Страница 28 из 39
Переодетые в собственные одежды чародеи выстроились пешей колонной за крытым фургоном с останками начальника заставы. Всю дорогу шаманы молились на ходу самоотрешенно , как перед смертью, и пели священные тексты. Повозка двинулась на северо-восток к главному капищу славов в лесной пещере. Священной горе жрецов - Хибук. Отпустить так просто элиту экстрасенсов материка в леса, без охраны - никто не собирался. Уговорили Пчёла. В телохранители взяли оставшихся пограничников , кроме тех , кто сторожил переход и принимал грузы у завесы. Костя вернулся от моряков с хорошими вестями и отвечал за город и Белую гору. Амелия напросилась сама на сопровождение и охрану знахарей. Жуков отпустил жену с огромной неохотой.
Волшебники привели колонну к лесной пещере в старых горах. Огромный холмище, щедро поросший лесом, напоминал километровую пирамиду брошенную древней цивилизацией. Дорога к капищу оказалась заросшей и заброшенной. Десять мамонтов Амазонки расчистили путь от поваленных деревьев и, как трактора, протоптали колеи для обоза. Старшина не пожалел ресурсов для свершения вероятного чуда. Процессию встречали жрецы. Старые, заросшие аскеты смотрели строго из-под пышных бровей и в недовольных позах опирались на причудливые посохи в руках. Варлам остановил караван в километре от входа в подземный храм. Старшина ещё на подходе почувствовал странные ощущения, что быть ему тут - не комфортно. Амелия ещё сильнее подверглась атаке местной ауры и наотрез отказалась подходить ближе к горе с древним капищем внутри.
- Тяжелое место, - попыталась пояснить Ама , - детям навредить может. Я займусь охраной. Волкокошки и кентавр, на котором приехала в чащу Амелия, также вели себя нервно, ощущая незримое давление, энергию пространства и невидимые поля. Гора излучала что-то могучее, неведомое, древнее и загадочное. Аму вырвало и она, утершись, поспешила отступить подальше от горы. Пчёл наоборот- улетать от горы не захотел.
- Да тут выход души планеты! - неясно восторгался насекомый, - Можно не кушать и парить сколько хочешь, без усталости. Мы не восприимчивы. А Для тебя и солдат, в памяти есть объясняющее опасность для жизни понятие, которое местные ещё не придумали - радиация.
- Снова в головах рылся! - Беззлобно констатировал пограничник. - Вот и летай, родной. - попросил старшина не сильно пытаясь понять радость разумного насекомого, - Шашум где-то рядом шарахается. Ты постарайся Раззг, очень надо. - давненько Грязнов никого не просил на Тейе. - Странно, птиц не слышно, зверей не видно, одни пауки, жуки да прочие родственники тигрозебры, - вслух сделал вывод старшина, приближаясь ко входу. Но Варлам остановил Виктора Ивановича.
- Опасно, далее только ведуны. Чтобы не происходило ночью, до утра к горе никто не должен приблизиться. Чужой - может навредить обряду. После захода солнца сияние будет светиться от горы до безопасной границы для людей и животных. Увидите пришлых - убивайте сразу. Любая мелочь внешнего вмешательства - сорвёт порядок церемонии. Врата не прощают ошибок. - монотонно инструктировал прапорщика ведун, более всего упирая на безопасность и покой церемонии. - И, если сможете - стойте спиной к горе , - посоветовал чародей напоследок. Подождал. Помолчал. Пояснил, - Спрашивай сейчас, начальник, до утра любопытствовать будет не у кого.
- А почему сразу не начать? - торопил пограничник события вечера.
- Без лун нельзя. Сегодня двоелуние. Потому так и спешили, чтоб успеть. Иначе - три месяца ждать следующего парада. Вы их зовёте спутниками - но Тейя и Нахм с Леей - единое существо и дети солнца. - назидательно ответил верховный глава колдунов , впервые назвав имена обеих лун.
- Нда. Почти понял. А смотреть можно? - роль хотя бы зрителя давала вероятность пусть виртуального и удалённого ,но участия в воскрешении. Чем меньше оставалось времени до начала событий, тем более и более убеждался в серьезности намерений ведунов Грязнов. А любопытно - просто невероятно как. Нежина порадовал прапорщика.
