Страница 79 из 212
Рано утром мы заглянули в котелок. Чистой отстоявшейся воды было не толще пальца, а вид её не внушал никакого доверия. Как только показался первый грузовик, мы выскочили на трассу, показывая, что мы не уйдем с нее, даже если автомобиль не остановится. Водитель затормозил почти в полуметре от нас, глядя настороженно из окна:
— Вам что, жить надоело? Кто такие?
— Туристы!
— А что здесь делаете?
— Путешествуем.
— Ладно, садитесь, путешественники! — недовольно ответил он.
Любопытство просто разбирало нас:
— Почему никто не останавливался здесь, когда мы до самой ночи пытались остановить машину?
— А вы что, с луны свалились? Здесь рядом исправительная колония! Кто же вас тут заберет? Вид у вас тоже, надо сказать, жутковатый…
Только теперь нам стало ясно в чем дело. Немытые и с бородами, мы не внушали доверия ночным водителям и они предпочитали поскорее убраться, а не связываться с нами.
Но на этом наши приключения не закончились. Измученные долгими попытками остановить попутные машины, мы решили ехать до тех пор, пока сам водитель не приедет в свой пункт назначения. Видя, что мы проехали уже достаточно много, а остановки все нет, я спросил у шофера:
— А вы сами куда едете?
— На погранзаставу! Вот она, впереди. Уже немного осталось!
— Останови, дорогой, мы здесь выйдем! Нам не нужно на погранзаставу! — попросили мы шофера.
Он остановил машину, недовольно качая головой. Перед нами расстилалась безконечная ровная долина. Внизу под насыпью протекала какая-то мелкая речушка. В полутора километрах от нас дорога упиралась в ворота заставы, дальше синели горы Китая. Мы расположились у воды, вдоволь напившись и набрав полные фляжки, умылись и приняли более или менее сносный вид. Как только мы закончили свое умывание, возле нас затормозил военный «уазик» и из него вышел лейтенант — начальник погранзаставы. То, что с ним диалога не получится, было видно с самого начала. Проверив наши паспорта, он грубо приказал нам убираться прочь, а если найдет нас на этом месте через час, то заберет в погранчасть.
— А, кстати, как вы попали сюда? — пытливо глядя на нас, спросил лейтенант.
— С перевала!
— Здесь нет никакого перевала!
— Но мы приехали оттуда! — указали мы в сторону Таджикистана.
— Вот туда и убирайтесь! — хлопнул дверью «уазиака» начальник и уехал.
Слава Богу, в конце часа нас подобрал грузовик, которого мы уже не чаяли дождаться, и увез нас обратно. Так состоялось в тот раз наше самое неприятное и безполезное путешествие, совершенное из простого любопытства и, к сожалению, без молитв. После этого мы с Виктором условились в такие поездки больше не отправляться, а если придется путешествовать, то только для того, чтобы вдоволь помолиться среди чистой горной природы.
Зиму мы прожили втроем, как обычно. Молились, топили печь и варили еду. Во дворике обрезали виноградную лозу, посадили аллею хурмы и индийскую сирень. Днем читали свои любимые книги и молились по ночам. На пишущей машинке я перепечатал «Откровенные рассказы странника своему духовному отцу», после которых я впервые задумался о своем жизненном пути и конечных его поисках. У Виктора были краткие Жития святых, которые мы читали по очереди. В молитвенных бдениях мы руководствовались, в основном, описаниями молитв в «Рассказах странника», а также «Отечником» святителя Игнатия.
В утренние и вечерние часы мы молились без Антона, так как он рано уходил на работу, а приходил поздно. Особенно нам полюбились молитвы ночью, когда маленький огонек лампады уютно освещал комнату. Улица, которая была и без того тихая, уже спала. В раскрытые окна лился запах цветущей сирени. Если сидеть, затаив дыхание, то становилось слышно, как бьется сердце соседа. Время словно не существовало. Была лишь долгая чудная ночь и нескончаемая молитва, из которой не хотелось выходить, если бы не затекшее тело.
