Страница 22 из 58
Она нашла ее в кармане своей огромной серой кофты. Получилось, что мы сидели с ней в центре круга. Где-то я уже такое читал. Конечно, Гоголь, "Вий". Воспоминания отнюдь не приятные. Только там круг был начерчен мелом.
-Чтобы узнать истину, я прибегаю к помощи этого круга.
Она зашептала что-то, я разобрал только какую-то присказку:
"Ты, вода, в круг заходи
И меня в круг проводи,
Утопи всю ложь,
А меня не трожь!"
Вдруг я увидел, как мои ноги погружаются в воду, но ощущения мокрого не было. Вода поднималась все выше и выше, а Дарья Ивановна развернула мою записку и показала ее мне. Слова, написанные моей рукой, вдруг стали светиться каким-то синим светом и подниматься вверх.
-Они не тонут. Значит, ты написал мне правду. Но за любыми словами есть и дела. Чтобы мне увидеть что-то поподробнее, я просто дую на воду и смотрю. А там все видно. Так я и вашу Альбину видела, и ее подружку-гомеопатшу, и все, что ты не знал, все всплыло и показалось. Понял?
-Да.
Я не верил своим глазам. Можно было себя раз двадцать ущипнуть, но лучше бы не стало. Я решил высидеть до конца, хотя было большое желание сбежать оттуда. Жаль, что Лешка не успел мне дать эту молитву "Отче наш". Хотелось помолиться, но как, я не знал.
Дарья Ивановна открыла "Сказку о царе Салтане" в том месте, где было написано про Лебедь и Коршуна.
-Смотри внимательно и читай.
Я стал вслух читать Пушкина, а прочитанные строчки стали подниматься вверх и светиться:
"К морю лишь подходит он,
Вот и слышит будто стон...
Видно на море не тихо;
Смотрит - видит дело лихо:
Бьется лебедь средь зыбей,
Коршун носится над ней;
Та бедняжка так и плещет,
Воду вкруг мутит и хлещет...
Тот уж когти распустил,
Клев кровавый навострил...
Но как раз стрела запела,
В шею коршуна задела -
Коршун в море кровь пролил,
Лук царевич опустил;
Смотрит: коршун в море тонет
И не птичьим криком стонет,
Лебедь около плывет,
Злого коршуна клюет,
Гибель близкую торопит,
Бьет крылом и в море топит..."
-Видишь, ни одно слово не утонуло, значит - это все правда. Когда-то такое произошло на самом деле. Скажу тебе больше, Лебедь эта и царевич, спасший ее - твои далекие предки. Причем, по обеим линиям - и по материнской, и по отцовской, поэтому-то ты - Лебедь в квадрате.
Я сидел ни живой, ни мертвый. А Дарья Ивановна усмехнулась и похлопала меня по спине:
-Да не бойся ты. Хочешь, мы еще посмотрим, что здесь правда, а что нет.
Она открыла начало сказки и сказала:
-Ну-ка, читай.
Я покорно стал читать:
"Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
"Кабы я была царица,-
Говорит одна девица,-
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир".
Последние две строчки утонули. Оно и понятно, так хвастаться, что на весь мир сготовить еды! Где это видано!
-Видишь, здесь неправда. Художественный вымысел. Продолжай.
-"Кабы я была царица, -
Говорит ее сестрица, -
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна".
И эти строчки утонули. Тоже ясно, стала бы она вообще прясть царицей-то? Негоже царицам прясть.
-Видишь, Ваня, опять вымысел Пушкина.
Я продолжал читать:
"Кабы я была царица, -
Третья молвила сестрица, -
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря".
-А эти строчки не утонули, значит, эта девица и впрямь так говорила, - сказала Дарья Ивановна и перелистнула несколько листков.
-Давай, еще что-нибудь проверим. Читай.
Я стал читать:
"В синем небе звезды блещут,
В синем море волны хлещут;
Туча по небу идет,
Бочка по морю плывет".
Удивительно, но эти слова не утонули. Но как же они смогли спастись, сидя в бочке?
-Ну, не боишься уже?
Она что-то пошептала, и вода стала убывать, а вскоре совсем исчезла. И мы буквально вышли сухими из воды. Кстати, нужно еще выяснить происхождение этого выражения "выйти сухим из воды".
