Надо помочь Ральфу

– Никто, – подтвердил Гарнет. – Я как-то копал. Полдня упирался. Много народа мимо прошло, но никто не подключился.

– Вот именно. Потому что работа не притягивает. Даже наоборот – имеет отталкивающее действие. А пиво свойством притягательного влияния обладает в неограниченной мере, как магнит к железу. Поэтому притягивает. Закон Магнита обязывает.

– Пиво притягивает, – подал голос Рослик. – Каждый раз притягивает и обвязывает. Потом не отпускает, – пожаловался он. – Рослик уже закончил третью кружку. – Прямо отдохнуть некогда. А гости – это хорошо… Гостей надо любить.

– Гости тоже разные бывают… – мудро отметил умудренный жизненным опытом судья. – Всех не налюбишься, – и посмотрел в сторону таратаек, где оставались колья. До таратаек было не близко.

Гости приближались. Видно стало, что это не просто путники, и не шелупень какая-нибудь, не хаврюги зачуханные. В гости шел боевой отряд.

– Это кто еще такие? – заинтересовался Максим.

– Наших гвардейцев здесь быть не может, – определил Эмилий. – Наши на каникулах. Их еще собирают… И не ополчение. А баронские дружины на лошадях… Какие-то незваные гости…

А гости сейчас были не нужны. Потому как задерживаться низушкам никак нельзя. Ни для пира, ни для драки… Надо спешить к Разрушенной башне, там и разомнутся. А до того еще, заскочить за Докой, да в Яблоньки, и в Озерки… Никак, сейчас, задерживаться с гостями нельзя было.

– Эти, похоже, с Грунда, – подсказал Гальд. – Наемники. Архипелаг небольшой, острова – сплошной камень, базальт, ничего там не растет, скот пасти негде. Они и уходят в матросы или наемники.

– Официальное название: Союз Независимых Равноправных и Мирных племен архипелага Грунд, – сообщил Эмилий. Он, как советник герцога, обязан был знать, о том, каковы близлежащие государства, каков вес каждого из них, на международной арене. И, конечно, некоторые местные особенности: обычаи, нравы, культура, уровень преступности и структуры власти. – На Грунде проживают десять племен, и все они независимые. Очень высокий, я бы сказал, показательный уровень демократии.

– Угу, – подтвердил Гальд. – У них там сплошная демократия. И поэтому, союза никакого между этими племенами установить невозможно. Каждое племя само по себе живет. Единой власти в архипелаге тоже нет, никто захватывать власть не хочет. Никому это не нужно. Пахотной земли нет, а демократия есть, это верно, и скалы… Демократии и скал сколько хочешь. Кое-где еще и козы водятся. Комолые. Но их мало.

– Коз разводят?

– Козы сами разводятся. Высоко в скалах. Там, на крутых склонах, клочьями травка растет, они и пасутся. Люди туда не лезут. Гоняться за козами, по этим кручам – шею свернешь. Так что козы сами по себе, и люди тоже сами по себе. У племен полная демократия, и у коз тоже полная демократия.

– Воюют между собой…

– Племена?.. С чего бы это? Им воевать – никакого смысла. Я же говорю: там настоящей земли нет: скалы, песок и опять скалы. Полезных ископаемых – ноль. Имущества у каждого – самая малость. Воевать не из-за чего. И жить не на что. Большинство парней уходит на материк. Многие становятся профессиональными наемниками.

– Да, да, – подхватил Эмилий. – Очень высокий процент наемников на материке, это выходцы с архипелага Грунд. Девицы остаются на островах, но выходить им замуж не за кого. Поэтому – многоженство. И, должен вам сказать, друзья мои, несмотря на это, или благодаря этому, тут следует тщательно разобраться, население архипелага неуклонно увеличивается. Ежегодно на два-три процента.

– Как, Бригсен, пошел бы жить на Грунд? Тебе как раз жениться пора, а там можно сразу пять-шесть жен взять, – поинтересовался Максим у внимательно прислушивающегося к разговору юниору.

– Там в футбол играют?

– Нет, не играют. Там, вообще, такого понятия как спорт, или, скажем. художественная самодеятельность, не существует, – Эмилий и это знал.

– Тогда немного подожду…

– Кто из них к нам пожаловал? – спросил Максим у Гальда.

– Издали – не поймешь. Подойдут поближе, попробую разобраться.

Отряд приблизился, Гальд стал разбираться.

