Наруто

АСГАРД

- Всё, жив. -- докладываю. -- Рассказывай как тебя привязывать.

- Подожди,-- говорит демон.-- скажи, звёзды там есть?

- Есть конечно.

- А какие они, все одинаковые или разные?

- Да откуда мне знать. Точки такие в небе светят и всё. Ещё дорогу как то по ним находят.

- Вот когда узнаешь, тогда и привяжешь. Хочу большой мир, чтобы планеты, звёзды, галактики. А не такой как у тебя с Одином был. Девять карликовых планет и вместо звёзд крошку какую то распылили. Иди живи, как узнаешь, решим. Куда ты теперь?

- К тётке пойду, она в соседней деревне замужем, три дня ходу.

- Вот и давай.

.

Болтаюсь в самом приятном месте, что может быть -- в животике у мамы. У меня очередная реинкарнация.

Прошлой жизнью вполне доволен. Прогресс на Земле пошел семимильными шагами и знаний набрал множество. И не только знаний, хомяк во мне поживился на славу. Но да знания они вечны. А барахло тоже вечно пока в Асгарде хранится. Примерно понял как бог моей базовой реальности создал её. Он гигант! Он не стал возится с созданием миров, а собрал всю свою силу, задал базовые константы, сжал в точку и бабахнул. А потом ждал миллиарды лет, пока всё само не образуется. Его вселенная огромна, жалкий я, вручную создавший тройку планет, перед ним бактерия. Не знаю смогу ли я когда--нибудь провернуть подобное. Но картинка пока не ясна, верю что люди всё таки докопаются до секретов вселенной. А я эти секреты узнаю у них. Ну да ладно. Мне бы родиться без аборта, да в младенчестве выжить, а там ничего не страшно. Интернет он и в Африке есть. Золота из Асгарда накопирую, жизнь проживу интересную, не хуже прежней. Что--то на оптимизм потянуло, вот что гормоны младенческие делают.

Ага вот уже нейрончики выстоились, слух начинает просыпатся. Скоро роды. Слушаю внимательно, язык вроде японский, а иногда со вкраплениями английского. Вполне себе современный японский. Слава богу опять Земля. Японцем я был в позапрошлой жизни, вернее японкой. Девочкой. Меня эвакуировали в Хиросиму в 1945. Неудачненько получилось. Ещё хуже то что под удар попал с краю и умирал две недели. Больно было.

А потом была моя самая прекрасная жизнь. В России. Я был майором ПВО, под Москвой. Не сразу конечно. Пацаном пошел в универ, закончил как электротехник, а в 68 ом в армию призвали, типа на сборы. Военник получить. Так там и остался. Заведывал электротехникой баз ПВО московского округа. А как после перестройки на пенсию вышел, так после этого ещё столько же прожил, всем успел позаниматься и бизнесами, и политикой. Всё никак помереть не мог -- то то, то это. Но тело то стариковское тормозить начало. Ну чтож, пора, так пора.

Ну, поехали. Сразу как--то тяжело стало и тесно. Неприятный момент. Вдыхаем. Ай как больно, в нежные лёгкие, да холодный воздух. Ору на полную, не удержишься, да и не надо. Глазёнками лупаю, но фокус не нахожу, это нормально.

И тут вокруг меня начинается бой. меня кидают друг другу какие--то люди. Вокруг грохочет, красные всполохи. Вулкан извергается? Слабые нейрончики перенапрягаются и последнее что удаётся заметить, это стол расчерченый линиями, типа пентаграммы. Меня кладут на этот стол и сразу резкая боль в животе выбивает меня в Асгард.

Я как стоял, так и сел. И что это было? Меня принесли в жертву! Вулкану! В современной Японии? Не может быть такого!

Делать нечего, возвращаюсь обратно, больно, меня несут, моют, холодно ужасно. Но раз моют, то вряд ли убьют. Наконец--то кормят и в люлю. Замечательно, жив!

Успокаиваюсь, наверное это было что--то типа инициации, только не помню я таких инициаций в Японии. Может якудза какие? Сектанты? Прекращаю подобные мысли, жить буду, разберусь. Изображаю сон. На всякий случай копирую кроватку в Асгард. И иду разбираться. Нормальная кроватка, немало поколений малышей в ней выросло. Не люлька какая, как по позапрошлой жизни помню, а современная метр на полметра с бортиками. Лежу, слушаю. Темно, но слух у меня уже хороший. В комнате я такой не один, есть еще несколько малышей, стоит кому из них взревнуть, приходит нянечка и уносит. А малыши разного возраста, на слух. Значит не роддом. Больничка. Нянечки в соседней комнате болтают, но слышно только "Бы--бу--бы..". Не думать не получаеться, надо было копирнуть тот столик, на котором меня инициировали. Ругаю себя, это полезно.