-Помоги мне собрать все это.
Я стал собирать белые нитки в пакет и машинально сунул свою нитку в карман.
-Ну, как папка лучше стал?
-Угу.
-Ну, потерпи еще немного. А мне надо с Коршуном твоим разобраться. Не пойму ничего.
Я попрощался и вышел. Сказать, что я был похож на пьяного - ничего не сказать. Меня и трясло, и тошнило, и качало. Этого не может быть! Но было.
Вещий сон
Как я добрался домой - не помню. Было часов уже часов двенадцать дня. Дома никого не было. Книжка графа Коршунова почему-то валялась в моей комнате на полу. Я ее поднял. Сегодня надо ее обязательно вернуть. Ведь сегодня открытие выставки. Меня очень сильно знобило. Но дойти до кухни, где хранились лекарства, не было сил.
И тут у меня возникла безумная идея, а что если мне самому попробовать также... Я вытащил клубочек, взял книгу и сел в центре комнаты на пол. Потом сделал вокруг себя кружок из нитки и произнес те слова, которые говорила Олина бабушка:
"Ты, вода, в круг заходи
И меня в круг проводи,
Утопи всю ложь,
А меня не трожь!"
В этот момент, наверное, я потерял сознание. Или уснул. Я попал в какой-то старинный дом и увидел пожилого мужчину с бородой, сидящего то ли в кресле, то ли на троне. Он знаками предложил мне сесть в другое кресло и стал рассказывать, а я видел все, что он рассказывал, как в кино или как во сне...
"Я, Димидий, и мой брат, Арий, родились очень давно в семье одной ведуньи, по-вашему, колдуньи. Ведунья или ведьма - та, которая все ведает, в отличие, например, от невесты, которая наоборот не ведает. Поэтому наша мать никогда не была невестой. Она рассказывала нам, что мой отец - белый день, а отец брата - темная ночь. И, действительно, я был светлокожий с русыми волосами, а брат - смуглый с черными курчавыми волосами".
Его голос звучал как бы за кадром, а я видел их домик на берегу моря, мать, закутанную в темную шаль и их самих, мальчиков, бегающих по берегу моря, веселых и озорных.
"Мы жили в маленьком домике на берегу моря. К матери часто приходили женщины и иногда мужчины, она что-то давала им, а нам говорила, что дает им травы для лечения. Они приносили деньги и продукты, которые позволяли нам жить.
Постепенно мать стала нас учить своему ремеслу, и через несколько лет мы даже превзошли ее в колдовстве, ворожбе, магии и чародействе. Брат мой вскоре ушел в горы, где поступил в обучение к могущественному волшебнику Гервесу.
Страна наша была отделена от других стран высокими горами с трех сторон, а с четвертой стороны было море. Столица - город Линника, находилась на острове. Мать моя вскоре умерла, и я остался один. Тут разнесся слух, что царская дочь, прекрасная Елена, больна. И царь пообещал большое вознаграждение тому, кто ее исцелит. Я решил попробовать и переправился на остров, в Линнику.
В царском дворце было много целителей, но никто не мог вылечить царевну. Осмотрев ее, я тоже вначале ничего не понял, но потом, пользуясь своими колдовскими методами, я выяснил, чем она больна. Я пришел к царю Мелетию и рассказал ему, что одна из его жен, а у него было три жены, решила погубить царевну. Что он с ней сделал, я не знаю. Я дал царевне своей заговоренной воды, и ей стало лучше.
Меня поселили во дворце, и я еще месяц давал ей свою воду. Постепенно она поправилась. За этот месяц мы полюбили друг друга. По обычаям нашей страны раз в год, весной устраивались скачки на лошадях. Мужчина, догнавший девушку, понравившуюся ему, и снявший с нее покрывало, получал право на ней жениться.
Вскоре должны были состояться скачки, и Елена сказала мне, что подарит мне самого лучшего коня. Я догнал ее и получил в подарок ее шарф. Царь дал согласие на наш брак, и вскоре мы поженились. Через год у нас родилась дочь, которую мы назвали также Еленой. Она была такая же красивая, как и ее мать. Через три года отец моей жены, царь Мелетий, умер. И царем стал я.