Страница 13 из 100
За заботами по хозяйству не заметил, как окончательно стемнело и пришло время укладываться на боковую. Подкинул не много дровишек в костёр и забрался в осиротевшее убежище, закутавшись во всё, что в нём осталось. Холоднее чем было в предыдущую ночь на улице не стало, но одно дело спать, когда ещё кто то рядом сопит, а другое в одиночестве. Скорее всего поэтому казалось мне, что в шалаше зябко, не уютно и совсем не по домашнему.
Повалявшись какое то время на влажных мешках, снова вылез на улицу, захотелось погреться у костра, перед тем, как окончательно завалиться. Дождь к этому времени прошёл, а порывистый ветер успел подсушить поблекшую траву и это позволило мне прилечь прямо на землю, возле костра. Странно, но в такое позднее время не я один бодрствовал, где то неподалёку слышалась чья то речь и оттуда же доносились торопливые, шаркающие шаги. Сперва я даже не мог определить, где конкретно ходят полуночники, но потом сообразил, люди разговаривают в той стороне, где стоит небезызвестный мне сарай.
Оттуда они и вышли к моему костру, звучно постреливающему сухими ветками, которых в нём, к этому времени, лежало очень много. Пятеро рослых мужиков, из темноты, появились совершенно неожиданно. Скорее всего от этого, в первый момент, показалось мне, что выбралось их на свет на много больше, чем было на самом деле. Но убедиться в том, что ошибся, смог очень быстро. Незваные гости встали полукругом возле костра, протягивая к нему озябшие ладони, так что пересчитать их не составило никакого труда. Снова громко заговорившие люди не обращали абсолютно никакого внимания на меня. Я же, напротив, очень внимательно разглядывал их, пытаясь понять кто они такие и чего им надо, в такой поздний час, возле моего жилища. Среди гревшихся у костра были мужики, лет примерно от двадцати до тридцати, не больше, крепкого телосложения, безбородые, с обветренными лицами. Определить по их внешнему виду, чем они зарабатывают себе на жизнь, было сложно, эти парни могут быть, как грузчиками в порту, так и продавцами на рынке. Не удивлюсь если увижу завтра кого нибудь из них сидящим на телеге, которые перевозят выгруженный из лодок груз или с лотком на шее среди тех, кто торгует разной всячиной на улицах неподалёку. В общем самые обычные парни, такие же, как и я, и те, кто сегодня вечером съехал отсюда. Идут, наверное, по делам куда то, а ко мне на огонёк зашли, погреться. Я и сам так в это место забрёл несколько дней назад, мне тоже было холодно. Так почему я должен их прогонять, когда меня здесь встретили радушно? Пускай греются, не жалко.
Размышления мои прервались внезапно, после необъяснимого поступка одного из гостей. Пожалуй, самый молодой парень, из этой компании, нисколько не стесняясь меня, залез в шалаш и почти сразу же вылез из него, с моим пальто в руках.
- Пусто. Кроме этого ничего нет - объявил он своим товарищам, о скудности моего гардероба.
Они тут же прекратили все разговоры и уставились на меня с таким видом, как будто только что увидели.
- Слышь мужик! Отдай лучше по хорошему. Мы же всё равно узнаем, где вы свою кассу прячете, только перед этим можем очень сильно рассердится и покалечить тебя, ненароком - сказал один, из пришедших погреться.
- Какую кассу? - спросил я его, не разобравшись, в чём собственно говоря дело.
- Ты чего нам тут овцой прикидываешься?! - заорал тот, который так и держал в руках мою обновку. - Деньги где?! Куда их заныкал?!
- Деньги? Так в сапоге держу - ответил я простодушно.
- Снимай - более спокойно, предложил он мне.
Ну не знаю, чего он там такого хочет увидеть, вроде не один я храню заработанное за голенищем. Но раз просит, то можно и показать. Почему бы не поделиться опытом, я и сам не так давно узнал, что деньги можно держать в этом месте.