Случались и забавные эпизоды. Антон, сидя на коленях в молитве, постепенно наклонялся, все ниже и ниже, головой свисая почти до пола, но не выпускал из рук четок. Бедняга работал иногда допоздна и сильно уставал. Виктор проявлял строгость и стучал рукой по полу. Наш друг вздрагивал и тут же смиренно выпрямлялся. Иногда литовец во время молитвы начинал громко храпеть и Виктор подталкивал его локтем:
— Молись, не спи!
— А я не сплю… — шептал тот.
— Да как же ты не спишь, если храпишь?
— Я могу не спать и слышать, что я храплю! — упрямо шептал Антон.
В летние месяцы в наш «монастырь» приезжали гости — верующие ребята из Москвы и Питера. Нам больше нравились питерцы — тихие, спокойные и интеллигентные. С некоторыми из них мы подружились на всю жизнь. Помню, когда гость северных широт увидел у нас зеленый неспелый виноград и стал его с удовольствием есть, я обратился к нему: «Через две недели виноград поспеет и лучше есть его потом!» На что получил ответ: «А у нас в Питере это считается спелым виноградом!» Пришлось купить на рынке спелый виноград, и Максим открыл для себя его истинный вкус.
Втроем мы посетили далекую Хиву, где, помимо старины, столкнулись впервые с каракалпакским шаманизмом… Тогда древности восточных городов произвели на нас сильное впечатление. В этих исторических и архитектурных центрах в давние времена были захоронены главы различных суфийских орденов, которым поклонялся народ, и реально ощущалась некая мистическая сила, присутствующая в таких местах. Позднее, отвечая на мой вопрос, старец объяснил мне, что имитация диаволом благодати может осуществляться до очень высоких степеней, но полностью отличается по своей сути от истинной благодати.
Когда мы приехали к древнему памятнику XII века, нас поразило большое число людей, которые варили в огромных котлах мясо поблизости от необозримого кладбища. На нашу компанию никто не обратил внимания, кроме молодой женщины, похожей на шаманку, сновавшей среди сидящего у котлов народа и читавшей им какие-то молитвы. Пристально взглянув на нас, она быстрым твердым шагом подошла к нам:
— Идемте со мной, я вам тоже прочитаю молитвы.
— Мы в них не нуждаемся. — ответил я. — Просто хотим посмотреть древний памятник…
— А, просто… — усмехнулась она.
Глаза ее неприятно сузились и шаманка забормотала заклинания. Я почувствовал в голове странное оцепенение, которое, по видимости, ощутили и мои друзья.
— Идите за мной, — приказала женщина и повела нас к какому-то пустому навесу. — Рассаживайтесь!
Мы повиновались ей, как завороженные.
— Ты где живешь? — уставилась она холодным взглядом в мои глаза.
— В Душанбе.
— У тебя дом есть?
— Есть.
— Один живешь?
— Один, — механически отвечал я и думал: «Зачем я все это говорю?»
Мне стало не по себе. Шаманку кто-то окликнул и она оставила нас.
— Ребята, нужно уходить! Как вы себя чувствуете?
— Жуткое состояние… — ответил Виктор.
Питерцу, похоже, стало совсем плохо. Заметив, что шаманка возвращается, я быстро предложил:
— Ребята, молимся про себя все вместе, иначе отсюда не выползем…
Женщина присела рядом на какой-то пень. Она собиралась что-то сказать, но молчала. Лицо ее приняло свирепое выражение.
— Слушай, я к тебе приеду, буду у тебя жить. Давай мне свой адрес. Я шаманка в третьем поколении…
Несмотря на тошноту, я с усилием молился. То же самое делали и остальные.
— Ага, вот вы как… — процедила колдунья и забубнила свои заклинания.
Затем остановилась:
— Что-то голова заболела… — со стоном сквозь зубы протянула она и быстро вышла из-под навеса.
Мы поднялись и поспешили убраться подальше от этого места. Виктора стошнило, у нашего друга Максима носом пошла кровь, кое-как придя в себя, мы подвели итоги нашей «встречи»:
— А сила у нее страшная… — заметил Виктор.
— Так и помереть можно… — отозвался Максим.
— Парни, пока ясно вот что: в такие дела лучше не соваться и осмотр азиатских древностей вообще следует прекратить. Здесь нам делать нечего… Но вот что ценно: ведь как нам помогла Иисусова молитва!