Боевые станции

Скеннер схватил меня за рукав.

— Интересно, какие ощущения бывают у носящих командирское звание?

Я сделала шаг назад.

— Нет, снова на это я не согласна! Ни под каким видом. Вы, очевидно, получите повышение, но с меня хватит! Я лучше подам рапорт об увольнении!

— Хорошо, хорошо, забудем этот разговор.

— Лучше и не вспоминайте эту тему, потому что, если я почувствую, что у руководства Звездного Флота появились очередные светлые мысли, мне сразу станет ясен источник их происхождения.

— Все, все, я уже забыл, — он поднял руки вверх.

К его счастью, неподалеку раздался громкий взрыв смеха выздоравливающих пациентов.

— Что там происходит?

— Ничего особенного, — смутился Скеннер. Я посмотрела на Сарду. Он неопределенно пожал плечами.

— Мой друг, очевидно, повесил несколько голографических картин в коридоре для увеселения команды и более быстрого выздоровления. Я их еще не видел, но думаю, что этот прием довольно эффективен.

— Вы хотите сказать, — начала я, — что у нас теперь есть овеществленное представление Скеннера об отдыхе? Что там изображено?

Сценки из боевиков или космические баталии? Что?

— Не скажу, — хотел он этого или нет, но его щеки покраснели.

— Мне надо обязательно их увидеть.

— Пайпер, уверяю вас, это скучно и неинтересно!

— Хорошо. Я посмотрю и разберусь сама. Пошли, Сарда.

Пробивая себе дорогу локтями, мы добрались до картин. Смех — лучшее лекарство. Так говорил Конфуций или кто-то другой. Они были правы, судя по тому, как краска возвращалась на бледные лица. Наконец я увидела причину столь сильного лечебного эффекта. Один из поклонников «Короля» был изображен пользующимся трикордером в самый неподходящий момент. На другом панно я увидела голографическую версию себя самой во время исполнения зажигательного танца. Некоторые части моего тела уже не закрывали ни вуаль, ни пытавшаяся ухватиться за нее рука Клингона!

Голос Сарды перешел в шепот.

— Пайпер, я не мог представить себе до этого, что вы такая… атлетически сложенная.

— Скеннер!

Наконец, на корабле снова воцарился покой, и я с удивлением для себя обнаружила, какая это приятная вещь. Моя каюта осталась такой же, какой она была в тот момент, когда я заходила туда в последний раз. Кровать Мэрит была тщательно заправлена, моя же — немного в беспорядке. Я так и не научилась как следует убирать свою постель.

Теперь это, впрочем, не имело большого значения. Я планировала измять ее, еще больше. Я выключила все источники освещения, за исключением небольшой сигнальной лампочки под потолком. Приятная тьма, словно плащ, окружила меня. Голова моя отяжелела, и подушка сделалась для нее самым подходящим местом.

Еще один глубокий вздох — и наступит сон. Но вдруг раздался звонок.

Отвалите, ребята. Я выполняю приказ — спать.

Дверь открылась автоматически на звук моего голоса.

— Войдите.

В проходе было темно, бледное освещение в коридоре стало выглядеть еще более слабым на фоне появившейся в дверях знакомой фигуры.

— Командир Пайпер… Я вынуждена была сесть.

— От это вы, мистер Скотт. Заходите, пожалуйста.

Он вошел в мою темную келью.

— Девочка моя… Я хотел бы сказать тебе пару слов.