рассказать вам, сколько это будет стоить и сколько времени займет, Спикер? К тому же результат не гарантирован.

Шогг оскалил зубные пластины.

— Мы готовы рискнуть, Архонт.

— Простите, но я вам не верю. Совет, может, и поддержит, но Представители? А такой вопрос может решаться только в полном формате. Что скажут они?

Шогг расхохотался.

— Коллегия Представителей проголосуют за собственную безопасность, когда узнают, что замыслили ваши «детишки»! Уж поверьте — своя рубашка ближе к телу. Так говорят люди, верно?

«У него ничего нет, иначе Спикер давно запустил бы процесс… он не стал бы ждать и воспользовался бы шансом… Или это способ выиграть время и ослабить мои позиции? Для чего? Возможно, он рассчитывает на один-единственный сильный удар, который уничтожит меня раз и навсегда. Спикер боится, что шаари встанут на мою защиту, следовательно бросаться в бой очертя голову ему не резон».

— Вы лжете, Шогг. У вас нет фактов. Вы устраиваете истерики на ровном месте. Я могу показать запись этого разговора на заседании Совета или Коллегии.

— Не посмеете! — задохнулся Архонт.

— Посмею. Если вы не оставите мне иного выбора.

— Чего вы хотите?

— Я? Ничего. Это вы ведете разговор так, словно пытаетесь вынудить меня на какую-то сделку. Я связался с вами лишь потому, что должен держать Совет в курсе. Выводы делайте сами, ваше право.

— Шантаж не пройдет… — трясся Шогг.

«Я не записываю разговор — он этого не знает…»

— Послушайте, Спикер, я не объявлял вам войну. Ни вам, ни Совету. Прекратите беситься, это ни к чему хорошему не приведет. Я не угрожаю, а только констатирую. Успокойтесь.

— Вы что-то замыслили! Что?

— Я веду расследование пропажи моих подопечных, — отрезал Глеш. — Впрочем, если вам не хочется меня слушать, я отключусь. Но не ждите, что после этого я стану информировать вас.

— Вы обязаны!

— Верно. Однако нарушение инструкций не повлечет для меня серьезного наказания — вы знаете. Я… готов рискнуть.

Шогг, похоже, понял, что своей несдержанностью загнал себя в тупик.

«Насколько же он ненавидит меня, что потерял голову, — мысленно усмехнулся дэррн. — Пока у него действительно лишь подозрения. Даже не догадки. Следовательно, в отчетах Пайтала и Ахкада нет ничего крамольного — заговорщики хорошо прячутся. Везение? Не знаю. Я не должен упустить свой шанс».

Шогг не отключился, хотя Архонт думал, что он так и поступит. Ценой немалых усилий Спикер обрел самообладание. Он готов был наступить на собственную гордость ради толики информации.

— Что вы намерены предпринять дальше? — спросил Спикер.

— Я отправлю Тирну и ее людей на поиски Фаннура, и если он предатель, если решил сбежать и повторить путь Рамы Тооса, он поплатится.

— Гриф может быть где угодно.

— Да, Галактика велика, но и мы не первый день занимаемся своим ремеслом, Спикер, — кивнул Глеш. — Тирна знает свое дело, ей не раз приходилось выполнять задания, связанные с долгими поисками.

— Она надежна? Может, стоит остановить выбор на ком-то другом?

— Нет, — не раздумывая, отозвался Глеш. — Я уверен. Тирна, Исса и Тобб — лучшие.

Шогг набрал в грудь воздуха для заключительной тирады.

— Смотрите не ошибитесь, Архонт. Вы знаешь, какова цена вашего провала. Вы дали слово, гарантировали Совету, что шаари лояльны, а значит, несете ответственность перед лицом всей нашей расы. Надеюсь, это вы хорошо понимаете.

«Вот как Шогг все поворачивает, хочет связать меня с долгом перед соплеменниками. Что ж, удар расчетливый и… верный… Но разве я могу объяснить ему, что собираюсь предать дэррнов ради их же блага?»

Архонт Глеш чувствовал нарастающую в центре груди дрожь. Плохой признак. Это появилось несколько дней назад, и поначалу дэррн принимал это за последствия стресса и как реакцию на страх. Возможно, это что-то другое. Пока что транквилизатор помогал снизить уровень тяжести, которая приходила вслед за вибрацией, но так не могло продолжаться вечно.

Глеш поднял руку.

— Мне все известно, Шогг. Я буду держать вас в курсе.

Напоследок дэррны обменялись взглядами, которые с полным правом можно было назвать враждебными, и связь отключилась.

Глеш встал на ослабших ногах, дошел до стола и, нажав кнопку на панели, вызвал из недр ящика серый контейнер. Открыв его, дэррн бегло осмотрел содержимое — это была аптечка — и вытащил инъектор. Взяв ампулу с транквилизатором, Глеш зарядил ее трясущимися пальцами. Загнув рукав, Архонт приставил дуло устройства к плечу и нажал кнопку. Шипение, щелчок — и доза препарата отправилась в свое путешествие по крови.

На несколько мгновений Глеш зажмурился, вцепившись обеими руками в край столешницы. Приступ паники прошел, скованность в груди пропала, болезненная дрожь исчезла. Дэррн выпрямился, чувствуя себя несравнимо лучше.

Повернув голову, Архонт посмотрел на таймер, светящийся символами на стене. Шаари ждут на Тесфаре, безжизненной луне Клебры, и с момента последнего сеанса связи прошло семь часов.

Пора было что-то решать.

Его взгляд метнулся к аптечке, где лежало еще кое-что. Ручной диагностический сканер. Поколебавшись, Глеш взял его, повертел, рассматривая. С помощью этой штуковины можно было вполне точно поставить диагноз без участия врачей.

Включив прибор, Архонт провел им перед своей грудью, вверх и вниз, повторив это несколько раз. Компьютер анализировал полученные данные секунд десять, а потом развернул голограмму, демонстрирующую модель грудной клетки Архонта.

«Я знал, что это не просто усталость и страх. Интересно, каковы у меня шансы увидеть конец всей заварухи?»

Это было даже забавно. Только сейчас он отважился посмотреть правде в глаза и увидел, что предчувствия не обманывали его. Сердце на голограмме выглядело, прямо скажем, неважно. Глеш давным-давно не обращался к врачам, и не только потому, что не любил их, но и просто по причине, что до недавнего времени ничто не давало ему повода подозревать болезнь.

Однако, как говорят люди, сколько веревочке ни виться… Да-а, выглядело все весьма скверно.

«Я могу умереть в любой момент…»

При помощи сканера Архонт взял у себя кровь, чтобы проанализировать ее состав, и прибор выдал заключение, что уровень специфических энзим, говорящих о серьезных патологических изменениях сердца, чрезвычайно велик.

«Вот о чем были мои сны, мой тело знало уже давно, в отличие от меня. Нет никакой мистики — подсознание просто пыталось достучаться до моего разума, а я не хотел понимать…»

Глеш отложил сканер. Он был спокоен. Когда все встало на свои места, дэррн окончательно избавился от сомнений в том, верный ли путь выбрал. Что может ему сделать Шогг? Спикер напуган — иначе не стал бы так откровенно терять голову. Все ли Архонты поддерживают его? Сейчас нет возможности узнать, да и неважно. Дэррн лишь надеялся, что у них хватит ума не дать Шоггу распоясаться в критический момент. И, тем самым, подарить время восставшим.