Страница 41 из 46
Если сейчас он хоть дернется – игра проиграна. Лоуренс посмотрел в янтарные глаза Хоро, полные вызова, медленно закрыл свои и ответил:
– Быстро вытирайся и одевайся.
Он чуть ли не слышал, как Хоро надула щеки от досады, что не удалось заставить его смутиться. Она так себя вела просто потому, что не тревожилась о надвигающемся конце их путешествия, или же именно из-за этого конца? Лоуренс не понимал.
Однако Хоро была мастерицей не только в подобных представлениях. Скрыть от нее Лоуренс мог немногое.
– А что я буду делать, когда оденусь?
– Я хочу найти господина Ле Руа. Ты мне поможешь.
Бедный Ле Руа сейчас, должно быть, носился по городу, пытаясь без всяких связей купить еду, которую все отчаянно скупали, чтобы позже перепродавать к собственной выгоде. Однако Лоуренс искал его отнюдь не для того, чтобы протянуть руку помощи.
Хоро тут же это поняла. Она уставилась на Лоуренса испытующим взглядом.
– Зачем?
Струйки воды продолжали стекать с изгибов ее тела.
Горячая вода остыла, и в комнате стало довольно холодно.
Мокрая кожа Хоро тоже быстро остывала, и взгляд был холоднее обычного.
– Близ Йойтсу, – произнес Лоуренс, стоя настолько близко к Хоро, что капельки воды от нее вполне могли перетечь на него, – есть банда наемников.
– …Что!..
– Они зовут себя… наемниками Миюри, – добавил он к своим и без того ошарашивающим словам еще более ошарашивающую концовку. Однако, как ни странно, именно в такие моменты его мысль работала четче всего. – Найди для меня господина Ле Руа. Он мне нужен.
Лоуренс отвернулся, сделав вид, что больше ему нечего сказать, однако Хоро ухватила его за воротник. В ее лице сейчас был более чем просто гнев.
– Зачем он тебе нужен?
– У меня есть к нему предложение.
Хоро оскалила клыки и выпустила между ними шипящий вздох. Но прежде чем ее ярость достигла достаточной массы, чтобы взорваться, Лоуренс положил руку ей на щеку.
– Я не собираюсь нарушать своих обещаний.
Он пригнулся, так что ее янтарные с краснинкой глаза оказались вровень с его. Эти чистые, прекрасные глаза.
– Я торговец. Я не разрываю свои договоры так легко.
Его слова несли в себе потаенный смысл.
Лоуренс встал и тихо добавил:
– Однако я собираюсь предложить изменение в планах. Насколько обстоятельства позволят.
– Ты… – начала было Хоро, но голос застрял у нее в горле. Она крепче вцепилась в воротник Лоуренса, словно удерживая себя от падения. – Ты хочешь сказать, что не собираешься ехать в Киссен?
– Зависит от обстоятельств.
Лоуренс был уверен, что лишь его тщеславная натура сейчас заставляла его думать, что Хоро готова вот-вот расплакаться.
На самом деле ей, несомненно, владело сейчас глубокое отвращение – отвращение, что этот дурень опять затеял какую-то глупую схему.
– Только не говори, что ты…
– Да. Ревную, – небрежно ответил Лоуренс, не отводя глаз от Хоро.
– К Миюри?
Хоро была явно потрясена. Настолько потрясена, что это было едва ли не слышно.
– А что, Миюри – женщина? В таком случае мы просто посмеемся.
Он продолжал неотрывно смотреть на Хоро, и та наконец отвела глаза.
Потом она медленно покачала головой.
– Нет, ты… Миюри – это тоже мужчина, как ты, но –
– Но, когда ты с ним воссоединишься, я буду в повозке наедине со своими мыслями. Говоря откровенно, я это заранее ненавижу.
Он взял ладошку Хоро в свою и обнаружил, что она ледяная. Тогда он взял полотенце, по-прежнему свисавшее с плеч Хоро, и сам принялся обтирать ей лицо и шею.
– Что ты будешь делать? – спросила она.
– Сделаю так, что нам не придется ехать в Киссен. Потому-то мне и нужно переговорить с господином Ле Руа как можно скорее. Думаю, я также смогу избавить Коула и Эльзу от необходимости ехать в Йойтсу.
Лоуренс переключился с шеи на руку Хоро, но та отбила его руку с полотенцем.
– Ты сможешь это сделать?