Наконец светает. Меня опять моют, кормят, а женщина уже другая, где мама? Кладут обратно. Лежу, тренирую глазки. Фокус на потолок, фокус на бортик кроватки и опять на потолок. Слышу:

- Здравствуйте Чиж--сан, вам Наруто?

- Да, приказ Тени Огня, ненадолго, его вернут через час.

- Сейчас его соберу. Анбу--сан.

Меня завертывают в одеяло и передают мужику в маске, копирую его в Асгард. Быстро то как бежим. Я чуть глазки не вывернул. А Анбу--чиж по крышам скок--скок и в домину шмыг, а там под землю и в подвале меня на стол бросил. Ударился я сильно и как водится у младенцев заорал на всякий случай. Кто так с младенцами обращается. А сам по сторонам лупаю.

Заходят ещё три мужика, уже без масок. Копирую всю троицу в Асгард, буду разбираться. Белобрысый хватает меня ручищами за голову и смотрит в глаза. Свои глаза притом закатывает. Отпускает меня белобрысый скоренько и сразу докладывает:

- Хокаге--сама, печать в порядке. Чакра биджу просачивается тонкой струйкой сквозь нее. Это предусмотрено самой печатью, чтобы джинчурики привыкал к токсичной чакре.

- Вы уверены, что печать надежна? -- спрашивает крепенький такой дедок. Отмечаю что это и есть местный босс "тень огня".

- Да, это печать Шинигами, нам её не повторить, а что чакра просачивается, так и должно быть, пока совсем младенец, он не может выдержать чакру биджу, потом печать должна открыватся всё больше и больше, пока не откроется для чакры совсем и будет удерживать только источник биджу. Ребенок должен постепенно привыкать удерживать всё более насыщенную чакру.

- То есть всё идёт как надо и биджу не вырывается? -- Хокаге смотрит на белобрысого.

- Да.

- Иноичи--сан, будьте добры отчет о обследовании мне на стол к часу, и вы тоже, Чиж--сан -- оборачивается он к АНБУ, что застыл в углу подвала.

- А я всё таки настаиваю чтобы оружие деревни было передано в корень -- вступает в разговор доселе молчавший третий мужик. Безнадежность слышу я в его словах.

Хокаге даже не отвечат ему, разворачивается и уходит, за ним уходят и остальные. Я остаюсь один и начинаю орать. Появляется Чиж--сан и тащит меня обратно в приют. Плохо тащит, небережно, малышей так не носят. Злой он какой--то, хотя я ему ничего сделать не успел.

Тела живых людей копируются так же просто как и неживая материя. Искры скопировать невозможно впринципе. В Асгарде жизни нет, так что меня дожидаются четыре трупа и все вещи что при них.

Переместился в Асгард, обыскал тела. У Хокаге не было ничего кроме трубки и кисета с табаком. У остальных нашел документы -- карточки с наклееными фото.

Шимура Данзо, Яманака Иноичи и Чиж. Именно так: Чиж, а на фото вместо лица знакомая маска. Маска странная -- тяжелая, вроде фарфор, как держится непонятно. В Асгарде сразу отвалилась. Никаких завязок не нашел. Немного местных денег -- рё. Две бумажки с узорами большие как А5 в свиток свёрнутые, у Чижа подсумок с метательными ножами десяток, и пачка бумажек с узорами, но маленькие, с советский рубль. Создал прозекторский стол, вскрыл Чижа и Хокаге. Нормальные люди, без отклонений. Аппендикса нет ни у кого. Раскачаные, мышцы мощные, сухие. Сухожилия прочные. У обоих были переломы конечностей в детстве. Всех конечностей и помногу раз. Залечено великолепно, но видно если приглядеться. Зубы все на месте, у старика тоже, несверлёные. Медицина здесь на высоте.

В приюте я был самым примерным малышом. Зря не орал, только по делу. "Спал" как и остальные малыши. Тренировал тело всё остальное время. Начал держать головку, пополз. Меня стали выпускать в комнату к остальным "ходячим". Быстренько научился ходить, сначала по стеночке, потом и без. Да что уж там, опыт не пропьёшь. Обычно такое моё быстрое развитие в прежних жизнях только радовало родителей, то в приюте почему--то пугало. Намекал что пора учить меня говорить, издавал звуки, но нянечки только исполняли положеные действия -- мыли, кормили, высаживали на горшок, выпускали в игровую комнату и всё. Некоторые ещё шлёпнуть норовили, когда никто не видит. От этого я их быстро отучил, устраивая мощный концерт.