– Мечи короткие. И не за спиной, у левого бедра. Так носят толары, крянды и шилоны. Бородатых нет, но у всех усы. А крянды бород не бреют, значит не крянды. Какие у них шапочки? Ага: из зеленых и белых полосок. Такие носят крянды, и толары, родственные племена. Их за эти шапочки «арбузными головами» называют. Но все крянды бородатые. Толары к нам пожаловали. Отряд «Серые медведи».

Отряд толаров выглядел внушительно. Каждый почти вдвое выше низушков. Одеты по-разному: кто в просторной куртке, кто в халате, кто в строгом кителе. Некоторые даже в жилетах. Но штаны у всех кожаные, длинные, до щиколоток. И обувь одинаковая: тяжелые ботинки на шнуровке. Мечи короткие в красных ножнах, на головах круглые шапочки, типа беретиков, из зеленых и белых лоскутов. Шапочки, действительно, напоминали арбузы.

– Ого! И сам ран гран капитан Кромб, – удивился Гальд. – Точно он. Впереди идет. Видите, красный шарф? В отряде только он красный шарф и носит. Больше никто не осмеливается. И тростью помахивает… Привычка такая… Трость у него особенная, из какого-то черного дерева. Говорят – драгоценная… Чего же это он? «Серые медведи» отряд большой, меченосцев полтораста. А с ним всего человек двадцать… Наверно местность осматривает. Разведывает чего-то. Он со странностями, ран гран капитан Кромб.

– Какие у этого Кромба странности? – поинтересовался Максим. – нам о них надо бы знать.

– Странности?.. – Гальд посмотрел на приближающийся отряд, вроде, прикидывал, что надо о нем знать Максиму. – Конечно, лучше знать, – решил он. – Не угадаешь ведь, с какой стороны ветер подует… Этот Кромб, говорят, лет с пятнадцати наемничает. Пробился до гран капитана. Такое, я вам скажу, одному из тысячи удается. Но он отчаянный и неуемный. И в отряде у него порядок. Вы посмотрите, все в чистом, и идут строем. У наемников такого почти и не бывает. Они же вольница. А у Кромба ходят строем. И поселян он грабить не разрешает. Если что поесть. или выпить, конечно, берут, наемникам без этого нельзя. А из вещей, из имущества, на такое у них полный запрет. И еще рассказывают, – Гальд пожал плечиками, утверждая, очевидно, что сам он в этом не уверен, – будто в обозе гран капитан Кромб возит клетку с певчими птицами. Каждое утро, встанет, прослушает, как птицы поют, и только потом делами занимается. И привычка у него такая: в какой бы местности не очутился, он непременно ее осмотрит, все цветы, какие есть, понюхает, с живностью, какая там существует, познакомиться… Такое вот болтают… Не знаю, может врут. С чего бы такому человеку, как гран капитан Кромб, цветы нюхать… С другой стороны, всякое в жизни бывает. У нас, когда я ходил на корвете «Зеленая акула» боцман был, так он, не поверите, рыбу есть не мог. Никакую. И это боцман, волнами всех морей просоленый… О-о, а за гран капитаном, видите, великан шагает, тоже личность известная, ран сержант Гринг. Самый близкий к капитану человек, они, наверно, лет двадцать вместе. Вдвоем начинали отряд сколачивать. И капрал Финк здесь… Замыкающим идет. Этот тоже не один год с гран капитаном…

Гости подошли. Десятка два их было, или немного больше.

Максиму они не понравились. Вообще-то, отряд выглядел хорошо: все крепкие, одеты аккуратно. Полосатые, напоминающие спелые арбузы, беретики на головах лихо сдвинуты набекрень… По выправке, по лицам, сразу видно – опытные солдаты, не кикиварды какие-нибудь. Даже чем-то похожи друг на друга: то ли выправкой, то ли небольшими усами, то ли от того, что все смотрят спокойно, уверенно. Чувствовалось, что и дисциплинка у них неплохая, и опыт немалый. Крепкий отряд. Что-то типа бывалых морпехов или ВДВ. Прямо на лицах написано: «Никто кроме нас!» Против мечей этих толаров, низушкам, с их кольями, не устоять. Потому, наверно, и не понравились. А более всего не понравился командир. Ран гран капитан Кромб был постарше остальных. Лет сорок. Темный облегающий китель, яркокрасный шарф. Плечи широкие, талия узкая, на левой щеке шрам, на лбу – второй. Едва заметно прихрамывает. И глаза… Спокойные, немного прищуренные, очень уверенный взгляд, словно ран гран капитан Кромб наперед знает, как все будет. А будет так, как он захочет.