Какой бы тщательный ответ он сейчас ни дал, если в нем найдется хоть малейший изъян, Хоро его непременно почувствует. Ее острые, непрощающие глаза впились в глаза Лоуренса.
Лоуренс вдруг обнаружил, что улыбается, и ответил самоуничижительным тоном:
– Надеюсь. Это… – уже начав отвечать, он понял, почему улыбается. – Это единственный способ сражаться для меня как для торговца.
Хоро поджала губы, точно съела что-то очень горькое. На Лоуренса она смотрела с отвращением, будто говоря: «Ты безнадежный дурак».
А потом она произнесла это вслух:
– Дурень.
Лоуренс улыбнулся и жизнерадостно кивнул.
– Если у меня не получится, я отступлюсь. Это правда.
Хоро чувствовала, когда другие лгут. Лоуренс смотрел на нее, будто говоря: «Ну, скажи мне, что я лгу», – после чего Хоро сжала губы еще сильнее и издала какой-то непонятный звук.
Ее взгляд был полон сомнения.
Лоуренс откашлялся и продолжил:
– Ты не находишь, что я немного повзрослел?
Его били, пинали, он был готов отбросить собственную жизнь и кошель – только ради того, чтобы защитить Хоро. Чтобы идти за ней, чтобы оставаться с ней. Если то, что получилось в итоге, стало результатом всего этого – что ж, видимо, путешествие выдалось неплохим.
Хоро не смеялась, не гневалась; похоже, стадии раздражения и потрясения тоже остались позади. Она посмотрела на улыбку Лоуренса и устало сникла. И все же по ее лицу Лоуренсу казалось, что она готова вот-вот зарыться ему в грудь.
– Дурень, – тихо сказала она и вздохнула. Потом подобрала упавшее полотенце и резким движением обмотала вокруг себя. – Какой же ты дурень!
Быть дурнем Лоуренса устраивало.
Он смотрел, как Хоро вытирается, полностью довольный тем, что он дурень.
Все было так, как сказала Эльза: едва он решил сражаться, ему стало намного лучше.
Хоро отошла с дороги, шлепая босыми ступнями по земле и камню пола. Потом швырнула полотенце в Лоуренса.
Ее свежевымытый хвост был распушен.
– Значит, сейчас нам надо разыскать этот кусок мяса?
– Да.
– Ох уж… Молись, чтобы мы успели вернуться к обеду!
И Хоро испустила глубокий, полный раздражения вздох.
***
В Ле Руа было что-то звериное. Не во внешности, разумеется, а в остроте его чувств.
Книготорговец вел переговоры в погрузочном дворе какого-то торгового дома, когда услышал шаги Лоуренса и обернулся.
А ведь это место никак нельзя было назвать тихим. Здесь кричали люди, ржали лошади, и все это происходило на фоне повседневного городского шума.
– У тебя пугающее выражение лица, друг мой, – шутливым тоном произнес Ле Руа и ухмыльнулся.
– Это я собирался сказать.
Ле Руа говорил еще дружелюбнее обычного, поскольку за спиной у Лоуренса он видел фигурку Хоро.
Не будь здесь Хоро, книготорговец смотрел бы на Лоуренса как на врага, которому не стоит доверять.
– Если ты ищешь еду, то мне уже удалось кое-что закупить.
Ле Руа скривил одну лишь правую половину лица. Он обернулся через плечо и коротко произнес: «Ладно, тогда все». Работник торгового дома махнул рукой, точно был уже сыт по горло переговорами с этим типом, который упорно хотел заставить его что-то продать.
– Если ты ходишь с прекрасной спутницей и с таким выражением лица, ни один торговец в здравом уме не будет тебе доверять, – сказал Ле Руа Лоуренсу, как будто они случайно проходили друг мимо друга.
Плечи Лоуренса поникли.
– Я и сам знаю, – ответил он.
– Итак, какое дело тебя сюда привело? Только не говори мне, что ты испугался.
В мире займов и доверия внезапных перемен настроения избегают во что бы то ни стало. Даже провал в торговле – и то предпочтительнее.
– Нет.
– Хорошо; а что тогда?
– Боюсь, произошли некоторые неожиданные изменения. Я не смогу ехать в Киссен.
Они покинули торговый дом; Лоуренс шел рядом с Ле Руа, пробираясь к менее запруженному участку улицы. Они прошли мимо Хоро; та позволила мужчинам удалиться на некоторое расстояние, потом двинулась следом.