Страница 8 из 18
— Вернемся к нашим баранам, — многозначительно заявила я. — Итак, ты женат?
— Нет, — улыбнулся мужчина.
— Невеста? — он пожал плечами, показывая, что не понимает значения этого слова. — Девушка? Ты с кем-нибудь встречаешься, живешь?
— Была, но мы сочли наши отношения непродуктивными и расстались, — Рома повернулся лицом ко мне и теперь с интересом рассматривал.
Я снова замолчала. Краси-и-ивый, гад. И одинокий. Вот как так? Может, брачок ниже? Зачесался язык, но я, конечно, в эту область лезть не стала, не тактично это. Может, у него проблемы, а я на больную мозоль. И тут проснулась гениальная моя, та самая, которая мысль. Уж не поэтому ли он меня умыкнул, что со своими не выходит, а для примитивной сойдет?
— Ты опять странно на меня смотришь, — беспокойно сказал Рома, отсаживаясь подальше.
Я выдохнула и прикрыла глаза, собираясь с мыслями. Затем снова выдохнула и решилась.
— Твой поршень рабочий? Ходит без сбоев?
Рома «висел» дольше обычного, осмысливая мой вопрос. Наконец, сдался.
— Что ты имеешь в виду? Я не понимаю.
Я закатила глаза и шумно выдохнула.
— Ну, твой агрегат… прибор… Черт, змей одноглазый шевелится? Да чтоб тебя, Рома! — разозлилась я на его непонятливость. — Гулять младшего выводишь часто? Крот норки роет? Ы-ы-ы-ы… Затвор хотя бы передергиваешь? Лысого гоняешь? Ну, Рома-а-а!!!
— Да не понимаю я! — воскликнул он, ударив себя кулаком в грудь. — Скажи нормально!
Я взвыла, не зная, какую еще аллегорию выдать, чтобы не тыкать пальцем и не называть ЭТО своим именем. Судя по выражению лица инопланетянина, он мысленно тоже выл. Не мои проблемы. Нужно нормально переводчик свой настраивать, чтобы порядочным девушкам не приходилось объяснять очевидное!
— Вот это, — я не глядя, ткнула в его причинное место.
— Что это? — переспросил синеглазый.
— Это, — повторила я, скосила глаза и снова отвернулась.
Рома почесал в затылке, потер подбородок, помычал, отстукивая пальцами по кровати, и вдруг радостно просиял.
— Ах, ты про него! — и каюту огласил дикий ржач. — Змей, а-а-а… Лысый крот… Одноглазый поршень, у-у-у…
Я ждала, пока его истерика пройдет, вопрос меня волновал по-прежнему, и не из праздного интереса. Мое самолюбие, а оно входило в комплектацию Инессы Журавлевой, требовало подтверждения, что меня притащили сюда не потому, что примитивная польстится на всякий нерабочий хлам, чтобы поднять гуманоидную самооценку.
Рома хохотал, утирая слезы, затем сграбастал меня, подтянул поближе и уткнулся в плечо, сотрясаясь от смеха. Я немного подождала, затем вежливо покашляла, постучала синеглазого по спине, реакции ноль, и я его щипнула. Хорошо так, всю душу вложила в это нехитрое действие. Рома хрюкнул и отстранился. Я скинула с себя его руки и независимо тряхнула головой.
— Ну? — грозно вопросила я. — Рабочий?
— Функционирует исправно, — заявил Роман, все еще посмеиваясь.
— Странно, — задумалась я.
— Почему странно? Могу доказать, — синеглазый протянул ко мне длани в искреннем порыве не откладывать доказательства в долгий ящик.
Надавала по лапам и отодвинулась подальше. Рома пододвинулся ближе.
— Сидеть! — рявкнула я. — Так дома у себя, что со мной делать будешь? — вернулась я к насущному.
— Все то же самое, — осклабился недобитый гуманоид и продолжил наступление.
Нет, ну какова наглость!
— Заботиться о тебе буду, оберегать, ухаживать, — обещал он, сверкая загадочной улыбкой.
— И на прививки к ветеринару водить? — съязвила я, перекатываясь на другой край кровати. — И ошейник именной с бриллиантами подаришь? А миску купишь? А домик и когтеточку? Нашел себе питомца!
— Ну, Инна! — возмутился Рома.
Я в очередной раз увернулась и скатилась на пол. Вскочила, потирая зад, и безапелляционно заявила:
— Гулять!
