Сказочница

— Не знаю, кто тебя подбил на эту идиотскую шутку, и даже не представляю, как ты сюда пробралась, но у тебя совершенно точно неприятности. Потому что мне не нравится, когда из меня пытаются сделать дурака. Я этого не прощаю никому.

Он внимательно посмотрел на меня и продолжил:

— Даже таким симпатичным сказочницам, — блин, я что опять краснею? — И я очень скоро узнаю, что здесь происходит, можешь мне поверить.

Я кивнула, все еще думая над тем, что он мне не поверил.

— Ты… как, ты сказала, тебя зовут?

— Мира…

— Это полное имя?

— Полное… Мира… — я на секунду задумалась и зачем-то добавила:

— Иванова.

Он только поморщился и покачал головой.

— Петрова?

Он улыбнулся.

— Мирончик!

— Вот мне интересно, зачем ты это делаешь?

— Я и вправду Мира Мирончик, — раздраженно закричала я. — Почему ты мне не веришь?

— Я же сказал тебе, — улыбнулся Кир. — Я просто слышу ложь.

Я надулась и подумала, что он в точности как Кай. Того тоже никогда не удавалось обмануть, даже по мелочи. Мне стало как-то неожиданно стыдно из-за своего беспричинного вранья. С чего бы это? Какой-то пугающий симптом… А Кир выжидающе молчал и смотрел на меня, удивленно изогнув идеальную бровь.

— Кацура… — в конце концов призналась я и вздохнула.

Он кивнул, погрозил мне пальцем и произнес:

— Значит так, Мира Кацура, ты сидишь здесь тихонечко, никуда не выходишь, ни с кем не разговариваешь. Я скоро вернусь, и мы все обсудим.

После чего подмигнул мне и вышел. И как только за ним закрылась дверь, ко мне вернулось умение думать. Что-то я раньше не замечала за собой привычки выключать мозг в присутствии красивых мужчин. Впрочем, думать сейчас надо было не о красивых мужчинах, хотя о некоторых, очень хотелось подумать и даже помечтать. Думать сейчас надо о насущных проблемах, а в голове внушающая страх тишина вместо дельных идей. Я действительно была напугана. А кто бы не был на моем месте? Я проснулась в доме незнакомого человека. В кровати незнакомого человека. Мало того, этого незнакомого человека я… придумала? Боги, в это уж совершенно определенно никто никогда не поверит.

Так, думай, Мира, что нам надо сделать? Правильно, для начала надо оглядеться. Спальня как спальня. На стене большое зеркало. Я полюбовалась на свое лохматое отражение, показала ему язык и доверительно сообщила:

— Ах, я сошла с ума, я сошла с ума… Какая досада…

От того, что я произнесла это вслух, легче не стало. Зато и хуже не стало тоже, что немного успокаивало.

Помимо зеркала и королевской кровати, на которую я вообще старалась не смотреть, в комнате был платяной шкаф, где находилась, собственно, одежда владельца спальни. Я всунула за распахнутые дверцы свой любопытный нос, провела рукой по шелку рубашек и определенно оценила их количество, качество и, вероятнее всего, дороговизну. Немного удивлял стиль, обнаруженных мною вещей, но я, откровенно говоря, никогда не разбиралась в мужской моде. Тем более что Кай вообще не носил ничего, кроме футболок и джинсов.

Изучив шкаф, я двинулась к письменному столу в надежде отыскать там, если не компромат, то хотя бы какую-нибудь минимальную информацию о Кире и о том месте, где я находилась. Но до стола я не дошла, остановленная видом из окна.

За стеклом бушевало яростное лето. Изумрудная зелень радовала глаз, небо сияло нереальной синевой, а солнце было обжигающе-ярким. Но поразило меня не лето. Хотя, как не лето? Нет, неожиданное лето в середине января, конечно, тоже очень сильно ударило по мозгам. Потому что еще вчера я гуляла в морозном пражском десятом января. И там не было изумруда и лазури. Там был белый снег, голубоватый свет фонарей и холодные звезды. Бесспорно, лето за окном меня впечатлило и заставило сердце пропустить пару ударов. Но добило меня не лето: по синему-синему небу, заслонив от меня солнце, летел огромный черно-золотой и совершенно сказочный…

— Это что? — собственный голос показался мне жутким хрипом, и я схватилась рукой за горло. — Дракон?