- Ты общался с богами. На тебе знак Тейи и благоволение верхних людей. Только ты, начальник. Остальным - нельзя - погибнут. Предупреди. Скажи, что иначе всё сорвётся. Твои бойцы послушаются.
Старшина вооружился немецким сорокакратным биноклем. Предупредил бойцов, славов, Амелию и кочевников, а сам забрался на высокое дерево. Наблюдать.
Ведуны действовали неспешно. Помылись у ручья с водопадом. Произнесли молитвы благословления. Освятили камни, друг друга и собственную задачу. Отрешились от дел мирских. Перед входом внутрь горы деревья не росли, создавая огромную поляну. Вытянутое правильным эллипсом в сторону леса открытое пространство окаймляло выложенную камнем широкую дорогу к огромным камням перед самым входом в пещерный комплекс. Тёмный зев подземелья недобро чернел на фоне светло-зеленого склона в лучах заходящего солнца.
Ночь у горы Хибук для всех присутствующих прошла беспокойно. С наступлением сумерек над горной появилось сияние. Пирамиду возвышенности обволокло, как коконом, зеленоватым светом излучения. За запретной границей светился воздух, растения, камни и насекомые. Всю ночь тело горы мерцало вспышками, подземный гул нарастал. И к полуночи закончился извержением на вершине. В небе между обеими лунами " дышало" и колыхалось голубовато-зеленое сияние. Пару раз землю ощутимо тряхнуло. Таны и славы бросили обоз и в страхе умчались прочь от горы. Вход в пещеру жил светом, что мерцал и переливался всеми цветами радуги в унисон с гулом, грохотом и подземными толчками. Амазонка неслышно появилась за спиной слезшего с дерева старшины со звериным отрядом.
- Виктор Иванович, охранять нет смысла, - спокойно пояснила Ама своё присутствие. - Мам, даже мам боится. Надо отступить.
- Да, пожалуй, ты права Амелия. - гора вибрировала, как проснувшееся от сна древнее чудовище. От подножия пахнуло нестерпимым жаром. Трава и листья на деревьях пожухли и скорчились, сворачиваясь и усыхая, как от непосильного зноя. Само пекло пыталось вырваться через гору наружу, чтоб испепелить вокруг все живое. Но зелено-голубой купол непоколебимо сдерживал выбросы и преломлял энергию недр Тейи. В световом коконе, где сгинули ведуны и останки Зубова, происходило что-то грандиозное. Лошади порвали постромки и умчались за славами и танами в глубь леса. Амелия отпустила беспокойного мамонта с кентавром и только Мара и Тин отказались уйти от хозяйки. Было видно, что обоим хищникам не комфортно. Коты нервничали. Взрыкивали на гору. Терлись о ноги Амы, чуть отталкивая хозяйку от горы далее в чащу. Старшина вспотел , как у мартена, и посмотрев на поведение жутких хищников - принял решение.
- Ладно, отходим. - Под утро гул начал потихоньку уменьшаться и к рассвету почти утих. Зной ощутимо уменьшился, уступив прохладе. Обе луны переместились по небосводу и ушли за горизонт Солнечного освещения. Ближе к восходу светила - предполье горы и окружающий лес окутались вязким, почти осязаемым и холодным, как лёд туманом. Молоко воздушной взвеси было настолько плотным, что невозможно рассмотреть кончики пальцев вытянутой в сторону руки. Звук причудливо звенел в плотном воздухе насыщенном мелкими капельками полукристаллической влаги. Старшина вроде и крутился недалёко от Амы, но нахлынувшее облако вмиг отрезало его от окружающего мира плотной белой стеной.
- Амелия, ты далеко? - старшине стало неуютно в природной тюрьме. Окружённый невидимостью и мягкой, но непрозрачной стеной Грязнов забеспокоился. Вспомнилась пещера хранителей и предательская завеса. Осторожность не помешает. Прапорщик влез на очередное дерево и, на всякий случай - зарядил оружие и поставил на предохранитель. Перевёл дух. Солнце не спешило разгонять плотные клубы тумана, а ветер ещё не набрал живительной силы Солнечного тепла для свободного движения воздуха. Амелия осмелилась разжечь костёр. Ветки нехотя горели, обильно потрескивая и выбрасывая дым.