— Сейчас? — изумился похотливый самец с горящими глазами.
— Немедленно! Веди на выгул!
И обойдя кровать по широкой дуге, забрала тапочки, белые. Офигеть! Извращенец-зоофил! Мало того, что говорит, как о домашней зверюшке, так еще и крота своего пристроить к моей норке собрался. И кто он после этого?!
— И-ин, — позвал синеглазый.
— Пошляк, — фыркнула и замерла у двери. — Не выведешь, по углам гадить буду, — пригрозила я.
— Что ж ты такая… — вздохнул Рома.
— Красивая? — уточнила я.
— Да! — рявкнул извращенец, и дверь зашипела, выпуская нас в узкий коридор.
Глава 4
Мое появление в зале перемещений было встречено дружным стоном обслуживающего персонала. Я вздернула подбородок и прошла к возвышению, после обвела взглядом тех, кого в первый раз не заметила. Их было пятеро, стоявших за стеклянной тонированной панелью. Обведя техников, ибо на пятерке были оранжевые комбинезоны, суровым взглядом, я схватилась за живот и издевательски произнесла:
— Бе.
Они дружно отпрянули от стекла, Рома со скучающим видом поднял глаза к потолку.
— Показалось, — ядовито сказала я.
Техники вернулись к своим местам, Рома положил мне руки на талию, сбрасывать не стала до приземления. Послышался легкий гул, блекло сверкнуло и…
— Уроды, — просипела я, пытаясь удержать в себе полезный обед.
— Ты очень много ругаешься, — укорил меня Роман.
— Нет, я должна вам всем на шею кинуться, — ехидно усмехнулась я.
— Только ко мне, — осклабился зоофил, и я выпуталась из его рук.
Мы огляделись, Чубакки не было видно. Я вдохнула местный воздух поглубже и зажмурилась:
— Хорошо.
— Да, приятная планетка, — поддакнул синеглазый.
Мы немного прошлись по джунглям, приключения не спешили нас найти, и я начала расслабляться, гениальная мысль тоже. Она подняла голову и зашептала мне в ухо очередной гениальный план, других у нее просто не было. Интуиция прислушалась и решила высказаться против, гордость задавила интуицию, а дурь яростно затрясла головой, поддерживая гениальную мысль. Мне деваться было некуда.
— Рома, — позвала я и, дождавшись, когда он на меня посмотрит, продолжила. — А ты за меня ответственность несешь?
— Конечно, — кивнул головой гуманоид. — Я забрал тебя с родной планеты, значит, вся ответственность за твою жизнь и здоровье лежат на мне.
— И теперь ты будешь беречь меня, холить и лелеять? — живо заинтересовалась я.
— Да, — уверенно кивнул Роман, но в глазах появилась настороженность.
— А причинить мне вред можешь?
— Нет! — возмутился синеглазый.
— Хорошо, — широко ухмыльнулась я.
Я огляделась, заметила пышный цветок белого цвета и указала на него.
— Хочу.
Рома улыбнулся и направился к цветку. Подождав, пока он отойдет подальше, я сделала несколько шагов назад и, как только синеглазый потянулся за цветком, росшим на дереве, припустила в заросли. Куда и зачем, я не могла объяснить даже себе. Под руководством гениальной мысли, гордости и дури, я неслась, не разбирая дороги, счастливо хихикая.
Хорошо бежала, быстро, даже красиво перепрыгнула яму, появившуюся под ногами. Затем нырнула за широкое дерево и притаилась, лаская свое самолюбие тем, что сейчас по джунглям носится шикарный мужик, в панике разыскивая меня.
— Инна! — донеслось до меня.
— Хи-хи, — выдала дурь.
— А вот так ему, — подхватила гениальная мысль.
— Ибо неча, — задрала нос гордость.
— Т-с-с, — велела я, отмахиваясь от них.
— А ведь ты не на Земле, — заскулила интуиция.
— Вообще на неизвестной планете, — объявился здравый смысл.
— И Чубакка где-то бродит, — задумчиво произнес инстинкт самосохранения. — Много Чубакк, да и прочая фауна…
— Агаарах, — рыкнули за спиной, словно отвечая моему инстинкту самосохранения.
— Мама, — выдохнула я и ме-е-едленно обернулась. — Чуи, привет.
— Угарах, — ответил лохматый и протянул ко мне лапу.
— Да ладно, чувак, — я придержала его лапу и скользнула в сторону. — Ты погорячился, я погорячилась, с кем не бывает.