- Вот - скинув правый сапог, у которого дыра стала ещё больше, показал я тряпочку, в которую был завёрнута бумага от старосты и остатки заработанного на разгрузке. - Сюда заворачиваю, а потом в него сую.
Парень бросил пальто рядом с костром и приветливо улыбаясь пошёл ко мне. Его белозубая улыбка оказала на меня довольно странное воздействие. Я, не ожидая от гостя такого радушия, сам улыбнулся ему в ответ, так и продолжая держать в одной руке сапог, а в другой тряпку. Не исключено, что именно поэтому, улыбчивому человеку, удалось без труда выхватить из моей руки свёрток с деньгами, даже несмотря на то, что держал я его очень крепко.
- Эй, отдай! Это моё! - крикнул я обидчику, вскакивая на ноги, не очень понимая, что происходит.
Пока принимал стоячее положение, мужик развернул мою тряпку и достал оттуда, на всеобщее обозрение, исписанную бумажку и деньги. Но ни то, ни другое, не произвело, на стоящих у костра людей, впечатления. Наоборот, они, почти одновременно, с нескрываемой злобой, посмотрели в мою сторону, а тот, который держал всё моё богатство в своих руках, разозлился больше всех и снова заорал:
- Ты чего нам подсунул, сучий потрох?
- Верни бумагу и деньги! Я тебя по хорошему прошу! - проигнорировав его вопрос, крикнул я наглому парню, чувствуя, как во мне всё закипает и поднял над головой свой не очень новый сапог.
Дальше произошло что то невообразимое. Человек, забравший у меня свёрток, кинул его содержимое на землю и со всего размаха попытался заехать мне правой рукой по лицу. Я же, каким то непостижимым образом, увернулся от летевшего прямо в глаз кулака и одновременно с этим, глядя на всплывшие непонятно откуда, в взволнованной голове, картинки, со странными мужиками, выбрал одну из них, и залепил нападавшему два раза, прямо в нос.
Припомнить, как на меня кинулись все остальные и с помощью каких конкретно картинок смог от них отбиться, а чуть позже и повалить на землю, сейчас у меня не получается, хотя картинки эти из памяти, никуда и не делись. Зато в данное время у меня очень хорошо получается внимательно разглядеть лица поверженных противников, которые несколько минут назад повели себя не адекватно. Кстати, что это за слово такое, я тоже сейчас понимаю, но вот откуда оно у меня появилось догадаться так и не могу.
Вытерев о чужую штанину разбитые кулаки, подобрал сначала свой листок, потом собрал во влажной траве все свои копеечки и завернул их в валявшуюся прямо под ногами тряпку. Затем взял в руки сапог, сел на землю и собрался было одеть его, но портянки на ноге не оказалось, пришлось снова вставать и идти за ней. Взяв в руки не очень чистую и кое где порванную тряпку, передумал это делать, а вдобавок к этому ещё и выругался:
- Что суки, надорвались?! Это вам не лохов рыночных крышевать! Тут и рога по отшибать могут! Волки позорные!
Откуда в моей башке появилась эта странная каша и что она означает я не понял, но сказал от души и про себя проговорил всё ещё раз, стараясь запомнить фразы в том порядке, в каком они из меня вылетели.
- А собственно говоря, какого хера! Эти фраера будут тут валяться в фирменных сапогах, а я так и продолжу расхаживать в рванине - снова полезли из меня слова, смысл которых дошёл не сразу.
Но когда он всё таки дошёл, я тут же скинул с себя и второй сапог, а потом стал разбираться с тем, у кого, из так и продолжавших прохлаждаться на земле, имеется подходящий размер обуви, не забывая поглядывать при этом на её качество.
Обнаружив изменения в голове, как мне показалось в лучшую сторону, уже через небольшой промежуток времени стоял в новых сапогах, в одном из которых лежали завернутые в любимую тряпку деньги и документ, а в другом торчал острый ножик, с красивой деревянной ручкой. А кроме этого у меня в руках была куча денег, которую я, чему то весело улыбаясь, скрупулёзно подсчитывал.