Страница 2 из 4
А если привести не свинью, а коня в сенат, то можно стать Калигулой. Но в отсутствие сената сгодится и свинья. С другой стороны, как раз особенность Афин, высмеянная в эпиграмме, изрядно способствовала выходу этого необычного по античным меркам полиса на первое место в Элладе: в Афины отовсюду притекали люди предприимчивые и активные. Далеко не всегда непривычное – неверно.
Тот, кого несут на руках, не знает, как долог путь.
Это – не только о покойниках. Младенец не задаётся таким вопросом, зато взрослый, несомый руками свиты и держащий в своих руках бразды правления, зачастую хочет сделать эту «игрушку» пожизненной. При этом он похож на персонажей фильма «Next» – охранников, пренебрегших своими обязанностями и с беззаветным восторгом отдавшихся игре в мяч.
– В детстве не доиграли, – оправдывались они перед хозяином.
– А что делать, если вы в детстве сиську не дососали? – спросил их работодатель.
Ходжа Насреддин зашёл на телеграф. Там его узнали телеграфисты и попросили сказать что-нибудь по жизни. «Жизнь – как ваши телеграммы: короткие, а ошибок много».
Это он ещё в Интернет не заходил! Думается, «падонкаффски йезыг» поставил бы Насреддина в тупик навсегда, и тогда мы могли бы остаться совсем без мудрого совета. Впрочем, мода на сознательное искажение орфографии время от времени возникает с тех самых пор, как утвердилось само понятие правил написания – и, по счастью, всегда быстро проходит. Как проходит и мода на телеграфный стиль вроде нынешних SMS. Так что пишите длинные письма – и не забывайте о редакторской правке.
Человеку свойственно ошибаться. Ещё более ему свойственно препятствовать исправлению этих ошибок.
Опыт – сын ошибок трудных, поэтому приобретается он трудом, направленным на выбор лучшей «невесты» среди ошибок.
Мечта любого штаба избирательной кампании.
Дж. Б. Шоу
Шоу Джордж Бернард
Британский (ирландский и английский) писатель, романист, драматург, лауреат Нобелевской премии в области литературы. Второй (после Шекспира) по популярности драматург в английском театре. Общественный деятель (социалист-«фабианист», то есть сторонник медленных, естественно назревающих реформ), сторонник реформы английской письменности.
Единственный человек, удостоенный одновременно и Нобелевской премии по литературе (1925, «За творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искромётную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой»), и премии «Оскар» (1938, за сценарий фильма «Пигмалион»).
Родился 26 июля 1856 года в простой дублинской семье. Его мать Элизабет давала частные уроки музыки, а отец Джордж к тому моменту уже промотал своё состояние и сильно пил.
Бернарду Шоу шестьдесят раз отказывали в издательствах, рекомендуя заняться другим делом и не отнимать у занятых людей время! Но благодаря своему упорству и оптимизму он всё-таки стал тем, кем его знает весь мир. Большинство из своих шедевров он написал в «Лондоне» – так он называл хижину писателя, которую возвёл на участке возле своего дома и обустроил таким образом, что она могла поворачиваться окнами за движением солнца. Если к нему не вовремя приходили гости, то им разъясняли, что «Шоу сейчас работает в Лондоне».
Его шутки являли собой новый виток интеллектуального остроумия. Они кажутся почти автоматическими, просто висящими в воздухе. И в попытке научиться их «брать» оттуда так же легко, как Шоу, хочется знакомиться со всё новыми и новыми его остротами. Но их изобилие не раскрывает нам алгоритма юмористического творчества, а превращается в приятную западню, хитро расставленную гением слова. Эта закономерность проявляется в любой теме, когда-либо задетой мыслью и языком великого пересмешника. Достаточно зачерпнуть несколько историй наугад, чтобы убедиться в его моментальной реакции.
Шоу был по комплекции худым. Как-то он встретился со своим знакомым – очень тучным человеком.
– Господин Шоу, глядя на вас, можно подумать, что в Англии голод, – сострил толстяк.
– А ваш вид наводит на мысль, что вы в этом виноваты, – ответил драматург.
На самом деле тучность далеко не всегда проистекает из богатства. Наоборот, зачастую она приобретается недосыпанием, низкокачественным питанием и другими последствиями тяжёлого и плохо оплачиваемого труда или бездействием от безработицы. Тем не менее Шоу прав не только потому, что его оппонент сам подставился под зеркально симметричный ответ: в ту эпоху даже плохой еды недоставало, и бедняки справедливо считали, что богачи их буквально объедают.
Во время одного из приёмов к Бернарду Шоу подошла дама и спросила:
– Почему Бог создал сначала мужчину, а уж потом женщину?
– Потому, – ответил великий остроумец, – что не хотел, чтобы в момент сотворения мужчины женщина давала ему советы.
Мужчины не меньше женщин любят давать советы – но всё же обычно лучше женщин (по долгому горькому опыту) понимают, когда совет вызовет обиду, а то и агрессивный ответ.
Как-то к Бернарду Шоу подошла одна из его поклонниц – привлекательная молодая женщина и, немного поговорив с драматургом, заметила:
– Представляю, какие замечательные были бы у нас с вами дети! От меня они взяли бы красоту, от вас – высокий ум…
– О, мисс, – приподнял брови Шоу, – а если бы они вдруг первое взяли от меня, а второе – от вас?..
Наследственность непредсказуема – это заметно увеличивает разнообразие мира и даже служит одним из ключевых звеньев эволюции.
Некая дама в порыве откровения заявила:
– Если бы вы были моим мужем, я бы подсыпала вам яд.
– Мадам, – ответил Шоу, – если бы вы были моей женой, я бы его принял.
Этот же диалог приписывают двоим жёстким политическим противникам середины 1930-х годов – леди Астор и Черчиллю. Не исключаю, что сюжет – бродячий. Возможно, с появлением столь ярких личностей предыдущие персонажи сюжета просто забылись.
Вульгарность королей приятна большинству нации.
Мыслитель, лирик одной фразой объяснил, откуда берутся «жирики». Без обратной связи от «электората» здесь не обходится: псевдонародные струны, задетые упомянутой вульгарностью, своим откликом заставляют её звучать с новой, резонансной силой. Повторение этого процесса ведёт к самоутверждению источника вульгарности. Ему остаётся лишь умело находить всё новые «вульгарогенные» зоны на теле большинства.
Ф. М. Достоевский
Достоевский Фёдор Михайлович
Родился 11 ноября 1821 года в Мариинской больнице Москвы, где его отец был штаб-лекарем. Фёдор – второй из семи детей в семье.
В 16 лет Достоевский потерял мать. Вскоре его устроили в инженерное училище, где он заработал репутацию нелюдимого чудака, поскольку ни с кем не сходился, а больше занимался чтением Гёте, Бальзака, Гофмана, Шиллера. По окончании учёбы Достоевский лишь год прослужил при инженерной команде в Петербурге и осенью 1844 года подал в отставку, решив посвятить себя литературе.