И именно в этот момент огромный ящер повернул голову и посмотрел мне прямо в глаза. И я разучилась дышать под его взглядом. Я шагнула назад от окна и услышала, как где-то далеко оглушительно закричала женщина, голова стала невыносимо тяжелой, а ноги абсолютно ватными, и я увидела, как откуда-то справа и сзади на меня наползает мрачная темная туча. Я испуганно всхлипнула, попыталась вздохнуть, кажется, взмахнула рукой в поисках опоры и тихо простонала:

— Ой… что-то мне плохо…

А потом провалилась в липкий, отвратительный, свой первый в жизни обморок.

***

Это только в кино и бульварных романах героини после обморока приходят в себя легко и красиво. Меня лично мутило и рвало, между прочим, долго и мучительно. Видимо поэтому, я не сразу сообразила, что стою на четвереньках, посреди своей собственной спальни, где нет никаких придуманных красавцев, летнего солнца и драконов. Когда же сей факт был мною обнаружен, то я чуть повторно не хлопнулась в обморок, на этот раз от облегчения. Господи! Какой же бред все-таки мне временами снится!

Я направилась в ванную, планируя умыться и привести в порядок себя, а заодно и комнату, испорченную моим желудком. И уже в коридоре, прямо у зеркала повстречалась со своим, сбежавшим было, плохим настроением. Причиной тому стало мое собственное отражение, а точнее, халат, которым Кир поделился со мной во сне. Халат этот никуда не исчез, как исчезают в действительности все атрибуты качественного кошмара. Нет, он не исчез, он по-прежнему был на мне. Недолго, правда, потому что я почти сразу избавилась от него.

— Вот же черт!.. — я запихнула халат в корзину с грязным бельем и испуганно зажала рот руками. Почему-то снова стало подташнивать. И захотелось плакать.

Вторым сюрпризом оказалось отсутствие пижамы. Ну, той самой, в которой я вчера легла спать. И легкая уборка плавно переросла в генеральную. Потому что в поисках я перевернула вверх дном весь дом, но спальных принадлежностей нигде не было. Халат же, к моему несчастью, отказывался исчезать. Более того, он был извлечен мною из корзины для белья и аккуратно разложен на полу в спальне. Почему-то его присутствие помогало мне убедиться в том, что я не сошла с ума. И одновременно пугало до дрожи, ибо, если я не сошла с ума, и халат реален, а он был реален, я периодически его щупала, проверяя, на месте ли он, то получается, что все, что случилось со мной утром, было взаправду, что ли?! В это категорически не хотелось верить. Об этом никак не хотелось думать. Поэтому я сбежала из квартиры. Оделась, схватила рюкзак и фотоаппарат, погрозила халату кулаком и захлопнула дверь.

Если честно, то я трусливо надеялась на то, что за время моей прогулки и похода по магазинам все как-то само по себе утрясется. Не знаю, халат растает в воздухе, а утренние события останутся всего лишь странным сном.

Однако надежды мои не оправдались. Халат не исчез, а настроение не улучшилось. И потому спать я ложилась в расстроенных чувствах и в новой пижаме, проклиная мысленно и вслух свое невезенье, вранье, одиночество, которое кажется все-таки свело меня с ума, и заодно Кира.

Глава вторая, в которой я знакомлюсь с королем

«Я в реке. Пусть река сама несёт меня,»

— решил Ёжик, как мог глубоко вздохнул,

и его понесло вниз по течению.

Ёжик в тумане.

А разбудил меня не будильник и не солнце, как в прошлый раз. Разбудили меня слова, произнесенные громким, злым, мужским голосом:

— Нет, это уже становится интересно!

Я распахнула глаза и увидела Кира. Ну да, его. Он снова был обнажен, в своей спальне, в своей кровати и рядом со мной. И он был в ярости. Дежавю…

— Я тебе вчера что сказал?

— Что? — я заглянула под одеяло, обнаружила отсутствие пижамы на себе и страдальчески сморщила нос.